спальня.
Спальня была еще уютнее и красивее (насколько это вообще было возможно), чем гостиная. Я сказала об этом миссис Седдон. Она с довольным видом улыбнулась, подошла к двери, которую я вначале не заметила, потому что, как и стены, она была отделана панелью цвета слоновой кости с золотом.
— Эта дверь ведет в ванную, с другой стороны находится спальня маленького Филиппа. У вас общая ванная комната. Надеюсь, ничего не имеете против?
В приюте Констанс Батчер нам приходилось выстаивать очередь, чтобы выкупаться.
— Нет, — ответила я, — не имею ничего против. Очень современно, правда? Ванная за панелями. Наверное, все привидения удрали отсюда, когда проводили водопровод и укладывали трубы. Правда, миссис Седдон?
— Никогда не слышала, чтобы в замке водились привидения, — степенно ответила миссис Седдон, — раньше здесь была кладовая, она занимала все свободное пространство между этими двумя комнатами. Потом половину отделили для ванной, а в другой половине сделали маленькую буфетную с электрической печкой, чтобы можно было кипятить чай для няни и готовить какао Филиппу на ночь. Вот она.
Приоткрыв дверь, она показала небольшую, безупречно чистую комнату, которая, казалось, служила и буфетной, и кладовой. За дверью были аккуратно расставлены и разложены вещи, необходимые в домашнем хозяйстве: пылесос, стремянка, щетки, тряпки, а рядом, среди продуманно расположенных встроенных шкафов и сверкающих стеклянными дверцами полок, находилась небольшая электрическая плита. Очевидно, на моем лице отразилось удивление, потому что миссис Седдон добавила:
— В этом крыле всегда находились комнаты для занятий, здесь вырос сам хозяин и его братья, а потом, понимаете, когда родился мистер Роул, здесь произвели изменения — со всякими электрическими штуками и всем прочим.
— Мистер Ро... Рауль? — спросила я.
— Да, хозяйский сын. Он живет в имении, которое они называют Беллвин. Это имение хозяина на юге.
— Да, я слышала об этом имении — Бельвинь. Но не знала, что у мсье Леона есть сын. Мадам де Вальми не сказала... вообще, она не очень-то много мне сказала. Я почти ничего не знаю об их семье.
Миссис Седдон внимательно посмотрела на меня, Казалось, она хотела что-то сообщить, но просто заметила:
— Да? Ну, думаю, вы сами скоро все узнаете. Понимаете, мистер Роул — не сын мадам. Она у хозяина вторая жена. Мать мистера Роула умерла двадцать лет назад как раз в это время, весной, когда ему было всего восемь. Шестнадцать лет назад хозяин женился во второй раз, и его нельзя за это осуждать. Понятно — в таком большом доме трудно жить одному. Но вообще-то, — словоохотливо продолжала миссис Седдон, пересекая комнату, чтобы поправить завернувшуюся портьеру, — в то время хозяин не особенно любил сидеть один в доме; понимаете, о чем я говорю? Они любили пожить весело, он и его старший брат, если верно все, что о них говорят. Но молодежи ведь надо перебеситься! Теперь-то наш бедный хозяин не может позволить себе такое, даже если бы очень захотел, а несчастный мсье Этьен погиб, упокой Господи его душу там, где нет ни мирских плотских мыслей, ни дьявольских искушений; по крайней мере, я надеюсь на это.
Она снова повернулась ко мне, немного задыхаясь от длинной речи. Во всяком случае, миссис Седдон явно не разделяла привычки мадам де Вальми держать свои мысли при себе.
— Хотите осмотреть весь дом или отложим это на будущее? Мне кажется, вы устали.
— Если можно, немного отложим.
— Как хотите. — Она снова взглянула на меня с хитринкой. — Послать к вам Берту помочь распаковать чемодан?
— Нет, спасибо.
Этот взгляд значил, что она отлично понимала: я не захочу, чтобы горничная инспектировала скудное содержимое моего чемодана. Я не обиделась; напротив, была ей благодарна.
— А где детская? — спросила я. — За спальней мсье Филиппа?
