округлое и блестящее, один из игроков кубарем покатился в сторону, упал и остался лежать, скорчившись и держась руками за живот. Крики усилились.
«Э, нет, — подумал Женя. — Это не игра». Из-под акаций вынырнули еще трое, на ходу сбрасывая куртки. Женя стремительно пошел на посадку.
Когда он спрыгнул в траву и освободился от крыльев, скорчившийся человек уже сидел и, по- прежнему держась за живот, хрипел:
— Не подходите сзади! Эй! Берегитесь задней ноги!
Женя рысью пробежал мимо него. В копошащейся куче кричали по-русски и по-английски:
— Лапы к земле! Прижимайте к земле!
— Антенны не трогать!
— Пабло! Он уходит, Пабло!
— Зарывается в землю!
— Не пускать! Держать за бока! Еще немного, ребята…
«Поймали какого-то ящера», - мелькнуло в голове у Жени. И тут он увидел заднюю ногу. Она была громадная, черная, с острыми зазубринами, похожая на ногу исполинского жука. Она со страшной силой скребла по земле, оставляя глубокие борозды. Было там еще много других ног — черных, коричневых, белых, — которые тоже ерзали, дрыгали и упирались, но то все были обыкновенные человеческие ноги. Задняя нога была одна, и несколько секунд Женя ошеломленно наблюдал за нею. Она раз за разом складывалась, глубоко зарывалась в землю и с натугой распрямлялась, и каждый раз груда тел перемещалась метра на полтора.
— А ну! — воскликнул Женя, обеими руками вцепился в заднюю ногу у сустава и рванул на себя.
Послышался отчетливый хруст, и Женя опрокинулся на спину.
— Не сметь ломать! — загремел яростный голос.
Женя полежал немного, сжимая заднюю ногу в объятьях, затем медленно поднялся.
— Еще немного! — гремел тот же голос, покрывая все остальные голоса. — Hold on a shake [2], Джо! Еще чуть-чуть… Ага! Вот где ты, голубчик!
Что-то жалобно зазвенело, и наступила тишина.
Груда тел застыла, слышно было только тяжелое, прерывистое дыхание. За, тем люди разом заговорили и засмеялись, поднимаясь, вытирая потные лица. В измятой траве остался большой неподвижный черный бугор. Кто-то разочарованно сказал:
— Опять семиножка!
— Да, септопод…
— А где задняя нога?
Все взоры обратились на Женю. Женя смело сказал:
— Вот задняя нога. Она оторвалась. Я никак не ожидал, что она так легко оторвется.
Его обступили, с любопытством разглядывая. Громадный полуголый детина с копной растрепанных светлых волос протянул могучую исцарапанную руку:
— Дайте-ка сюда.
В другой руке детина держал обрывок блестящего провода. Женя с радостью отдал ногу.
— Моя фамилия Славин, — сказал он. — Я корреспондент Европейского Информационного Центра. Нам сообщили, что здесь интересно.
Все заулыбались. Детина несколько раз с задумчивым видом согнул и разогнул черный коленчатый рычаг. Задняя нога в суставе попискивала.
— Что именно заинтересовало Европейский Информационный Центр?
— КРИ, — быстро ответил Славин. — Коллектор Рассеянной Информации. Машина-археолог. И еще. Уродцы. Знаете, странные аппараты…
— Знаю, — сказал детина. Он отбросил проволоку, переложил заднюю ногу в левую руку, а правую протянул Жене. — Я заместитель директора КРИ, инженер-кибернетист Павел Руда. А это, — он ткнул рычагом в сторону остальных, — наша команда, рабы Великого КРИ. С ними вы познакомитесь после, когда они отнесут септопода в лабораторию.
— Стоит ли, Пауль? — спросил маленький курчавый австралиец. — Пусть уж валяется здесь. У нас есть два таких же…
— Не таких, Парнкала, — сказал Руда. — У этого задняя нога имеет всего один сустав.
— Правда? — Парнкала выхватил у Руды ногу и тоже несколько раз согнул и разогнул ее. — Да, действительно… Жаль, что она обломана.
— Я не знал… — сказал Женя, но его уже не слушали. Все обступили Парнкалу, затем гурьбой направились к черному бугру в траве и наклонились над ним. Возле Жени остался только Руда.
— Что это за семипод? — спросил Женя.
— Септопод? Один из Уродцев Великого КРИ.
— Ага, — сказал Женя. — Одна из этих машинок, что бегают сейчас по всему заповеднику… Значит, это все-таки ваши Уродцы?
— Не так просто, товарищ корреспондент, не так просто. Я ведь не сказал, что это наши Уродцы, я сказал, что это Уродцы Великого КРИ…
— То есть вы хотите сказать, что не имеете к Уродцам никакого отношения?
— Косвенное, товарищ корреспондент, косвенное… — Руда шагнул в сторону и поднял из травы заднюю ногу. — Сейчас мы на них охотимся. Последнюю неделю мы все время на них охотимся. Любопытные машинки. Очень. Вообще вы приехали вовремя…
Он с непонятной усмешкой стал смотреть вслед септоподу, которого тащили в поселок. Один из тащивших обернулся.
— Пабло Руда! — заорал он. — Наша кладь, тяжела! Где твои сильные руки?
— Мои сильные руки понесут заднюю ногу! — закричал в ответ Руда.
— Давайте я понесу заднюю ногу, — предложил Женя. — Я ее оторвал, я ее и понесу.
— Ну что ж, валяйте, — весело разрешил Руда. — А я помогу ребятам.
— Он в два прыжка нагнал «рабов», растолкал их, подлез под септопода, ухнул и взвалил его на спину.
— Догоняйте, — сдавленно прогремел он и вперевалку побежал к акациям.
Женя подхватил заднюю ногу, повесил ее на шею, как коромысло, и затрусил вслед. Нога была колючая и довольно тяжелая.
— Ставлю свой микроэлектрометр против вашего диктографа, что вы еще не обедали, — провозгласил Руда, появляясь в дверях лаборатории.
Женя сидел в тени на крылечке, тихо охал и обмахивался чьей-то соломенной шляпой. Шея у него горела.
— Выиграли, — простонал он.
— А где нерадивые рабы? Как смели они бросить такого почетного гостя? Позор на весь Европейский Информационный Центр!
— Они пошли поклоняться задней ноге в здание напротив, — сказал Женя, поднимаясь. — Они попросили меня подождать здесь, сказали, что вы обещали вернуться через минуту. Это было полчаса назад.
— Нахалы, — сказал Руда с некоторым смущением. — Пойдемте, товарищ Славин, я постараюсь загладить их вину. Я угощу вас филе.
— Из задней ноги? — спросил Женя.
— Из окорока кенгуру, — сказал он. — Я подстрелил кенгуру вчера вечером. В Гибсоне нам разрешают охотиться, потому что нас здесь мало и иногда нам бывает скучно. Руда взял Женю под локоть и повлек наискосок через улицу к аккуратному белому коттеджу.
…В коттедже было чисто и прохладно. После душа Руда усадил гостя за стол, поставил перед ним стакан, графин и миску со льдом и принялся хозяйничать.
— Линии доставки здесь нет, — гремел он. — Готовим сами.
Угощал он щедро и обильно. Женя ел так, что трещало за ушами. Руда не отставал, одобрительно на него поглядывал и время от времени подкладывал ему ломтик. Ломтики были крупные. Наконец Женя
