Не, все-таки на роль великого визиря он не тянет. Коварен? Может быть. Двуличен? Несомненно. Но недостаточно изобретателен, и этот дефект все портит.
Да и чувство юмора у него хреновое. Мог бы и поддержать шутку.
Интересно, а наш разговор телекамеры пишут? Ближайшая стояла сразу за спинами «Черных драконов», метрах в двадцати от нас, и ее микрофон вполне мог уловить нашу пикировку.
И не менее интересно, чей бы клинок отравил Джелал, если бы у него была такая возможность.
Но спрашивать я не стал. Да и некогда было спрашивать, потому что под торжественные звуки фанфар на площади появился Керим ад-Дин. Претендент наконец-то дождался выхода действующего чемпиона.
Насилие — универсальная штука на все времена.
Тысячи лет цивилизации, расселение человечества по космосу, десяток смененных политических строев, а в конце концов все приходит к тому, что двое мужчин вынуждены подтверждать свои права с оружием в руках. То ли история действительно развивается по спирали, то ли цивилизация с ее правовыми и этическими нормами была ошибкой, насмешкой над слезшими с деревьев обезьянами, которые имели наглость вообразить себя разумными существами.
Кто сильнее, тот и прав.
Это было верно для вождей каменного века, и это остается верным здесь и сейчас.
Я был спокоен. Отчасти из-за того, что после сегодняшней ночи откровений Керим превратился в мелкую досадную помеху на пути к другой, более значимой цели, отчасти из-за боевого коктейля, впрыснутого доктором Кинаном и теперь циркулирующего по моим венам.
Калиф тоже наверняка прибег к услугам фармакологов. Запрет на допинг условиями поединка не оговаривался.
Керим смерил меня недружелюбным взглядом из-под густых черных бровей, молча забрал у Джелала одну из сабель и отошел на три шага назад. Для пробы пару раз взмахнул клинком, лезвие со свистом рассекло воздух. Движения у Керима были резкие и уверенные.
Я взял оставшуюся саблю и занял свое место.
Солдаты в круге замерли по стойке «смирно». На трибунах смолкли голоса.
— Аллах определит достойного, — провозгласил Джелал ад-Дин, и поединок начался.
Керим сразу бросился в атаку, и, судя по силе его первого удара, он вознамерился разрубить меня от плеча и до бедра. Я отреагировал так стремительно, что сначала даже сам не понял, что именно произошло. Ведомое то ли шестым чувством, то ли древними инстинктами, мое тело самостоятельно уклонилось от удара, а рука нанесла удар саблей снизу вверх, по кривой восходящей траектории, и на самом излете кончик лезвия чиркнул по горлу калифа.
По крайней мере, мне показалось, что только чиркнул.
Керим выронил свою саблю на бетон и обеими руками схватился за горло. Между его пальцами струилась кровь, и с каждым ударом сердца ее становилось все больше и больше. Вот уже его рубашка стала красной, вот первые капли окропили площадь…
Но он не падал. Он даже попытался что-то сказать, но вместо слов из его глотки вырвался хрип.
Не зная, как поступить в этой ситуации, я бросил взгляд на Джелала. Лицо будущего регента не выражало никаких эмоций, но в глазах читалось торжество.
Керим снова захрипел и рухнул на колени. Его руки разжались и плетьми повисли вдоль тела.
— Милосердия, — сказал Джелал и чиркнул большим пальцем по своему горлу в демонстрации международного жеста, означающего «прикончи его».
Рефлексы нужного движения не подсказали, и второй удар мне пришлось наносить осознанно.
Поединок закончился.
Часть третья
СОВСЕМ ДРУГАЯ ИСТОРИЯ
ГЛАВА 1
Мы проторчали на Леванте еще два с половиной месяца.
Не думал, что процесс, который Реннер обозвал «утрясением разных бюрократических формальностей», отнимет у нас так много времени.
Особенно если сравнить затраченное на официальные процедуры время с тем сроком, который мне потребовался для того, чтобы сместить Керима с места калифа и самому усесться на трон.
Пока я подписывал договоры, заключал союзы и присутствовал на официальных церемониях, которые нельзя было пропустить, посол Брэдшоу стоял за правым моим плечом, а Джелал — за левым. В то же время имперская разведка старалась нарыть как можно больше информации на потенциального регента, дабы определить, насколько можно ему доверять. Получалось, что можно.
В жизни он был тот еще хорек со слабостью к противоположному полу и азартным играм, но в политике он был сторонником начатого еще Асадом ад-Дином курса по сближению Калифата с Кленнонской Империей, а это для Реннера в данной ситуации являлось главным определяющим фактором.
Уже на втором месяце эйфория, овладевшая населением после моего первого появления в новостях, начала спадать, и люди все чаще вспоминали о моем инопланетном происхождении. Сначала это были простые перешептывания, потом об этом открыто заговорили местные традиционалисты, и со временем эти разговоры могли перерасти в серьезную проблему. Джелал оказался прав, даже явные выгоды от союза, заключенного с Империей, в глазах общественного мнения не могли перевесить тот факт, что для местных я был чужаком.
Когда получивший полный отчет о благонадежности Джелала Таррен Второй дал отмашку, мы с будущим регентом выступили в прямом эфире и объявили о готовящейся передаче власти. После этого недовольные разговоры если не прекратились совсем, то хотя бы стихли до такого уровня, на котором их можно было игнорировать.
По ночам мы с Риттером разрабатывали наш план по спасению человечества, как его основной ветви, так и побочной, от вторжения скаари.
Холден давал о себе знать все реже. То ли он уже рассказал мне все, что хотел рассказать, и не видел дальнейшего смысла в наших беседах, то ли старался дать напоследок побольше времени истинному владельцу того тела, которое он оказался вынужден делить с Риттером.
Не могу сказать, что я сильно по нему скучал.
Мы должны были покинуть Левант на следующий же день после того, как Джелал ад-Дин официально примет должность регента, и за неделю до этого срока я пригласил Реннера для серьезного разговора. Его помощь была нам необходима.
Точнее, нам необходима была помощь Империи, а Реннер, как самый авторитетный боевой офицер и придворный, справившийся со щекотливым заданием и находившийся в фаворе у императора, мог нам посодействовать в ее получении.
Поскольку я все еще был калифом, встречаться в имперском посольстве было некомильфо, и я пригласил адмирала во дворец. Впервые при встрече с сильными мира сего разговор должен был состояться на моей территории.
Риттер сразу же взял быка за рога.
— Адмирал, вы помните наш давний разговор о Гегемонии? — спросил он. — Скажите, вы все еще считаете, что, если устранить Кридона, кланы обрушатся в привычный для них хаос и будут уже не так
