– А что именно вы хотите у меня спросить?
– Ну... Это касается серии неких взаимосвязанных происшествий... Мне бы очень хотелось узнать ваше мнение по этому поводу.
Этот ответ застал Андо врасплох. Неужели газетчики уже успели пронюхать о новом вирусе? Не может быть. Еще рано говорить о взаимосвязи между смертями, произошедшими всего несколько недель назад. Ученые едва успели получить результаты анализов...
– Извините, какая еще цепочка происшествий? – Андо решил прикинуться ничего не понимающим дурачком.
– Я говорю о загадочной смерти Рюдзи Такаямы, Томоко Оиси, Харуко Цудзи, Сюита Ивата и Такэхико Номи. И, кроме того, о гибели Сидзуки Асакава и ее дочери Йоко...
У Андо все поплыло перед глазами, как если бы его ударили чем-то тяжелым по голове. Интересно, кто из его коллег проболтался? Он молчал, не зная, что сказать Ёсино.
– Алло, доктор. Вы меня слышите?
– Да, – выдавил из себя Андо.
– Так что, у вас найдется время со мной поговорить?
Андо напряженно думал. Информация, как и вода, всегда течет сверху вниз – от того, кто знает больше, к тому, кто знает меньше. Очень может быть, что этот репортер знает что-то такое, о чем Андо даже не догадывается. Тогда действительно имеет смысл с ним встретиться. В конце концов, он не обязан открывать карты. Лучше всего постараться выяснить новые подробности, не выдавая своих секретов.
– Разумеется.
– Когда вам удобно?
Андо открыл ежедневник и посмотрел на свое расписание.
– Насколько я понимаю, для вас чем раньше, тем лучше... Давайте встретимся завтра. После обеда у меня будет пара свободных часов.
На том конце провода ненадолго воцарилось молчание – Ёсино тоже полез в ежедневник.
– Хорошо. Давайте завтра. Я подъеду к вам в лабораторию в начале обеденного перерыва.
Они повесили трубки почти одновременно.
– Ну и что все это значит? – сказал Мияшта, потянув Андо за рукав.
– Это был журналист.
– И чего он хотел?
– Хотел встретиться со мной.
– Зачем?
– Поговорить. Задать несколько вопросов.
– М-м... – с сомнением сказал Мияшта.
– Он уже в курсе.
– Что значит в курсе? Кто-то проболтался?
– Откуда я знаю? Если он сюда приедет, как обещал, я постараюсь выяснить, откуда он получил информацию.
– Главное, не говори ему ничего лишнего.
– Не бойся, не скажу.
– Про вирус вообще не упоминай, понял?
– Даже если он уже знает?
И тут Андо вспомнил, что Асакава тоже работал в еженедельнике N. Если Ёсино знаком с Аса-кавой, если он занимается расследованием этих загадочных случаев, то завтрашняя встреча обещает быть очень и очень интересной. Андо охватило нетерпеливое любопытство.
5
Ёсино в который раз потянулся к стакану с водой и опять – по-видимому, это было неизбежно – отвлекся на наручные часы. Похоже, он куда-то спешил. Наверное, опаздывал на следующую встречу.
– Извините, я сейчас вернусь, – сказал Ёсино, вставая из-за стола.
Андо остался сидеть на месте. Он смотрел, как журналист лавирует между тесно стоящими столиками на террасе открытого кафе, чтобы подобраться к телефону-автомату рядом с кассой. Увидев, что Ёсино, заглянув предварительно в записную книжку, начал нажимать на кнопки, Андо облегченно вздохнул и откинулся на спинку стула.
Час назад, ровно в полдень, Ёсино, как и обещал, появился в университетской лаборатории. Андо пригласил его выпить кофе в открытом кафе неподалеку от станции. Визитка Ёсино лежала на столике рядом с пустой кофейной чашкой. Андо еще раз взглянул на нее и снова прочел:
В рассказ Ёсино было трудно поверить. У Андо даже голова закружилась – настолько невероятные вещи говорил этот человек. Беседы не получилось, потому что Ёсино начал говорить, как только вошел в лабораторию, и продолжал свой монолог до этих самых пор – пока не пошел звонить неизвестно кому, оставив вконец растерявшегося Андо переваривать полученную информацию.
Если верить Ёсино, все началось несколько раньше, чем две недели назад. А именно 29 августа, в одной из вилл на территории туркомплекса «Пасифик Лэнд», расположенного в северной части полуострова Идзу. Ночевавшие в коттедже Б-4 двое молодых людей и две девушки обнаружили у себя в номере видеокассету, записанную посредством экстрасенсорного воздействия. Кассету записала некая женщина, причем она задала такую программу, что каждый, кто просмотрел запись, умирал ровно через неделю после просмотра.
И как это прикажете понимать?
Андо снова и снова повторял про себя эту невероятную историю, с каждым разом все больше утверждаясь в мысли, что это полная ерунда. Так не бывает. Ёсино, кажется, говорил что-то про ментальную фотографию, но как-то не верится, что человек может взять и силой мысли спроецировать изображение на видеопленку. Полный бред. Хотя... Предположим, что он сам возьмет и расскажет кому- нибудь о цифрах, обнаруженных им на кусочке газеты, который торчал из шва на препарированном трупе Такаямы. Или о странных флюидах, которыми наполнена квартира Маи. Кто ему поверит? Для постороннего человека это будет точно такой же бред, каким показался ему рассказ Ёсино. Так всегда бывает. Одно дело испытать все на собственной шкуре и совсем другое – услышать чужой рассказ. Все равно не удается представить, как это было на самом деле...
По крайней мере, теперь Андо знал наверняка, что Ёсино – не репортер, берущий патологоанатома на пушку, нет, Ёсино действительно в курсе многих событий – именно он помогал Асакаве и Такаяме расследовать историю с видеокассетой. И хотя то, о чем он говорил, казалось невероятным, ему все-таки удалось отчасти убедить Андо.
– Извините, – сказал вернувшийся к столику журналист и уселся на стул. Быстро записав что-то в записной книжке, он несколько раз задумчиво потыкал кончиком карандаша в свою щеку, наполовину скрытую бородой. Борода у него была жесткая и кустистая: своего рода компенсация редеющей растительности на журналистской голове.
– Так, на чем я остановился? – Ёсино подался вперед, и его косматая борода едва не коснулась Андо. Харизматическая личность. Особенно когда говорит.
– Вы начали рассказывать о том, какую роль Рюдзи сыграл во всем этом деле.
– Ах да. Точно. Не обижайтесь, но мне бы хотелось узнать, где вы познакомились с Рюдзи Такаямой.
– Мы однокурсники. Вместе учились на медицинском.
– Да-да, именно так мне и сказали.
Андо воспринял это замечание как доказательство того, что Ёсино готовился к сегодняшней