— Нет, его спальня — последняя в этом ряду, потом идет ваша спальня, за ней ваша гостиная, а уж потом детская. За этими комнатами расположены покои мадам, а комнаты хозяина за углом, над библиотекой.
— Ах да! У него ведь там лифт, верно?
— Да, мисс. Его устроили после несчастного случая. Это было... погодите-ка... в июне исполнится ровно двенадцать лет.
— Да, мне рассказывали об этом. А вы тогда были здесь, миссис Седдон?
— Ну конечно. — Она снисходительно кивнула. — Я приехала сюда тридцать два года назад, мисс, когда хозяин женился в первый раз.
Я присела на краешек кровати и с интересом взглянула на миссис Седдон:
— Тридцать два года? Но ведь это целая вечность, миссис Седдон. Вы приехали вместе с первой мадам де Вальми, правда?
— Да, верно. Она была из Нортумберленда, как и я.
— Значит, она была англичанкой? — удивленно спросила я.
— Да, конечно. Какая же это была прелестная девушка, моя мисс Дебора! Я служила у них в доме еще тогда, когда она была совсем ребенком. Однажды весной они встретились с хозяином в Париже и на следующий день уже были помолвлены, вот так! О, как это было романтично, настоящий роман! «Мэри, — сказала она (Мэри — так меня зовут, мисс), — Мэри, вы поедете со мной, правда? Тогда я не буду чувствовать себя такой одинокой», — так она сказала. — Миссис Седдон кивнула мне, привычно прослезившись в этом месте своего монолога. — Я тогда сама встречалась с Артуром (это мистер Седдон). Я вышла за него замуж и взяла с собой. Разве я могла позволить, чтобы мисс Дебора отправилась одна- одинешенька в чужие края к иностранцам?
— Конечно нет, — сочувственно заметила я.
Миссис Седдон лучезарно улыбнулась, скрестив руки под вздымающейся грудью, готовая продолжать этот разговор до тех пор, пока у меня хватит терпения слушать. Она производила впечатление человека, затеявшего любимую игру, но успевшего подзабыть ее правила. И если я была счастлива лицезреть ее добродушное английское лицо после угрюмых физиономий Альбертины и Бернара, миссис Седдон была не менее довольна возможностью поболтать со мной по-английски. И конечно, разговаривать с гувернанткой не считалось недопустимым, это ведь не «общение с прислугой». Скорее всего, и миссис Седдон не попала в мой проскрипционный список. Во всяком случае, я решила выведать у нее все что возможно.
— Ну а когда ваша мисс Дебби... умерла, — сказала я, — вы не вернулись в Англию? Почему вы остались, миссис Седдон?
Она не смогла внятно ответить на этот вопрос; но по ее пространным рассказам я составила себе более или менее ясное представление о том, что произошло. К тому времени отец мисс Дебби тоже умер, его дом был продан, а в замке Вальми миссис Седдон и ее супруг имели прекрасную работу, и хозяин высказал пожелание оставить их у себя... Я также догадалась, что благодаря мисс Деборе они заняли в доме такое положение, которого им вряд ли удалось бы достичь где-нибудь в другом месте; Седдон, которого я до сих пор видела только один раз, был чрезвычайно вылощен, вежлив и респектабелен; миссис Седдон была образцом полновластной и умелой домоправительницы; но ее голос и манеры, несмотря на все попытки казаться знатной дамой, выдавали простую и добродушную Мэри Седдон, дочь помощника садовника.
Я выслушала пространное описание мисс Деборы и ее домочадцев, ее отца, дома, пони, драгоценностей; свадьбы, свадебных подарков и гостей, почтивших своим присутствием свадебный пир. Когда мне показалось, что мы вот-вот перейдем (после замечания о том, как счастлива была бы матушка Дебби присутствовать на свадьбе, если бы тогда еще жила) к такому же подробному описанию туалетов, драгоценностей и всего прочего, принадлежавшего матери Дебби, а также ее свадьбы — по рассказам матери миссис Седдон, я решила, что пора вернуть мою собеседницу к событиям, которые произошли «в чужих краях у иностранцев».
— И кроме того, у мисс Дебби был сын, правда? Вы, конечно, остались здесь, чтобы смотреть за ним?
