крови трех Лорчей.
Артагевд давно приметил знатного простоволосого варанца, сражавшегося без щита и шлема. На голове варанца был только массивный золотой обруч, а в руках – полный двуручный меч отличной ковки, который давал ему безусловное преимущество перед короткими клинками Лорчей.
Мата окс Гадаста – а это был именно он – получил несколько легких колотых ранений, но продолжал сражаться с упорством обреченного. Артагевд всегда мечтал о победе над таким. После знакомства с Герфегестом Артагевда все меньше и меньше прельщали почести военного советника. Ему хотелось проявить себя опытным и закаленным бойцом. Особенно в глазах Киммерин.
Мата окс Гадаста заметил ищущий взор молодого Гамелина. Судя по богатому плащу с вытканными на нем лебедями, тот был человеком высокого достоинства. Тем, с которым не зазорно обменяться смертями.
Ищущие находят. Артагевд и Мата окс Гадаста сошлись на мечах посреди всеобщей кровавой свалки и никто не посмел вмешаться в дело двоих мужчин.
Первый же удар Маты разбил в щепу щит Артагевда. Гамелин, побледнев, отпрянул назад, потрясенный всесокрушающей мощью варанского двуручного меча. Но Гамелины недаром провели шесть лет под началом Хозяйки Харманы – она научила прямодушных Гамелинов азам коварства. Прежде чем неповоротливый меч Маты окс Гадасты обратился ослепительным кругом, навстречу варанцу устремился «крылатый нож».
Увы, руке Артагевда еще недоставало твердости. Серпообразное лезвие не разыскало щели между пластинами варанского панциря. «Крылатый нож» нелепо отскочил вверх и, разодрав подбородок Маты, канул в водовороте битвы. Мата окс Гадаста покачнулся, досадливо мотнув головой.
Артагевд, посчитав, что Мата сбит с толку случайным ранением, подскочил к варанцу ближе, занося клинок для смертельного удара. Меч расчетливого Маты вспорол Артагевду левый бок.
У Маты почти не было замаха и удар вышел слишком слабым, чтобы умертвить Артагевда на месте. Но его оказалось вполне достаточно, чтобы Гамелин выронил меч и обеими руками схватился за кровоточащую рану, заходясь в испуганном крике. Мата понял, что Артагевд совсем молод – еще моложе, чем ему показалось вначале. Мальчишку никогда не поддевали сталью как следует. Иначе не сунулся бы против сорокалетнего варанского убийцы, который еще при прошлом князе валил смегов, как коса перезревшие пшеничные колосья.
Артагевд еще держался на ногах. Это означало, что поединок не окончен. Но Мата все медлил с последним ударом, не решаясь добить безоружного противника.
– Сдавайся, мальчик, – сказал он.
Отчего-то варанец сказал это на языке смегов – будто бы в Синем Алустрале его понимают лучше, чем варанский. Впрочем, сумасшествие битвы шутит с воинами и не такие шутки.
Непонимающий Артагевд молчал. За него ответил «крылатый нож» Киммерин – Киммерин, которая все время, пока Гамелин и варанец искали встречи друг с другом, неотступно следовала по пятам за своим новым и, как она поняла утром, единственным избранником. Люди Алустрала не смеют отходить от кодекса честных поединков. Третьему не место в смертоубийстве двоих. Но сегодня Киммерин перестала быть человеком Алустрала.
Мата окс Гадаста, изумленно вытаращив глаза, медленно оседал на землю. В его горле торчал «крылатый нож». Ему не повезло сегодня дважды. Он не смог прикончить своего знатного противника и он принял смерть от руки низкородной женщины.
И Лорчи, и варанцы были всецело поглощены битвой. Никто не заметил, как из гудящего пламени, которое только сейчас вошло в полную силу, появился человек в багровом плаще с изумрудной каймой. Хищный искристый буран бесчинствовал в его глазах. Отблески огня блуждали и по его обнаженному клинку.
Несколько мгновений Шет простоял на границе пламени и суши, склонив голову набок и с легким прищуром глядя на людей, гибнущих в молотобойне битвы. А потом над плато Поющих Песков разнесся его громовой голос:
– Сиятельный князь с вами! С вами Пенные Гребни Счастливой Волны!
Все, кто обернулся на голос Шета окс Лагина, могли видеть, как искры гаснут в его рыжих волосах, а языки огня послушными псами лижут его сапоги, не причиняя Сиятельному князю ни малейшего вреда.
Это видел Герфегест, это видела Хармана.
– Возможно, это наша единственная возможность убить его! – крикнул Герфегест Хозяйке Гамелинов, уходя от удара варанской секиры, направленного ему точно в голову.
– Да! – согласно выдохнула Хармана, снося голову владельцу секиры.
– Хозяева Гамелинов с вами! Черные Лебеди сильнее Пенных Гребней Счастливой Волны! – это тоже сказала Хармана, и среди Лорчей не было никого, кто усомнился бы в правоте ее слов.
Лорчи не убоялись Шета окс Лагина, ибо не знали его истинной силы. Ну а то, что он целым и невредимым прошел через огонь, – что здесь, в сущности, особенного? Мед Поэзии дарит и куда более диковинные видения.
Но варанцы оценили появление своего князя по достоинству. В их сердцах возродилась надежда на победу. Варанцы взревели в две тысячи глоток и стали медленно теснить Лорчей.
Киммерин отступала, отяжеленная раненым Артагевдом, который повис на ее плече. Артагевд оставался в сознании и его меч служил некоторым подспорьем Киммерин. Оба, впрочем, прекрасно понимали, что если бы не четверо Лорчей, прикрывавших их от наседающих варанцев, они уже были бы убиты не менее шести раз.
Неожиданно за спинами варанцев разгорелось слабое зеленоватое свечение. На плечи двух воинов, которые сейчас как раз атаковали Лорча с боевым молотом, легли тяжелые руки. Варанцы отлетели в стороны, как будто были двумя легенькими липовыми чурками, и перед Лорчем вырос воин в багровом плаще.
Шет окс Лагин подставил ладонь под удар молота.
Когда вместо хруста раздробленных костей Лорч услышал тихий смешок князя, он понял, что мгновения его жизни сочтены. Это понимание не дало ему ничего доброго. Коготь Хуммера распорол щит Лорча сверху донизу и отрубленная рука упала под ноги Сиятельному князю. Следующим ударом Шет прикончил обреченного воина.
– Ну что, поганая девка? – с издевкой осведомился Шет, глядя прямо в глаза Киммерин. – Это называется у вас в Алустрале верностью? Вместо того чтобы убить Торвента или погибнуть, как поется в ваших песнях, ты предала своего провонявшего рыбой пастыря, ты предала меня, свела здесь знакомство с этим бледным кривоносым мальчишкой, – Шет кивнул в сторону Артагевда, – и служишь Гамелинам? Но! – Шет окс Лагин возвысил голос, лениво отмахнувшись от меча Киммерин, который разлетелся вдребезги при первой же встрече с Когтем Хуммера. – Главное, ты предала правила честного поединка и убила моего человека, благородного Мату окс Гадасту. Что ответишь на это?
– Рядом с тобой я непорочна, как вечные льды Бездны Края Ми-ра, – ответила Киммерин, не отводя глаз, хотя взгляд Шета, казалось, прожигает ее до самых глубин души.
– В таком случае повстречайся с ними! – воскликнул Шет, пресыщенный общением.
Но Коготь Хуммера не дорвался до ее плоти. Потому что Артагевд, обескровленный и теряющий сознание Артагевд, рванулся вперед и подставил грудь под мертвящий выпад Шета. Так нашел свою смерть самый молодой из Сильнейших Гамелинов.
Шет в остервенении вырвал Коготь Хуммера из полыхнувшего голубоватым огнем тела Артагевда и уже собирался прикончить Киммерин, когда почувствовал недоброе. Он немедленно отскочил вбок, одновременно с этим разворачиваясь влево. Краем глаза он успел увидеть, как Киммерин падает наземь рядом с Артагевдом, уязвленная его взглядом, взглядом Звезднорожденного…
Он отскочил вовремя. Клинки Хозяев Гамелинов, клинки, некогда принадлежавшие Стагевду и назначенные к убийству Ганфалы, а отныне заклятые против Сиятельного князя, Длани, Уст и Чресел Хуммера, вспыхнули и погасли в пустоте.
Серьга в ухе Шета билась и пульсировала, словно обнаженное изумрудное сердце. Но ее леденящий свет не мог сломить волю Хозяев Гамелинов, породненных кровью, соединивших Путь Стали с Путем Ветра.
