1 leand my back unto an aik, 1 thocht it was a trustie tree; But first it bowd and syne it brak — Sae my true love did lichtie me.
“Жизнь продолжается», — сказала я Адаму. Когда я вернулась на ферму, собирались мужчины для дневной работы, пробуждались коровы. Я незаметно проскользнула в конюшню, повесила уздечку на место и отправилась на кухню. Миссис Бэйтс разогревала чайник, удивленно посмотрела на меня. «Ну, мисс Аннабел, рано встала! Верхом каталась?»
«Нет. Просто не спалось».
Яркие черные, пламенно-добрые глаза изучали мое лицо. «Что бы для тебя сделать? Выглядишь довольно плохо».
«Я в порядке. Провела плохую ночь, вот и все. С удовольствием бы выпила чашку чая».
«Хм. Что за чушь, вставать в такую рань, когда нет нужды. Нет, чтобы позаботиться о себе».
«Ерунда, Бетси, со мной ничего не случилось».
«Совершенно ты была на себя непохожа в день, когда вернулась. — чайник закипел, она схватила его и начала заваривать чай. — Если бы ты не сказала, что ты мисс Аннабел, я бы тебя и не узнала, и это факт. Ага, можешь улыбаться, если хочешь, но это правда, а не вранье. «Поимей в виду, — сказала я Бэйтсу в ту же ночь, — поимей в виду, что мисс Аннабел нелегко жилось в Америке, — сказала я, — и не удивлюсь, — я сказала, — судя по тому, что показывают в картинах'».
«Это была Канада», — ответила я добродушно.
«Ну это все равно, так ведь? — Она шмякнула заварочный чайник на стол, уже накрытый для завтрака, сняла крышку и стала яростно размешивать заварку. — Ничего не скажешь, ты выглядишь намного лучше, чем тогда, и начала уже вес набирать, ага, и красота потихоньку возвращается, но не я одна это заметила. «Ты заметила, — сказал мне Бэйтс недавно, — что мисс Аннабел почти такая же хорошенькая, как раньше, когда улыбается? — А от этого длинного такого не часто дождешься, скажу тебе. Ну вот, он говорит: — Если бы она нашла себе мужа и устроилась», — он говорит. «Давай-давай, — я говорю, — она только вернулась, хоть все мужики и думают, что это все, что женщине надо для счастья, и ничего плохого ты не сказал, — я говорю, — но все равно…'»
Я умудрилась засмеяться, и, по-моему, убедительно. «Ой, Бетси дорогая! Дай сначала дома освоиться, прежде чем смотреть по сторонам».
«Вот твой чай. — Она толкнула ко мне дымящуюся чашку. — И тебе бы стоило класть в него сахар, а не устраивать из него иностранное черное пойло. И дай я тебе скажу, что если ты и спала плохо ночью, ты только себя должна винить, раз потребляла суп, и кофе, и даже виски, я нашла стаканы немытые в кухне, мне даже плохо стало. Не то, чтобы я забивала голову вещами, которые не мое дело, но… О, вот и мистер Кон».
Кон выглядел привлекательным и бодрым даже с разбитым подбородком. Аккуратно оделся, приготовился к работе. Удивленно посмотрел на меня и взял чашку чая. «Бог ты мой, что это ты делаешь в такое время?»
«Гуляет, говорит, — сказала миссис Бэйтс, подкладывая сахар в его чай. — Я думала, она верхом ездила, а она говорит, нет».
Он посмотрел на мои брюки и желтую рубашку. «Разве нет? Мне казалось, что жеребец Форреста соблазнял тебя давно. — Я не отвечая отхлебнула чая. Сцена на лугу бледнела, таяла в воздухе… Горячий чай — благословение, лекарство от снов. День начался. Жизнь продолжается. — Эта одежда тебе идет».
Кон говорил с неприкрытым восторгом, Бетси смотрела на него подозрительно задумчиво. Пододвинула к нему тарелку со свежими рогаликами. «Попробуй это».
Он взял один, не отводя от меня глаз. «Выйдешь сегодня помочь?»
