витком. Ему даже казалось, что 'червь' посыла шевелится у него в руках, слова-цепочки как будто переливались оттенками красного, когда он отрывал их от разума женщины.
Наконец, вся нить была у него в руках. Получился здоровенный клубок. Он немного подумал - куда его девать, потом ругнул себя - он же в виртуальном мире, может делать что хочет!
Слава подбросил клубок из образовавшегося в руках лучемёта, и спалил его в воздухе. Теперь на очереди следующая задача. Посыл мудрых выглядел как нитка - всё-таки женщины - а Слава решил сделать посыл по другому.
Он составил нужную формулу и сделал их неё длинное копьё, по краям которого торчали зазубрины- слова, как у гарпуна. С размаху вонзил гарпун в 'плоть' мозга так, что он ушёл глубоко вниз, почти до самого конца. Наверху остался лишь кончик, который Слава забил ногой заподлицо, до конца, чтобы его и видно не было. Теперь извлечь формулу подчинения было невозможно. Более того - Слава сделал так, что если кто- то попытается наложить нового 'ришту' - внешне всё будет выглядеть, будто посыл работает, но на деле - тот не будет воздействовать на мозг, этого ему не позволит скрытый 'настоящий' посыл в глубине. 'Копьё' заблокирует все команды 'ришты'. Теперь можно было выходить в реальный мир.
Слава вынырнул и отправился в своё тело. Через секунду он сидел перед Главой, молча взирающей на него тёмными глазами. Прежде чем выйти из своего информационного образа, Слава ещё успел вылечить сломанное запястье и разбитое лицо женщины. Теперь она была в полном порядке и принадлежала ему, телом и душой. Он мог заставить её сделать всё, что угодно, даже выпустить кишки и развешать их на придорожных столбах. Жестоко? Негуманно? Да. Но не он начал. За то, что он хотел помочь этому народу, он получил в ответ лишь злобу, непонимание и агрессию. Ну что же - кто с мечом к нам придёт… -так? Значит так. Он не стал больше лазить и выискивать информацию. Теперь было проще спросить - она не утаит больше ничего.
Слава подошёл к женщине, сорвал с неё привязи и сказал:
- Теперь - ты моя. Ты это поняла?
- Да, поняла.
- Никто не должен об этом знать. Где я могу найти Гирту?
- В доме Мудрых. Позади моего дома.
- Охрана там есть?
- Нет. Никто не может покуситься на Мудрых - за это смерть. Таков закон.
- Сколько там комнат, как расположены?
- Три наверху, и четыре внизу. Это спальни. Ещё два кабинета и библиотека.
- Из тех Мудрых, что там сейчас, все были за убийство, или кто-то протестовал?
- Все. Они были напуганы вашими успехами на Играх, и приняли решения единогласно.
- Это хорошо, это облегчает дело… - жёстко сказал Слава - проводи меня до выхода. Кстати - погляди - твоя любовница там жива?
Глава вышла, и через минуту пришла:
- Да, жива. Спит. Ты её только оглушил.
- Вот ещё что - веди себя так, как прежде, чтобы никто не догадался, что ты под моим контролем. Никому б этом не говори. Когда только загорится Дом Мудрых не спеши высылать людей его тушить - пусть разгорится как следует. Завтра я к тебе зайду, поговорим.
- Поняла.
- Раз поняла - пошли.
Слава вышел из комнаты, спустился по лестнице и дождался, когда Глава пройдёт мимо него, пропуская её вперёд. Она вышла на крыльцо, под взоры вытянувшихся в струнку охранниц и сказала вслед спустившемуся Славе:
- Жду тебя завтра!
Охранницы переглянулись - похоже, что они подумали - Слава и Глава побывали в одной постели. Конечно же, они ничего не сказали, оставив соображения при себе, но Слава знал, что теперь все вокруг и весь базар будет знать, что он спит с Главой. Да и чёрт с ними.
Он быстро пошёл в сторону, уходя от глаз стражниц, потом, сделав полукруг, вернулся назад, обходя дома с тылу.
Войдя в дом Мудрых, он даже не старался соблюдать тишину - он запер дверь изнутри, и вошёл в первую комнату налево. На кровати спала женщина, даже не проснувшаяся при его появлении. Он подошёл к ней и одним движением свернул шею. Потом последовала ещё комната - напротив, ещё, ещё - женщины умирали в своих постелях, во сне, а он шёл как ангел смерти, запретив себе думать о том, что он делает. С тех пор, как он перестал быть гладиатором, Слава никогда так много не убивал своими руками. Тем более женщин.
