конца, нет?
— Возможно ты и прав. Я все думала, почему же он не дождался решения Рауля и Ипполита? Но вообще-то… даже если бы они решили все замять ради Филиппа и чести семьи, что ему оставалось? Командовал бы Ипполит, заставил бы Леона уехать из Валми или прижал бы с деньгами, Рауль не дал бы больше разорять Бельвинь… и все равно пришлось бы уехать через шесть лет. И все бы знали, что он натворил, даже Филипп… А еще и этот неудачливый исполнитель Бернар начал его шантажировать. Да, понятно, что будущее его исчезло. Странно, что он не убил Бернара, но он, наверное, был настороже и все-таки имеет некоторые физические преимущества. А что кстати с Бер-наром? Леон его не убил?
— Исчез. Остается надеяться, что он сумеет скрыться вместе с остальными подробностями.
— Да. Бедная маленькая Берта.
— Кто это?
— Никто, ничто и звать никак. Одна из тех, кто больше всего страдает, когда мужчины решают перекроить мир по собственному вкусу. А вообще-то я, наверное, не права. Он не поэтому, еще кое-что… Леон — маньяк, он должен был чувствовать себя важнее, сильнее и лучше всех, а тут его победили. Ему нравилось играть людьми, всегда быть в центре событий, и он застрелился, и это письмо… Да, это очень на него похоже. Но неважно, какие причины, это — замечательный конец, нет? Ой как я устала!
— Может быть еще бренди?
— Нет. Все нормально, просто нервы.
— Хочешь уехать, может, мы…
— Куда?
— Я, да… Не подумал… Красных ковров перед вами не стелили. Хотя могли бы и поблагодарить, и я им это скажу, если это до них не дойдет.
— Они понимают…
— Но вы не хотите здесь оставаться?
— А что еще делать? Месье Ипполит велит, чтобы оплатили мой проезд домой.
— Поедете домой?
— Да. И не в состоянии делать широкие жесты. Не могу просто испариться. И полиция, наверное, будет задавать вопросы. Пойду к Берте, а потом вернусь и буду ждать.
— Не уходите, кто-то идет. Да, вот они.
Я, должно быть, еще не пришла в себя. Хотя и помню, как выглядел инспектор полиции, беседа наша не сохранилась в моей голове. Испуганные слуги, очевидно, выложили все слухи, еще, наверное, что-то рассказывали Рауль и Ипполит. Инспектор был осторожен и уважителен, отвечать было легко, но я все время смотрела на дверь и дергалась, когда кто-то проходил по коридору. Инспектор ушел с приездом Ипполита, они вместе отправились в библиотеку. Ипполит был очень спокоен, после всего новости, очевидно, принесли облегчение. Я немного поразмышляла об Элоизе, потом о Берте, но когда собралась ее искать, Седдон принес кофе. Полицейские, оказывается, очень по-доброму с Бертой поговорили, а потом отвезли в дом к матери в деревню. Наверное, их машина нам дорогу и перекрывала. Больше для Берты ничего сделать было нельзя, только надеяться, что она сможет забыть Бернара. Седдон спросил про Филиппа и исчез. Вошел Ипполит.
Вильям встал. Я поставила кофейную чашку на пол и тоже попробовала, но Ипполит сказал:
— Пожалуйста, нет. — И Вильяму по-английски. — Не уходите.
— Месье де Валми, мне очень жаль… — Он жестом меня остановил и сел рядом, взял за обе руки и, прежде, чем я что-нибудь поняла, поцеловал их.
— Это за Филиппа. Мы вам очень многим обязаны, мисс Мартин, и я пришел благодарить вас и просить простить мое обращение с вами на вилле Мирей.
— Вам было о чем думать, месье.
Я хотела объяснить, что не стоит обо мне беспокоиться, у него свои личные проблемы и трагедии, но он опять стал меня благодарить, а я старалась не смотреть на дверь и не думать о Рауле. И вдруг я услышала, что Ипполит говорит о будущем.
— … Он пока останется со мной на вилле Мирей. Мисс Мартин, могу я надеяться, что несмотря на ужасные приключения вы согласитесь с ним остаться?
Какое-то время я смотрела на него, не понимая вопроса. Он, должно быть, забыл о признании Рауля про меня.
— Не знаю… Вот сейчас…
— Понимаю. Не имею права заставлять вас сейчас об этом думать. Вы совершенно измучены, дитя, и не удивительно. Позже вы, возможно, это обдумаете.
Странный звук в коридоре. Понятно. Леон покидает Валми. Я смотрела на свои руки.
— Если в данных обстоятельствах вы бы не хотели оставаться здесь на ночь, на вилле Мирей всегда найдется для вас место.
— Почему, спасибо. Да, я хотела бы…
— Тогда если кто-нибудь вас отвезет… — Он посмотрел на Вильяма, тот немедленно ответил:
— Конечно. — Потом он пробормотал с диким видом. — Простите пожалуйста, что я взял машину. Мы думали… В смысле мы спешили, мне очень неудобно.
— Ничего страшного. Вы очевидно думали, что сможете предотвратить трагедию, худшую, чем та, которая произошла. Уверен, что вы меня поймете, если я скажу, что это… Не совсем трагедия. Вы найдете свое собственное необыкновенное средство транспорта… Снаружи. Спокойной ночи.
И он ушел.
Я подняла кофе, но он остыл и стал очень противным. Опять села. Полено в камине упало, рассыпая искры. А в коридоре никто не двигался. Посмотрела на часы. Остановились. Время остановилось без тебя…
Рядом сел Вильям и взял меня за руку.
— Линда. Линда…
— Вильям, я очень благодарна за все, что вы сделали. Не знаю, что бы я без вас сегодня ночью, честно… Не имею права так вас звать, но я была совсем одна, а вы были моим единственным другом.
— Быть использованными — привилегия друзей. Если вы… соберетесь остаться с Филтшом, я смогу вас видеть иногда?
— Не думаю, что останусь.
— Нет?
— Нет.
— Понятно. Отвести вас на виллу Мирей в джипе?
— Нет, спасибо. Я подожду.
— Хорошо. Спокойной ночи. Встретитесь со мной перед отъездом, можно?
— Конечно. Спокойной ночи. Спасибо за все.
Я забыла о нем сразу, как закрылась дверь. Кто-то вышел из библиотеки. Голоса Ипполита и Рауля. Вместе идут по коридору. Ой, сердце болит… Я встала и направилась к двери. Привалилась к стене.
— …Санаторий. Она осталась с доктором, он за ней присмотрит. — Потом он сказал что-то о деньгах, о пенсии… — Подальше от Валми, Париж или Канны… Сердце… Не слишком долго.
Вышли в холл. Ипполит пожелал спокойной ночи. Я выбралась в коридор, ждала, когда он останется один, тряслась, паниковала… Рауль что-то спросил, Седдон ответил, что-то вроде:
— Уехал.
Быстрый вопрос Рауля, опять Седдон, на этот раз четко:
— Несколько минут назад.
Он сказал мрачно:
— Понятно. Спасибо. Спокойной ночи, Седдон.
И я поняла о чем он спрашивал, забыла обо всем, закричала:
— Рауль!
Мой голос заглушил стук входной двери.
Я выскочила в холл, когда зашумел мотор, пролетела через холл, распахнула дверь и выбежала в темноту. «Кадиллак» уже двигался, я опять закричала, но он не услышал… По крайней мере автомобиль