Отправившись на Восток под видом купца, Ковельян побывал в Дравии, Индии, Восточной Африке. В Лиссабон он отослал письмо в 1490 или 1491 г., когда встретил в Каире другого посланца португальского короля. Васко да Гама должен был ознакомиться с письмом, которое давало общее представление об обстановке в странах Востока. Ковельян подтвердил сведения о преобладании арабского влияния в Индийском океане и частично развеял иллюзии о пресвитере Иоанне. Как сообщил Ковельян, за пресвитера, по-видимому, принимали эфиопского негуса, приверженца коптской церкви.
Экспедиции Диаша и Васко да Гамы были отделены друг от друга периодом в восемь с половиной лет. В эти годы у берегов Африки побывали другие экспедиции, о которых упоминает, не называя их руководителей, лишь одна португальская хроника Гойша. Согласно Гойшу, в правление Жуана II португальские корабли, «следуя вдоль гвинейского побережья, дошли почти до границ и пределов Софалы и Мозамбика. С тамошними жителями были установлены сношения по морю, и торговля велась по берегу Мелинды (Малинди), Момбасы и о. Св. Лаврентия (Мадагаскара)».
Если Гойш писал о торговле у Малинди, то это значило, что португальцы, обогнув Африку, миновали Занзибар и достигли территории современной Кении. Их корабли прошли большую часть прибрежных вод Южной и Восточной Африки от мыса Доброй Надежды до мыса Гвардафуй, т. е. до восточной оконечности Сомали. На широте Малинди арабские парусники, направляясь в Индию, покидали африканское побережье и брали курс к Аравийскому морю. Португальцы, по сути дела, находились в преддверии Индии. Оставался последний бросок, который лучше всего было сделать с помощью арабских лоцманов. Следовало использовать их опыт, знание муссонов, расположения мелей и т. д., т. е. те знания, которые были необходимы, чтобы не усугубить риск, отправляясь в Индию.
О европейских плаваниях у восточноафриканских берегов писал Ахмад ибн Маджид, арабский лоцман, который, судя по некоторым Данным, провел позднее корабли Васко да Гамы из Малинди в Индию. В лоции ибн Маджида, опубликованной в 1957 г. в России Т.А. Шумовским, сказано, что в 900 г. Хиджры (1494– 1495 гг. христианского календаря) близ Софалы прошли корабли франков, захвативших Андалус (так арабы называли весь Иберийский полуостров). Часть их кораблей здесь перевернулась, не справившись с Муссоном. Франки, которые были, надо думать, португальцами, направлялись, по словам ибн Маджида, в Индию.
Не исключено, что трудности, встреченные португальскими экспедициями, способствовали тому, что Жуан II на какое-то время сместил акценты в своей внешней политике, стал меньше уделять внимания колониальной экспансии, больше заботиться о делах Иберийского полуострова, где он, как и его отец Афонсу, претендовал на кастильский (теперь испанский) трон. Жуан женил единственного сына, тоже Афонсу, на дочери католических королей Изабелле, что давало надежду португальской династии со временем овладеть испанским троном. Но инфант Афонсу разбился насмерть, свалившись с лошади, а принцесса Изабелла отправилась в монастырь. Она вышла оттуда, чтобы сочетаться вторым браком с новым португальским королем Мануэлом, кузеном Жуана. К этому времени принцесса извела себя постами и покаяниями, превратившись, по словам Пьетро Мартир дАнгиера, итальянца, служившего при испанском дворе, в «сухую жердь». Она умерла в родах, а ее отпрыск пережил мать всего на полгода. Таким образом, для португальской ориентации на династический союз с Испанией Изабелла оказалась не более полезна, чем пресвитер Иоанн для колониальной политики.
Стремление к династическому союзу с Испанией, скорее всего, сделало португальцев уступчивее при дальнейшем разделе сфер влияния в Атлантическом океане. К тому же у католических королей с 1492 г. появился союзник на папском престоле — Александр VI, по происхождению испанец (Родриго Борджа). Папскими буллами Вест-Индия была закреплена за Испанией, и, как уже говорилось, испано-португальский договор 1494 г. в Тордесильясе это подтвердил. Договор провел демаркационную линию от полюса к полюсу на 370 миль западнее о-вов Зеленого Мыса. За Португалией оказалась часть западного полушария, западноафриканское побережье и бассейн Индийского океана.
