— Правильно она делает. Я вот тоже думаю, не поторопились ли мы с тобой дорогой.
— Тю. Вас точно надо показать врачу, — крутил он в голове, что бы это могло значить.
А Машка покачала страдальчески головой, мол, ах как сожалею, и отрезала:
— Похоже, действительно поспешили.
— Что ты имеешь в виду? — ушёл от её взгляда он, обрадовавшись телефонному звонку Саши, прервавшему, неприятный для него разговор. Он с чувством орал в трубку:- Да я. Здесь она. Ревёт. Замуж за тебя не хочет. А хрен его знает, что происходит, сам в непонятках. Сплошные сюрпризы. Тут вот ещё Машка взбрыкивается. Приезжай, разбирайся сам, мне точно не до сеструхи. Своё бы не потерять.
Возбуждённый ночной встречей, он ехал домой в смутном состоянии, как будет всё дальше. И вот сейчас, вдруг опять, вытеснила, оттёрла, ночную нимфу Маша.
— На чём мы остановились? — отложив телефон вернулся он к девушкам.
— На кольце твоём.
— А что кольцо? — дёрнулся он, пряча руку в карман.
— Не вижу кольца, — усмехнулась Маша.
— Потерял где-то… — сочинил первое же попавшее на ум враньё он.
— Потерял? — зловеще переспросила сестра.
— Причём тут оно к нашему разговору? — заартачился Кирилл.
Он не сводил взгляда с Манюни. По её лицу текли слёзы. Это всё ему переставало нравится.
— И, правда, совсем не причём, — криво усмехнулась Маша. — Может, поищем вместе. А вдруг найдём.
'Это ещё зачем?!'
— Вот придумала. Горит что ли? — буркнул он.
— Идиот, — зло бросила ему сестра. — Какой идиот.
Ничего не понимая, Таран попробовал встать в позу обиженного.
— Я не понял что происходит? за что палки сыплются на меня ещё и с двух сторон?
Лучше б ему ту обиду не изображать.
— Это случайно не твоё? — развернула Маша, сжатый кулачок и на ладошке блеснуло его кольцо. — Голоса не слышу. Так да или нет?
Если б из-под кровати выполз крокодил и подмигнул ему, он бы не так удивился, как этому кольцу. 'Что за проделки рогатого?' — крутилось в голове. Никакого подходящего объяснения мало-мальски реального не падало на ум. А уж про то, чтоб говорить и не шло речи. Получалось только нечленораздельное мычание.
А Машка сунула в его деревянные руки 'пропажу'.
— На, возьми, свою пропажу. Рассказать где нашла или ты сам вспомнишь, место потери.
— М-м-м…
— Понятно. Не вспомнил. По крайней мере, вижу, что стараешься. А так. — Всунула Маша в кольцо визитку, а на лицо приложила, ловко поданную Натой маску.
— М-м.
— Поразительно плохая память. Даже с наглядным пособием не выхватывает из своих запасников. Ай-яй-яй!
Таран сел на кровать, попав сестре, в аккурат на ноги, от чего она взвизгнула. Он вскочил и заметался по комнате. Кирилл всё ещё не мог сообразить — откуда у Маши всё это? Подъехавший Саша с усмешкой наблюдал за происходящим. Наконец не выдержав хихикнув, посоветовал:
— Врубайся быстрее Таран.
— Куда? — лицо его выражало бесконечное отчаяние.
— Твоя последняя путана Машка, — ухмыльнулся Саша.
— М-м. — Опять замычал он.
— Видишь, уже буквы выговариваешь, — скривилась Наташа. — Скоро он Маш, объяснительную начнёт писать.
— Ни фига себе фитиля, — отмер Кирилл. Обалдело таращась на Машу. — Я так не могу.
— Я тоже. — Неприступно глянула она на него.
— Ты всё знал? — развернулся он к Александру. Наконец-то найдя кого сделать виноватым.
Но тот, подняв руки вверх, сразу заявил:
— Откуда?
Таран взревел, решив доискаться правды. Весь вид его напоминал ужаленного коброй аборигена. Найду и хвост откушу.
— Кто это всё подстроил? — вопрошал он.
— Хороший вопрос? — хмыкнул Саша.
А Тарана осенило.
— Конечно Маняша. Мог бы и не спрашивать осёл, — носился по комнате кругами, ругая себя он.
— Это точно, — хмыкнула Наташа. — А разве тебе не это я говорила. Он самый с ушами и хвостом.
Он не мог сообразить, как выпутываться из этой ситуации. Биться об стену, падать в ноги… К Маше он боялся даже подходить.
— Саша, закрой ей рот, а то я за себя не ручаюсь, — решил он отыграться на сестре.
Но тут отмерла Маша.
— Вышли вон отсюда оба, — предупредила она, выпирая оболваненных ребят.
— Нет, что это за дела. Свинство какое-то, — упёрся Кирилл лбом в закрытую перед его носом дверь.
— Ты на счёт 'свинства' не очень-то. Пошли, ляжем у тебя. Утром разберёмся. Пусть уснут. Малыша ещё разбудим.
Но Кирилл, почуяв опасность, никого слушать не хотел. Расчищая дорожку, он с жаром кинулся в объяснения.
— Манюня, пойми ты, мы мужики, иногда хочется побыть одному. Может быть даже просто погулять где-то. Очень важно чтоб женщина понимала это.
— Посидеть, понаблюдать…,- пропела за дверью Маша.
— Правильно, когда хочешь ты всё понимаешь, — почувствовал он крылышки за спиной.
— Потрахаться, — докончила она ту песню.
— Нет, стой, ты о чём… Всё не так… Манюня?…
Саша, привалившись к косяку, наблюдал. Он считал, что по такой горячке можно ещё больших дров наломать и до утра лучше всем остыть.
— Мальчишник получился, во! Как бы свадьбу не пришлось отменять, — ухмыльнулся он, бесполезности стараниям Тарана.
Тот вмазал кулаком в дверь.
— Да уж, зашибись погуляли.
Чтоб действительно не разбудить малого, от закрытых дверей пришлось уйти. Они торчали на кухни, хлебая кофе и домучивая друг друга.
— Я тебя насчёт сестры предупреждал?…предупреждал.
— Как это называется? — пылил Кирилл. — Кинула, как фраера. У тебя не сестра, а акула кровожадная.
— Ты сейчас из-за чего больше расстроен. Машка кинула или свидание с путаной накрылось.
— Свидание точно пшик, лопнуло. — Встал, как вкопанный Кирилл. — Ты не представляешь, что я ей нёс там.
— Неужели нельзя было узнать Машку Таран, с твоим-то опытом?
— Бред. Чего ты ржёшь? Все, между прочим, из-за тебя искуситель. — 'Последний раз гульнём'. Гульнули.
— Только вот не надо искать чужой огород, — быстренько отмахался Саша. — У каждого своя голова на плечах.
Подковыривая Сашу, чтоб плохо не одному было, Кирилл рассказывал:
