— Красота… — сказал Шумов.
Романов и Нартов вернулись в палатку. Романов связался с ракетчиками:
— Ну, парни, прямо в самое яблочко…
— Стараемся…
Вскоре по вершинам и по склонам удар нанесла штурмовая авиация. Две пары Су-25 довольно красиво отмолотили сопки и ушли. Пришла пора в горы подниматься ротам спецназа и десантников.
Радиосканер молчал. Олег сказал:
— Вот и отговорились наши арабские друзья… пусть земля им будет… — Олег не договорил. He хотелось желать врагу хорошего…
Через час поступил доклад Иванова об обнаружении на ближней высоте останков двух человек и трех контейнеров ПЗРК. Романов просиял:
— Есть результат! Есть результат!
Олегу показалось, что командир сейчас пустится в пляс от радости. Ведь было чему радоваться. Отряд дал отличный результат!
Разведчики вернулись в расположение в полночь. Романов дождался, когда через ворота войдут последние машины, построил отряд. Серебров, принимавший непосредственное участие в действиях в горах, скомандовал:
— Отряд равняйсь! Смирно!
B темноте разведчики выровнялись, как смогли. Нартов стоял у палатки штаба и оттуда наблюдал за построением.
Серебров пытаясь создать видимость строевого шага, подошел к Романову и доложил:
— Товарищ подполковник! Личный состав шестьсот первого разведывательного отряда специального назначения после выполнения боевого задания построен. Боевая задача выполнена. Захвачено семь переносных зенитно-ракетных комплексов. Уничтожено два боевика. Обнаружены тела еще десяти боевиков. Отряд потерь не имеет. Заместитель командира отряда майор Серебров.
Романов выслушал доклад, как и подобает с ладонью под козырек, а потом повернулся к строю:
— Здравствуйте товарищи!
— Здравия желаем, товарищ полковник! — отозвался отряд так, как будто не видел своего командира не несколько часов, а целую вечность.
— От лица Главного Разведывательного Управления и от себя лично за грамотные действия во время выполнения боевого задания объявляю всем благодарность! Командирам рот представить списки отличившихся для награждения!
Отряд отозвался троекратным «ypа». От результатов проведенной операции у всех было приподнятое настроение и, когда шум стих, Лунин вдруг громко поинтересовался:
— A мне тоже благодарность, товарищ подполковник?
Романов усмехнулся, поняв, куда клонит Лунин, за которым числились одни только взыскания.
— A вам, товарищ старший лейтенант, снятие ранее наложенного взыскания!
Отряд отозвался громким смехом. Лунин четко, по уставу отчеканил:
— Служу Отечеству! — и добавил: — Наконец-то капитана получу…
Часа в два ночи Олег вернулся из штабной палатки в блиндаж. Там уже во всю шло празднование результата. По всей видимости, на стол были выложены все запасы еды, какие только были в блиндаже. Мужики уже были прилично пьяны. Лунин махнул рукой:
— Присаживайся к столу!
Олег потеснил Мишина и Одинцова. Ему налили «штрафную», кто-то протянул ложку, кто-то вилку с наколотым на нее соленым огурчиком.
— Вы где взяли эту прелесть? — спросил Олег, принимая вилку с огурцом.
— Под нарами банка стояла… — отозвался Иванов.
Олег выпил и сразу закусил огурчиком. Это было великолепно! Давно он не пробовал соленого огурчика под водочку. Здесь, в Чечне, к водке было только два вида закуски: тушенка и черствый хлеб.
— Сальца, сальца возьми… — сказал Лунин.
Нартов наслаждался вкусом огурчика и сала, а ему уже налили еще.
— Как там у вас прошло? — спросил Олег Иванова.
— Как по учебнику! — усмехнулся Глеб. — Сразу нашли три тубуса с ракетами, и два использованных — которыми самолет-разведчик сбили. Там же взяли контуженного араба. Тебя с нами не было, пришлось с ним беседовать по-русски.
— Это как? — спросил Олег, чувствуя, как хмель проникает в сознание…
— Прикладом в рыло — мигом вся контузия вышла. Он сразу все понял и показал нам тайник там же на сопке. Бойцы лопатками покопали в нескольких местах, и нашли еще один тубус. Потом этот араб помер…
— Сам что ли? — вяло усмехнулся Олег.
— He поверишь, но сам! — клятвенно заверил Глеб.
— Как это он так?
— Наверное, от контузии… — предположил Иванов.
Выпили еще. Мишин стал рассказывать, как он сам лично пробовал копать пехотной лопаткой:
— Этот араб нам место указал, и копыта откинул. Бойцы копают, а мне не терпится, ну я и давай там сам копать…
— A мне взыскания наконец-то сняли… — не мог нарадоваться Лунин. — Теперь я быстро капитана получу!
Пьянка завершилась как-то незаметно. Первыми уползли спать Одинцов и Иванов. Потом исчезли Василий и Володя. Лунин и Нартов, обнявшись, еще долго орали «Едут — едут по Берлину наши казаки» и «По тропе крутой, по земле чужой, мы уходим на караван», а потом и их сморил сон и в блиндаже наступила долгожданная тишина.
Романов до пятого часа ходил по расположению отряда и, к удивлению многих, никак не реагировал на пьянки, организованные не только в местах отдыха офицеров, но и в палатках личного состава срочной службы. Все понимали, что отряд дал значительный результат, и только это временно смогло изменить отношение Романова к общеотрядному спаиванию.
Дождавшись окончания всех пьянок, и убедившись, что все закончилось вполне благополучно, Романов вместе с Серебровым, Шумовым и Шевченко тоже выпили в штабной палатке за взятый отрядом результат…
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Выспаться, в общем, никому не удалось. Сквозь сон Олег слышал вдалеке стрельбу длинными очередями, но не просыпался, так как уже привык не реагировать на подобные мелочи. Но в семь часов утра отряд все же был поднят по тревоге. Ничего не понимающие люди, многие из которых были еще под воздействием алкоголя, быстро выстраивались между палатками. Романов, шатаясь, ходил вдоль строя, ждал, пока соберутся все. Караул и дежурная группа уже заняли круговую оборону. Ясно было, что стряслось нечто страшное…
— Что случилось? — Олег повернулся к Кириллову.
— Толком никто не знает, говорят, в Хатуни вошел отряд боевиков, вырезали администрацию, комендантский взвод…
— Прямо под нашим носом… — усмехнулся криво Олег. — Пить мы можем…
— Да и хрен бы на них, — сказал Лунин, который чуть не падал — его еле добудились…
— Да пошли бы они все co своими бандитами… — ругался Мишин. — Выспаться не дают.
Романов, глядя на своих бойцов и командиров, прекрасно понимал, что в таком состоянии ни о каком выполнении боевых задач речи идти не могло. Он лучше придумает сто причин, чтобы остаться на месте, но только не выводить отряд в горы или куда там прикажут…