Корреа утверждал, что перед снаряжением экспедиции Васко да Гамы в Индийский океан Мануэл I обратился за советом к Аврааму бен Самуилу Закуту. Вместе с другими евреями Закуту в 1492 г. покинул Испанию, где преподавал в Саламанкском университете математику, астрономию и астрологию — дисциплины, которые, по представлениям XV в., мало отличались друг от друга. В Португалии, откуда евреи «также были вскоре изгнаны, Закуту одно время преподавал в университете Коимбры, был придворным астрологом. В 1496 г. был опубликован в латинском переводе с древнееврейского «Вечный альманах» Закуту. Альманах содержал таблицы, которые позволяли определять географическую широту по склонению солнца в северном и южном полушариях и, таким образом, появилась возможность ориентироваться без знакомых звезд к югу от экватора. Есть основания считать, что альманах был использован Васко да Гамой.
Как писал Корреа, астрологические знания позволили Закуту предсказать Мануэлу, что тот завоюет Индию, так как «велика его звезда». А кого отправить в Индию, король должен был догадаться, исходя из другого предсказания: завоевание предстояло осуществить от имени Мануэла двум братьям (надо думать, Васко и Паулу да Гама).[67]
Можно, конечно, усомниться, что именно Закуту предложил королю кандидатуры братьев да Гама. Но сообщение хрониста о том, что Мануэл прибегал к астрологии само по себе не вызывает удивления. Не он один среди европейских монархов интересовался предсказаниями, тем более что церковь, формально осуждая астрологов, фактически смотрела на них сквозь пальцы. О предсказаниях при португальском дворе уже говорилось, когда шла речь о Генрихе Мореплавателе. Племянница Генриха Элеонора, выходя замуж за германского императора Фридриха III, обращалась к ворожбе. После ее бракосочетания прислужницы, как донесли Фридриху, пытались заговорить брачное ложе. Император особенно боялся ее кормилицы, известной своей способностью наводить чары на проявления мужественности. Потому кровать велено было поменять, а молодой жене было сделано внушение.
Решение об отправке экспедиции в Индийский океан, еще до окончательного подбора ее руководителя, было принято, по-видимому, при жизни Жуана II, т. е. до октября 1495 г. Согласно сообщению одного из хронистов, строительный материал для двух судов Васко да Гамы, «Св. Гавриила» и «Св. Рафаила», был взят в последний год правления Жуана в королевских лесах, входивших в округа Лейрия и Алкасер. Помимо этих судов, специально построенных для экспедиции, в нее вошли «Берриу» и запасной корабль. Название последнего неизвестно; не исключено, что по традиции он мог носить имя своего бывшего лиссабонского владельца, А. Корреа. По словам хрониста Ф.Л. де Каштаньеды, командовать экспедицией вначале предложили Паулу как старшему в семье да Гама. Тот отказался, сославшись на слабое здоровье, но согласился быть капитаном одного из кораблей под общим командованием младшего брата.
С отплытием не торопились, что, по-видимому, позволило основательно подготовить экспедицию. Официально назначение Васко Да Гамы капитан-мором, командующим флотилии, состоялось в ян-Варе 1497 г. Через полгода капитан-мор был принят Мануэлем в Замке Монтемор-о-нову, близ Эворы, где среди лесистых холмов Король спасался от лиссабонской жары. Там Васко да Гама принес Присягу и получил шелковое знамя с крестом от имени самого Крупного в Португалии рыцарского ордена Иисуса Христа. Вечером 7 июля в Лиссабоне капитан-мор вместе со своими офицерами — маэштриш и контрамаэштриш — слушал службу в часовне Богородицы Вифлеемской, воздвигнутой Генрихом Мореплавателем для моряков. Ночь прошла в молитвах, а на рассвете 8 июля моряки с зажженными свечами в руках отправились к причалам. В процессии участвовали монахи, читавшие молитвы, которые подхватывала собравшаяся толпа. На берегу была отслужена месса, моряки исповедались. Согласно булле 1452 г. папы Николая V всем, уходившим в далекие страны, отпускались грехи. Корабли с крестами на парусах во главе с флагманом «Св. Гавриилом» двинулись к устью Тахо в открытый океан.[68]
Прошло два года, и в июле 1499 г., извещая католических королей о возвращении Васко да Гамы, Мануэл писал: «Главной целью этого предприятия всегда было… служить Богу, Господу нашему». Экспедиция, продолжал Мануэл, побывала в тех краях, где добывают золото; она доставила в Европу пряности, драгоценности, хотя и в небольшом количестве, так как не взяла с собой нужных товаров для обмена. «Основные виды торговли, которой с выгодой пользуются все тамошние мавры», будут отныне находиться в руках португальцев и, тем самым, будут обращены во благо христианам. Это поможет войне с маврами, «к чему так стремятся Ваши Высочества и чему мы так преданы». Поясняя, что он разумел под
