под кроватью сейф.
Джинсы, рубашка, свитер, куртка, шапка. Телефон.
Можно было бы позвонить Владимиру Родионычу, спросить, но личного телефона Родионыча Гринчуку узнать так и не удалось. За три месяца.
Звонить Полковнику? Ладно, не будем беспокоить пожилого человека.
Гринчук открыл дверь квартиры.
– Здрасьте поближе, – сказал он двум охранникам.
Трем. Один топтался возле лифта.
Охранники промолчали.
– Ох, рано встает охрана, – пропел Гринчук, дружелюбно улыбаясь.
Песню парни не подхватили и на улыбку не ответили.
Гринчук подошел к лифту. Вошел. За ним вошли трое охранников. Крепкие уверенные парни. В куртках. Куртки расстегнуты.
Интересное кино, подумал Гринчук, когда лифт поехал вниз, в подземный гараж. Офис Владимира Родионыча был на седьмом этаже. Гринчук жил на пятом.
Хотя, Владимир Родионыч мог еще в дом не приехать, а ночевать, скажем, за городом.
Охранники вышли из лифта и отправились к сиреневому «вольво». Двое сели вперед, один, пропустив Гринчука, сел возле него на заднее сидение.
– Надо было мне голову придержать, – не обращаясь ни к кому конкретно, сказал Гринчук.
– Это еще зачем? – спросил тот охранник, который сидел возле водителя.
Похоже, этот красавец в органах не служил, подумал Гринчук. И зовут его, кажется, Сергей. Точно, Сергей. Он занимается айкидо, левша, пистолет носит в поясной кобуре. Михаил утверждал, что по внешним признакам Сергей, скорее, силовик, чем аналитик или филер.
– А голову, голуба моя, нужно придерживать задержанному, чтобы он не стукнулся, не дай бог, а потом не подал жалобу на зверства органов. Ферштеен? – Гринчук искоса посмотрел на своего соседа справа.
Егор. Самбист. Спокойный и рассудительный. Не пьет и не курит.
А водителем сегодня – еще один Сергей. Прозвище – Ветер. Бокс и стрельба. И что это дает к общей картине?
Машина выехала из гаража, свернула налево, к выезду из города.
Трое охранников молчали, молчал и Гринчук. А о чем, собственно, говорить? Теперь уже от самого Зеленого ничего не зависело. Почти ничего. На месте все расскажут.
Блок-пост на выезде прошли, не задерживаясь. Отъехав еще с полкилометра, машина остановилась.
Ну-ка, ну-ка, подумал Гринчук. Место было уединенное, в самый раз для развития драматических событий.
Егор откашлялся. Сергей и Ветер оглянулись, причем Сергей, вроде как невзначай сунул руку под куртку.
– Давайте, служивые, выкладывайте, – поощрительно улыбнулся Гринчук.
– Мы извиняемся, Юрий Иванович, но мы должны надеть на вас наручники, – сказал Егор.
– А если я не извиню, то вы можете применить оружие? – спросил Гринчук.
– Можем применить шокер, – сказал Сергей. – Показать?
– И то верно, зачем машину портить, кровью заливать. Помните, как в «Криминальном чтиве»? Бац, и вся машина в киселе, – улыбка Гринчука стала просто лучезарной. – Давненько меня не арестовывали.
Зеленый соврал, не арестовывали его никогда, но настроение у подполковника вдруг значительно улучшилось и потянуло на шутки. Как, впрочем, всегда в экстремальных ситуациях.
Гринчук медленно, чтобы не раздражать напряженных охранников, протянул руки вперед, к Сергею. Но наручники защелкнул Ветер.
Толково, мысленно одобрил Гринчук. Сергей руку с оружия так и не убрал.
– Или вы хотите защелкнуть мне руки сзади? – осведомился Гринчук.
– Ничего, можно и спереди, – сказал Егор. – Можно?..
– Карманы посмотреть? Сколько угодно.
Егор быстро ощупал одежду Гринчука, вытащил бумажник, заглянул во внутрь и сунул его на место.
– Когда я еду с друзьями за город, – сказал Гринчук, – я оружия с собой не беру.
Машина тронулась. Все молчали.
Наручники и обыск ничего особо нового к общей картине не добавили. Понятно стало только, что кто бы ни присылал за Гринчуком посыльных, разговор планировал серьезный и малоприятный. И все обставил так, чтобы избежать излишнего риска. Правда, сам Гринчук уже отметил пару недоработок, но указывать на них охранникам пока не собирался.