«Вот этого она не сделает», — четко ответила миссис Бэйтс.
«Может быть, — сказала я. — Не уверена. Я… плохо спала».
«Тебя, может, что-нибудь беспокоит?» — спросил Кон. Его глаза выражали искреннее любопытство.
Миссис Бэйтс отобрала у него чашку и снова наполнила. «Она беспокоится насчет деда, и это ничуть не страннее, чем то, что ты делаешь, мистер Кон, и это я могу сказать, что тебе должно быть стыдно звать ее работать по такой жаре, когда у тебя в поле помощников хватает, и это правда, а не вранье!»
«Ну, — сказал Кон, чуть заметно улыбаясь, — сомневаюсь, что сегодня придет Билл Фенвик, поэтому если бы ты поработала немного на тракторе, это помогло бы. Погода скоро испортится, сама видишь. Гроза будет еще днем».
«Вижу. Ты там будешь целый день?»
«Как только позавтракаю, отправлюсь. А что?»
«Говорила вчера. Хочу пообщаться».
«Это точно. Может, вечером».
«Лучше бы раньше. Могу прийти в поле, когда остановишься перекусить».
«Давай, — ответил Кон беззаботно, опуская чашку. — До встречи».
Я поднялась переодеться. Не будь Кон в рабочей одежде, он бы почувствовал запах коня. На серых брюках остались рыжие волосы Рябинового, а один или два — на рубашке, где он терся об меня головой. Я помылась, надела юбку и свежую блузку и почувствовала себя лучше.
Завтракать я не смогла, но никто не мог отметить этого факта. Кон еще не пришел, дедушка не встал, миссис Бэйтс была где-то занята, а Лиза неимоверно притихла. Юлия по моему настоянию завтракала в постели, я хотела, чтобы она не попадалась Кону на глаза. Она полностью пришла в себя после приключений прошедшей ночи и согласилась так себя вести, по ее словам, только потому, что не хотела видеть Кона до встречи с Дональдом.
Дональд позвонил вскоре после половины девятого, узнать последние новости. Я сказала ему только то, что могло его успокоить — что с машиной Билла Фенвика случилось несчастье, но с Юлией асе в порядке, и она хочет с ним увидеться днем. Если, добавила я, вспоминая коллегу из Лондона, он свободен…
«Мпхм, — сказал Дональд. — Заеду через полчаса».
«Дональд! Подождите минуточку! Она еще не встала!»
«Полчаса», — сказал Дональд и повесил трубку.
Я предупредила Юлию, которая вылетела из кровати с воплем: «Что мне надеть?!» Это окончательно убедило меня в ее хорошем самоощущении и чувствах.
Я не видела, как Дональд подъехал, но через полчаса его машина появилась во дворе, и я захотела сказать ему, что Юлия сейчас появится. Его не было ни в машине, ни поблизости. Чутье заставило меня проскользнуть в полуоткрытую дверь конюшни Блонди, там он и оказался. Трогал нежным пальцем густой мех, а Томми сидел на перекладине примерно в полдюйма шириной и внимательно наблюдал, периодически облизывая черную лапу.
Услышав, как я вошла, Дональд выпрямился. «С ней правда все в порядке?» Оставалось надеяться, что такое бесцеремонное приветствие свидетельствует о состоянии души. Он определенно не показывал никаких других признаков глубоких переживаний.
«Абсолютно. Появится минуты через две».
Я рассказала подробнее о несчастном случае, но ничего не говорила о Коне и о том, что случилось ночью. Если Юлия захочет рассказать, это ее дело, но я надеялась, что не станет. Не захочет дополнительных неприятностей до моего разговора с Коном, а потом все может и проясниться.
До появления Юлии прошло шесть минут. Стрессы прошлой ночи никак на ней не отразились. В голубой юбке и белой блузке она выглядела подтянутой и невозмутимой, будто это не она с воплем неслась в ванну тридцать шесть минут назад. Она приветствовала Дональда с редкостным спокойствием и, когда я собралась удалиться, задержала меня взглядом, который заполнил меня предчувствиями. Их не уменьшало
