– Вставать пора, а не бока отлеживать!
– С вами, блин, поспишь! Какого приперлись, трахались бы во дворе!
– Не шуми, командир. Во дворе нельзя.
Легкий стук босых ног по полу, торопливый поцелуй и едва слышимый шорох. Ушла чертовка! Вот ведь талант, ходить бесшумно что по земле, что по траве. Вот так и ночью прокралась сюда. Любительница стонов и криков!
– Зайди! – прохрипел Артем, поморщился и приподнял голову, ища кувшин с водой. Вчера вроде ставил на настил. А, вот он.
Рука цапнула прохладный кувшин и поднесла ко рту. Тонкой струйкой полилась живительная влага, охлажденная за ночь до приятной температуры. Хорошо! Еще…
Холщевый полог дернулся, в проеме возникла вихрастая голова Макса, слегка осоловевшие глаза отыскали Артема.
– Чего?
– Того! Хватит баб сюда водить! Я спать хочу, а не слышать вашу камасутру.
– Да я…
– Конечно, ты! Совсем уже наглость потерял! Скоро здесь от тебя девок прятать будут!
– Тём, у тебя настроение плохое?
– Плохое! Спал мало, больше слушал. В следующий раз ищи другое место.
– Другого нет.
– Найдешь!
Артем опять приложился к кувшину, запрокинул его вверх дном, довольно крякнул и поставил пустую посудину на настил.
– Где наши?
– Витька на сеновале, Миха под навесом.
– Витька с тебя пример берет.
– Это еще почему?
– А чего он на сеновал поперся? Чистым воздухом подышать?
Макс пожал плечами и честными глазами посмотрел на командира. Мол, не ведаю и не знаю.
Артем сел, повел плечами, крутнул шеей, потянулся. Тело быстро приходило в норму, разгоняя кровь по мышцам. Сон еще напоминал о себе, вялость пока не отпускала, но Артем уже встал, уже перешел в состояние бодрствования.
– Где хозяйка?
– Свой выводок к озеру погнала.
– Пожрать надо и собираться.
– Пожрать – дело, а собираться куда? Только вчера приехали, а обоз еще сутки ползти будет.
– А Усвир? Мы же подрядились его найти. После ночной сшибки он точно за озеро рванул. Следы путать будет, от погони уходить.
– Уходить он будет от реальной погони. А о нас Усвир не знает.
– Знает. Думаешь, местная шпана совсем тупая, носу никуда не кажет? О брантерах ничего не слышал?
– Слышать одно, знать другое.
– Не спорь. Собирай наших. Перекусим и выедем. Надо еще к приставу наведаться. Доложить о сшибке, плату получить и об Усвире сказать. Ну и новости послушать. Если есть.
Макс делано вздохнул, оглянулся на выход и с укором сказал:
– Загоняешь так нас, сил не хватит, когда до дела дойдет. Сколько усердствуем, будто ради себя любимых стараемся.
– Для себя и стараемся.
Макс не стал больше спорить, исчез за пологом, загремел ботинками и вышел из дома. Со двора раздался свист, который почему-то называют разбойничьим. Просто громко и отрывисто. В стойле обиженно заревела корова, ей вторил басовитый клекот петуха. Началось в колхозе утро!..
В империи конец круга листогона – это пора замирания природы. С деревьев падают последние листья, трава желтеет и блекнет, вода становится студеной, температура падает до десяти градусов, а ночью и до нуля.
Прячутся мелкие пташки и грызуны, пропадает мошкара. В лесах пушные звери реже вылезают из нор, меняют окрас.
Хозяева загоняют скот и птицу в утепленные стойла, закрывают крыши свежей соломой и сеном. Кто побогаче, заделывает дранкой. В домах больше не гасят очаги и жаровни.
И хотя впереди еще целый круг осени, но последние приготовления стараются провести до Серостава. Чтобы уж без хлопот встретить октан Огалтэ – традиционный праздник, воздать хвалу и начать новый год. А потом пережить зиму. Благо здесь она идет всего два круга.
Листогон – это время хлопот по хозяйству, по дому. Время окончательного сбора урожая, его переработки, подготовки к хранению. Поэтому во всех дворах крупных и мелких поселков, городов и становищ сейчас бардак и суета.
Это Артем и увидел, выйдя по двор. Прямо по центру навалена большая куча глины, рядом несколько деревянных форм, а за ними стожок мелко порубленной соломы. Хозяин с сыновьями готовят саман – глиняные кирпичи. У дальней стены сушатся уже готовые прямоугольники серо-коричневого цвета. А у скотника приличных размеров куча навоза. Его тоже добавляют в саман для прочности.
Стены подновить, а то и новые сложить, дом возвести – на все пригоден саман. И хотя здесь хватает лесов, местные жители больше привычны к саману. Дерево-то еще срубить надо, привезти, а это хлопоты. Железные топоры пока редкость, лошадей в поселке мало, волов тоже. И гонять их по осени некогда, все на уборке. А зимой в лес лезть и подавно тяжко, дороги то развозит, то прихватывает морозцем. По рытвинам и ямам не всякая телега проедет.
Нет, дерево тоже используют, но только те, кто может заплатить за их доставку. А большинство делает дома и другие строения из самана. Дешево и надежно. К тому же глинистого грунта в этих местах полно. Прямо за поселком два карьера, бери сколько хочешь.
«Потому Макс и затащил подругу в дом, – мельком подумал Артем. – Не в грязи же валяться! Да и обстановочка не располагает. Эстет, блин!»
Единственный относительно чистый угол двора под навесом возле колодца. Там и длинный стол, и лавки, и открытый очаг. Там обычно кормили своих постояльцев хозяева. Сами ели дома, или в поле, или где придется. А вот постояльцам нужно обхождение. Да и уважение выказать лишний раз надо, ведь не абы кто встал на постой, а брантеры! На что уж легионеров всюду уважают и боятся, а брантеры все же пострашнее их будут! Во всяком случае, для жителей приграничных поселений, торговцев и другого люда.
Виктор Нестеров пришел под навес последним. На ходу растирал щеки, часто моргал и зевал. Под левым ухом поперечная красная полоса от шнурка или соломины.
– Еще один Казанова! – встретил его упреком Артем. – Тоже породу улучшаешь?
– Я спал, – не очень уверенно возразил тот.
– Конечно, спал. Часок. Сено с шеи сними!
Витя махнул рукой, проводя по волосам, поймал пальцами блеклую травинку, хмыкнул.
Макс тактично молчал, безмолвно поддерживая собрата по делу, а Михаил улыбался. Он-то спал один, причем под навесом. Правда, в его распоряжении было несколько шкур, так что замерзнуть ночью было проблематично. Хотя хозяева дома смотрели на него, как на чудо. Они при такой погоде спали под шкурами в отапливаемом доме.
Артем обвел взглядом парней, отметил улыбку Михаила и сам усмехнулся.
– Впору с местных плату брать за улучшение породы. Сколько девок обрюхатили?
– Ты, командир, собрал нас, чтобы поприкалываться или как? – парировал выпад Виктор. – А то, может, мы еще пару часиков поспим? Ночью некогда было.
Артем зыркнул на него, потом махнул рукой и как-то обреченно заметил:
– Горбатого только… Ладно, проехали! Давайте к делу. Пока хозяйки нет, обсудим. А потом и
