минуту Педро перевёл заключительную реплику Гориллы:
— Жарко… Поедем на Магдалену купаться…
Переводчик горестно развёл руками, как бы говоря, что против лома нет приёма, надо ехать.
В первый из трёх тотчас подъехавших джипов погрузили ВВП, Сердюкова, Сечина, Педро и двух автоматчиков. Один из охранников уселся за руль. В другую машину затолкали приведённых из дальнего домика лётчиков ТУ-160. С ними, естественно, тоже села охрана и ещё фотограф с видеокамерой. В третьем джипе поехал Хозяин джунглей с помощниками и телохранителями. Машина Гориллы возглавила странный кортеж.
Через полчаса колонна достигла берега Магдалены. Едва заметная лесная дорога шла вдоль берега. В прогалинах между кустов и деревьев то и дело мелькала водная гладь. Наконец, достигли цели поездки. На берегу то ли старицы, то ли узкого бокового русла открылась поляна с несколькими одноэтажными постройками незатейливой местной архитектуры. Над самым солидным домом взмывали ввысь мощные антенны.
Часть водной поверхности с полоской берега была огорожена крепкими стальными сетками на железо-бетонных сваях. Получилось три квадрата примерно по сорок на сорок метров. В центр каждого квадрата вёл неширокий, метра два шириной, деревянный помост. Приехали на любимое детище команданте Рауля — ферму по разведению чёрных кайманов.
— Надеюсь, здесь, на природе, наш разговор сложится более результативно!.. — Перевёл Педро первую реплику гостепримного команданте.
ВВП посмотрел на стоящего в отдалении Сечина, как бы спрашивая совета, что делать. Игорь Иванович, а их разделяло два-три метра, понял вопрос и горестно покачал головой. Мол, переделка не из лёгких…
Путин взглянул прямо перед собой и вверх. В бездонной голубой жаре колумбийского неба солнце катилось уверенно и неотвратимо. Часы послеполуденной сиесты священны, и заниматься делами в такое время могут только очень целеустремлённые люди. А команданте Рауль относил себя именно к такой когорте, когорте настоящих революционеров.
— Ещё раз спрашиваю, штатовская подстилка, ты согласен на мои условия?.. — Спросил Горилла, покуривая ароматную сигару.
ВВП знает подобные ситуации наизусть. Сейчас любое его, даже малозначащее слово потянет за собой другое-третье… А ведь главное оружие слабого против сильного — молчать и тянуть время. Ждать, кто кого переиграет психологически. А уж в этом отношении Путину нет равных в подлунном мире!.. И ВВП гордо отвернулся, не желая отвечать.
Однако Горилла не стал уговаривать ВВП. Он подозвал своих мордоворотов и что-то им приказал. Те, гогоча, подбежали к русским лётчикам и потащили их по помосту среднего огороженного сеткой квадрата в центр его водной акватории, где плескалось с десяток кайманов. Несколько крупных, в три-четыре метра, чудовищ, гревшихся на берегу, бросились в воду, торопясь к концу помоста. Возмущённый мат авиаторов всполошил карликовых мартышек, гроздьями свисавших с дерев и зачарованных непонятным действом.
Команданте махнул рубящим жестом руки оглянувшимся на него боевикам, и те столкнули лётчиков с помоста в тёплые воды огорожённой акватории. Дикие крики русских вознёслись в небо. Вода закипела на время пира кайманов и окрасилась в кумачово-бурый цвет.
— Ну, а теперь что скажешь, русский начальник, согласен отбомбиться по Штатам?.. — Как ни в чём не бывало, улыбаясь, спросил команданте Рауль.
ВВП, хотя виду старался и не подавать, был ошарашен обыденностью происшедшей на его глазах дикарской расправы. Наркобандиты ФАРК, несомненно, настоящие революционеры, они не останавливаются перед лицемерными запретами буржуазной, эксплуататорской морали… Что есть неопровержимый аргумент!.. С такими придётся договариваться… И Путин подал голос:
— Я не могу дать команду на атомную бомбардировку Штатов, потому что я здесь без ядерного чемоданчика, а мои распоряжения, поданные по другим видам связи, никто не исполнит. Тем более, президент России на месте и знает, что я в плену. И он ни за что не подтвердит мою команду. Им в Москве легче пожертвовать мною, чем начать всемирную атомную войну…
Команданте Рауль перекатил сигару из одного уголка рта в другой и невозмутимо продолжил решать поставленную перед собой задачу.