Гирта была в последней комнате - видимо она не спала - на ней был капюшон, и она спокойно стояла и смотрела, как к ней подходит Смерть.
Слава ничего не стал говорить. Он ударил её в челюсть, потом бросил на постель и вошёл в транс. Ему нужна была информация. Увы, защиту сломать было сложно. Он бился около часа, но так и не смог это сделать. Она была поставлена безукоризненно и отбрасывала его раз за разом. Слава посмотрел в окно - горизонт уже светлел, у него оставалось очень мало времени. И тогда он просто сломал ей шею.
Домой он уже бежал. Вбежав в свою спальню, Слава с болью в сердце снова увидел тело Леры, спокойно лежащее на простынях. Он сел перед ней, не в силах двинуться, потом заставил себя встать и подошёл к торчащему в стене мечу. Выдернув меч из стены, подошёл к простыне, залитой кровью, отрезал большой кусок, весь пропитанной кровь девушки и острым, как бритва клинком стал нарезать его на квадратики. Потом квадратики положил на столик рядом. Сходил на кухню и нашёл несколько бутылок, прихотливо выдутых местными мастерицами. Он хорошенько их промыл, нашёл пробки, затем сложил свёрнутые в жгуты кусочки, пропитанные материей в эти бутылки. Бутылок было пять. Три он закупорил, немного подумал - подошёл к телу Леры, срезал с её предплечья два кусочка кожи, которые положил в кровавые 'платки, тоже завернул их в жгуты и засунул в бутыли. Отнёс бутыли в подвал, затем вернулся за генератором и тоже отнёс его туда. Бутылки прикопал в нескольких местах, запомнив их расположение. Генератор тоже прикопал - у стены. Пусть охлаждает под землёй - мало ли кто попадёт сюда - чтобы не унесли.
Вернулся в спальню, ещё подумал - поднялся, и лезвием меча срезал клочок жёстких Лериных волос, положив его в чистый кусок ткани. Ткань оставил на столике.
Аккуратно завернул Леру в остатки простыни, подумал, и ещё накрыл одеялом. Затем легко, как маленького ребёнка поднял её тело на руки, и пошёл на выход.
Через пятнадцать минут он уже входил в Дом Мудрых. Тут так и царила мёртвая, мертвецкая тишина. Он занёс Леру наверх, положил на стол в библиотеке и раскрыл покровы.
Она лежала тихая, беззащитная, такая маленькая и хрупкая, как фарфоровая статуэтка. Он понимал, что это всего лишь оболочка, что Леры тут нет, это всего лишь тело - но ему хотелось выть, как волку.
Слава в последний раз поцеловал её в губы и снова накрыл одеялом. Затем захватил охапку бумаги и пошёл вниз. Нашёл кухню - там стояло много кувшинов с маслом, он даже нашёл пару кувшинов с чем-то вроде спирта, или скорее - крепкого самогона. Вылил их на стены, на пол, прошёлся по всем комнатам, поливая маслом. Затем пощёлкал кресалом - его всегда раздражал этот способ добычи огня, но деваться было некуда - зажигалок-то не было.
Он выругал себя, что не взял игловик, который лежал на столике в кухне, им бы он зажёг всё на раз. Но после длительных манипуляций трут всё-таки задымил, дал огонёк, и Слава поджёг пропитанные самогоном тряпки. Они весело запылали, Слава бросил их к стенам, к пропитанным маслом листам бумаги, и огонь весело начал пожирать то, что построили люди.
Когда пламя уже гудело и подпаливало волосы, Слава вышел из дома, отходя в темноту. Огонь ещё не вырвался наружу, но маленькие окошечки, застеклённые дефицитным и дорогим стеклом, уже отбрасывали отблески пламени на пространство вокруг дома. Скоро показался чёрный дым, стёкла окон лопнули, и огонь весело заплясал по деревянным стенам здания, унося в небо палачей и их жертву.
Славе хотелось плакать, ему жгло глаза, но он не мог заплакать - у него отняли даже эту возможность. Теперь он был один, на чужой планете, в чужой вселенной. Один, если не считать разумных многоножек и Хагры - то ли оставшейся Хагрой, то ли… он не знал, что в результате получилось. Он сделал
