этому пути, исчезают, подчиняясь неслышным приказам всемогущей смерти. Очень кратко время, когда мы можем помочь им, когда решается их счастье или несчастье. Пусть в нашей власти будет осветить им путь светом солнца, облегчить им горести сочувствием, принести им светлую радость неустанной привязанностью, укрепить слабеющую волю, внушить веру в часы отчаяния. Не будем мелочно взвешивать их достоинства и недостатки, будем думать лишь об их нуждах — о горестях, трудностях, возможно, о слепоте, которые составляют несчастье их жизни; будем помнить, что они такие же как мы — страдающие во тьме люди, актеры из той же трагедии. Поэтому, когда дни их пройдут, когда все, что в них было доброго и злого, станет вечным в бессмертии прошлого, мы сможем сказать, что в их страданиях и неудачах нет нашей вины — наоборот, когда бы ни вспыхивала искра божественного огня в их сердцах, мы всегда были готовы помочь одобрением, симпатией, словом.
Николай Рерих «Листы сада Мории»
Люди устремлены к знанию, но не замечают его.
Фридрих Ницще
Наиболее вразумительным в языке является не слово, а тон, сила, модуляция, темп, с которыми проговаривается ряд слов, — короче, музыка за словами, страсть за этой музыкой, личность за этой страстью: стало быть, все то, что не может быть написано.
«Возлюби ближнего своего» — это значит, прежде всего: «Оставь ближнего своего в покое!» — И как раз эта деталь добродетели связана с наибольшими трудностями.
Я не понимаю, к чему заниматься злословием. Если хочешь насолить кому-либо, достаточно лишь сказать о нем какую-нибудь правду.
Кто не способен ни на любовь, ни на дружбу, тот вернее всего делает свою ставку — на брак.
Всяким маленьким счастьем надлежит пользоваться, как больной пользуется постелью: для выздоровления — и никак иначе.
Одиночество придает нам большую черствость по отношению к самим себе и большую ностальгию по людям; в обоих случаях оно улучшает характер.
Эрих Мария Ремарк «Возлюби ближнего своего»
Чем примитивнее человек, тем более высокого он о себе мнения. […] А сомнения и терпимость