прочие улицы Инфернуса, после чего водила затормозил у сверкающего огнями ночного клуба – похоже, это было самое приличное здание в радиусе полутора километров. Над его крышей парил в воздухе огромный виртуальный щит, на котором бесконечно чередовались три сотканные из лазерных лучей изображения: дамская ручка с тремя оттопыренными пальцами – надо понимать, это означало «три», – затем ослепительная дамская же улыбка крупным планом – видимо, это обозначало «веселых», – а вот следующее изображение явно следовало понимать как «сучки»… тут Пестрецов хмыкнул и покачал головой: своим детям, если бы таковые у него были, он такого не показал бы. Впрочем, местные дети, если таковые имелись, наверняка привыкли еще и не к такому.
– Ну, спасибо, брат, – сказал Родим, доставая деньги. – Вот твои четыре счетчика, кровопийца.
– Ладно, ман, – махнул рукой Кувалда. – Пусть будет два. Давно я так не веселился; будем считать, что я оплатил свой билет на аттракцион. Знал бы, что ты такой славный боец, ни секунды бы не раздумывал, стоит ли тебя везти в Инфернус. Я бы с тебя теперь вообще один номинал взял, грех обирать боевого товарища, но мне еще назад возвращаться, да и боеприпасы придется покупать…
– Ну, спасибо, – повторил Пестрецов, выбираясь из машины. – Кстати, ты где служил-то?
– А ты откуда знаешь? – сразу вскинулся Кувалда. – Пузатый Сэм сболтнул?
– Да нет, – покачал головой Родим. – Татуировка у тебя на плече, вытравленная. И акцент характерный. И тоска по боевому братству.
Кувалда поморщился.
– А, – проговорил он, – дело прошлое. А ты что, из наших?.. – Он тоскливо посмотрел на пассажира. – Ты тоже помнишь, как нам наваляли у Бетельгейзе? Мне вот до сих пор по ночам снится…
Пестрецов не стал уточнять, что как раз и был одним из тех, кто навалял подразделениям Звездных Тюленей у Бетельгейзе. Для таксиста эта тема явно была слишком больной.
– Может, подождать тебя? – проговорил Кувалда, когда Пестрецов захлопнул дверцу. – Как ты будешь назад выбираться?
– Нет, не стоит. Я не знаю, сколько мне придется здесь пробыть. Выберусь как-нибудь.
– Слушай, у тебя хоть оружие-то есть какое-нибудь при себе, ман?
– Нет.
– Ты абсолютно чокнутый, – с благоговением произнес водитель, воздев руки к небу. – Какая жалость, что нам не довелось воевать в одном подразделении.
Они попрощались, и Кувалда укатил. За ним тут же устремилась одна из машин, до того стоявшая у раздолбанной обочины, однако она вернулась на место, не проехав и пятидесяти метров. Похоже, грозная слава старенького «Безумного Макса» распространилась по Инфернусу со скоростью тропического тайфуна. Местные силу уважали.
Родим двинулся ко входу в клуб «Три веселых сучки». Рядом со входом стену подпирали двое великовозрастных хичеров. С первого взгляда было видно, что это не те дебиловатые скучающие подростки из Альпинского космопорта, которые лет через пять-шесть, вытряся из голов дурь, станут скромными банковскими клерками и офисными менеджерами. Эти были гораздо опаснее, ибо убивать научились едва ли не раньше, чем говорить. Они не играли в отморозков, они действительно были отморозками.
– Эй! – непрерывно шмыгая покрасневшим от «одуванчика» носом, один из них, с дико вздыбившимися на макушке волосами и красными линзами в глазах, внезапно откинул полу кожаной безрукавки, выхватил разрядник и направил его в лицо поравнявшемуся с ними Родиму.
– Что вам надо, ребята? – поинтересовался Родим, притормозив и благодушно прищурившись. – Можно я пройду?
– Деньги! – отрывисто пролаял хичер с разрядником. Оружие ходило ходуном в его руке. – Личный коммуникатор. Карточки. Быстро! Чемодан поставь!
– Хорошо, хорошо, – примирительно проговорил Родим, выполнив последнее распоряжение.
– Гнус, проверь карманы! – скомандовал хичер.
Его приятель двинулся к Пестрецову.
– Только сначала мне хотелось бы… – проговорил Родим, делая быстрый, неуловимо-текучий шаг ему навстречу.
На мгновение грабитель с оружием потерял жертву из виду. А когда его приятель вдруг захрипел и начал медленно оседать на землю, краем глаза оторопевший хичер снова заметил странного провинциала с дурацкой улыбкой, который внезапно возник откуда-то сбоку, протягивая руку к разряднику. В следующее мгновение мир в глазах хичера взорвался, и он без чувств рухнул на бетонные плиты перед входом в «Три веселые сучки».
Пестрецов с шипением потряс рукой – за семь лет слегка потерял форму, похоже, при ударе немного вывихнул запястье – и проверил разрядник. Недурственно.
– Видишь, Кувалда, теперь у меня есть оружие, – проговорил он, пряча разрядник в карман. – А ты, брат, расстраивался.
Прихватив чемодан, он вошел в клуб.
Глава 4
При входе в клуб двое вышибал в кожаных безрукавках (похоже, эта одежда была здесь остромодной в нынешнем сезоне) пропустили его через металлодетектор и, когда тот протестующе заверещал, привычно и аккуратно обшмонали с ног до головы. Забрав разрядник, выдали взамен металлический номерок, а оружие заперли в один из железных ящиков, стоявших вдоль стены. Судя по всему, заведение для этого района было весьма респектабельным – хозяева явно заботились о том, чтобы всякий гость мог расслабиться по полной программе, не ожидая получить в спину порцию плазмы из-за соседнего столика. Затрапезный костюмчик Пестрецова вызвал немой вопрос в глазах одного из громил, но Родим достал из кармана несколько крупных купюр, и вышибала тут же отступил в сторону, удостоверившись в платежеспособности клиента.
