И сквозь эти тучи Солнце не проблещет; Сердце, точно голубь Раненый, трепещет. Эх, судьба-злодейка! Ты меня сгубила; В мрачный, тесный угол Злой нуждой забила. Вот моя каморка — Грязная, сырая; Чуть во мраке светит Свечка, догорая. Вот у стенки столик; Вот два ветхих стула; В уголке икона В мраке утонула. Вот моя подруга В безотрадной доле, Шьет она, трудится, Убиваясь в горе. Вот лежит в постели, Бледная, худая, Охает и стонет Мать моя больная. Холодно в каморке; Коченеют члены. Затопил бы печку — Дров нет ни полена. Голова кружится; Все чернее думы; И стоишь да плачешь, Грустный и угрюмый. И невольно в сердце Злоба закипает На того, кто в свете Злой нужды не знает.
1866
НОЧЬЮ
Осенью дождливой Ночь глядит в окошко, — И, во мраке ночи, 'Что дрожишь ты, крошка! Что ты шепчешь тихо И глядишь мне в очи? Призраки ли видишь Ты во мраке ночи?..' — 'Сядь со мною рядом, Я к тебе прижмуся; Жутко мне и страшно, Я одна боюся… Слышишь, чу!., там кто-то Плачет и рыдает…' — 'Это за окошком Ветер завывает'. — 'Чу! стучат в окошко… Это духи злые…' — 'Нет, то бьют по стеклам Капли дождевые'. И ко мне, малютка, Крепко ты прижалась, — И веселым смехом
