Кинутый потихоньку встал. Кровь стекала на замызганную майку и линялые спортивные штаны. Не врет. И то верно, Вася любопытный, Вася может и в машину залезть, посмотреть, чего это квартиранты там прячут.
– Неси топор, будем сарай открывать.
Кинутый побледнел так, что стало видно под смесью крови и пыли.
– А что я буду делать, когда Мастер придет?
Мусор помолчал немного, наслаждаясь замешательством Кинутого.
– Когда к тебе Мастер придет, в чем я сомневаюсь, зови отца Никодима со святой водой. Замочили Мастера и дружков его замочили.
Новость произвела на Кинутого сильное впечатление. Козел даже рожу не вытер, так и поперся за топором. Его теперь припугнуть – все что угодно сделает, хоть убьет, хоть украдет. Сам как привидение, с топором в руках.
Работай, Вася, работай. Мусоргского не обманешь.
А мужик ничего, сильный, замок снес с одного удара, может практика есть. Мусор вспомнил, как в прошлом году сбили замок на складе магазина. Там тоже – аккуратно замок снесли. Ничего, Вася, мы с тобой об том складе потом поговорим.
– Ты пойди погуляй, а я тут пока машину осмотрю. И рожу умой – смотреть противно.
Так. Машина ничего себе, «форд», не такая чтобы очень крутая. И правильно, чего внимание привлекать? Дверцы закрыты или нет? Если закрыты – придется сообщать по службе. Не закрыты. Вот так эта блатота всегда. На сарай замок цепляют, а дверь и багажник в машине оставляют незапертыми.
Мусор аккуратно носовым платком открыл заднюю дверь салона. Пусто. На передних сидениях – тоже. Глянем в багажник. В багажнике были две сумки. Мусор потянул молнию на одной. Оружие. Как на войну приехали. Мусор не стал особенно рассматривать этот арсенал и открыл вторую сумку. Быстро оглянулся на вход.
Кинутый гремел ведром где-то в глубине двора. Во рту у Мусора мгновенно пересохло, а на лбу выступил пот. Это да. Это да. Это да. Мусор закрыл сумку. Потом вытащил обе сумки из багажника. Сумка с оружием весила килограммов пятнадцать. Вторая была легче, но Мусору показалось, что руку она оттягивает значительно сильнее.
Мусор попытался позвать Кинутого, но голос не послушался. Мусор откашлялся:
– Кинутый!
– Я, – Вася появился в дверях сразу же. Боится.
– Мне нужен мешок, чистый. Вот эти сумки положишь в мешок и отнесешь в киоск к Нинке. Я буду идти следом. Оставишь мешок – иди домой.
– А чего там?
Козел. Не твоего ума дело.
– Наркотики там. Понял? Наркотики. Ты для Мастера наркотики прятал.
Кинутый засопел сильнее:
– Что же теперь будет?
– А будет то, что Король тебя на кусочки порезать прикажет. Он же всем передал – наркотой в городе не торговать. Вон Мастер уже доторговался.
– Так это его Король?
– Нет, папа Римский. Твое счастье, что мне самому не нужно, чтобы на моем участке наркотики нашли. А то бы я тебе сам наручники одел. Если кому ляпнешь только, что я у тебя нашел – жене или соседям – сдам Королю. Вечером я к тебе зайду, часов в одиннадцать. Жену отправь куда-нибудь… Она про машину знает?
– Знает. Мастер при ней со мной разговаривал.
– Ей скажешь, что человек от Мастера за машиной придет, и отправь свою благоверную подальше. Есть куда?
– К теще, в Уютное.
– Вот туда и отправь. Я к тебе приду – скажу куда машину денем. Cам в машину не лезь.
Мусор наблюдал за тем как суетится Кинутый и понимал, что с ним нужно будет что-то делать. Вечером. Все решится вечером. Мусор, говорите. Мусор? Ладно. Ладно. Ладно.
Король
Король. Он давно привык, что его так называют все. Даже жена называла его Королем. И он привык чувствовать себя Королем. У него была ответственность, от которой его могла освободить только смерть. Он сознательно принял на себя эту ответственность и со временем она становилась только тяжелее.
Король не боялся этой ответственности, она стала частью его, главной составляющей его характера. Вначале, еще во времена своей комсомольской карьеры, Король искренне не понимал, как можно не сдержать данное слово.
Пусть обещание вырвалось после большой дозы спиртного, пусть он дал его сгоряча, не взвесив всех возможностей – для Короля это было неважно. Это было слово. Его слово.
Если у меня не будет даже честного слова, что у меня останется, сказал он однажды в кругу приятелей и ни один из них не улыбнулся. Они знали Короля.
Когда-то, уже будучи первым секретарем горкома комсомола, он пообещал помочь другу разобраться с