— Наверное, так. Ты им уже не нужен. Но, к счастью, есть другой вариант. Мы тут, прости, покопались в твоём кейсе и обнаружили много интересных бумаг. Ты, оказывается, не бедный человек. Да и все права на заграничные государственные заначки России тоже в этом кейсе. Так что если финансово поддержишь наше революционное дело, я в долгу не останусь…
— Исключено, — ответил Путин, — это деньги российского народа. И с моей стороны было бы нечестно отдать их бандиту…
Команданте Рауль засмеялся.
— Народные? Я так и думал. Не в казино же выигранные!..
Он обернулся, ища глазами своих подручных. Приказал принести кувшин с охлаждённой колой. Сам налил полный, тотчас запотевший стакан и поднёс Сердюкову. Тот обрадованно выпил его махом и вернул стакан Горилле, утёршись ладонью свободной руки. ВВП и сам бы не отказался от прохладного напитка, но ему не предложили.
Команданте окружили боевики, явно ожидая оживления спектакля. Горилла их не разочаровал. Он выплюнул огрызок сигары, резким движением выхватил из кобуры Беретту М9, оттянул затвор и привычным движением всадил пулю в лоб Сердюкова, где образовалась аккуратная страшная дырка. Анатолий Эдуардович, не успев испугаться и что-либо сообразить, упал кулём в жёсткую пыльную траву двора, потянув за собой тросиком наручников Путина.
ВВП сумел удержать равновесие, опустившись у тела министра на колени. Кто-то из бойцов ФАРК подбежал к ВВП и отпер наручники, освободив ему руку, и даже помог встать на ноги. Хозяин джунглей подал знак, и тело Сердюкова уволокли на край помоста, где и бросили в воду. Кайманы продолжили своё пиршество…
Драматическая сцена доконала Путина. Привычная выдержка изменила ему.
— Сколько и когда? — Спросил Гориллу исходящий потом от жары и безнадёжной ситуации ВВП.
— Сто миллиардов зелёных. И сейчас… — Довольно улыбался команданте Рауль.
— Это невозможно. Я не доберусь домой живым…
— Доберёшься. Такие, как ты, живучие и сообразительные… Пошли в штаб, там вся необходимая аппаратура связи и дистанционого банкинга… А ты, парламентёр, — сказал команданте Сечину, обомлевшему от всех ужасов, увиденных им на каймановой ферме, — лети сейчас к Уго и скажи, что этот ваш молчун будет возвращён в Каракас сразу, как поступят деньги и как только мы благополучно снимем их со счетов… Надеюсь, что уже до следующего воскресенья вы там у Чавеса и свидетесь…
Когда Путин сел за стол в штабе ФАРК и вынул из кейса необходимые документы, над домом пророкотал вертолёт, уносящий Сечина в Каракас…
Воскресенье, 22-е. Москва. Раздумья Совета безопасности
Патрушева Николая Платоновича последние дни одолевали сложные размышления.
С одной стороны, страна лишилась на какое-то время основного руководителя. Из-за переоценённой угрозы он, использовав один из штатных вариантов решения экстремальной ситуации, оперативно вылетел в Южную Америку, чтобы хотя дистанционно сохранить управляемость Россией, потерпевшей национальное бедствие.
С другой, законный Президент нашёл в себе силы в последний момент отказаться от полёта и вернулся в Кремль, взяв всю полноту власти на себя и, возможно, тем предотвратив распад и разбегание страны. Ему действительно удалось всего за неделю не только стабилизировать ситуацию в целом, но и остановить расползание ядовитого облака за пределы Зоны поражения в сторону Москвы, Европейской России, а в потенции — и всей Европы, что перевело бы российскую национальную катастрофу во
