А сам он с наслаждение выбил ногой дверь, которая вела в роддом. О, как долго он об этом мечтал – войти сюда вот таким образом. И теперь в эту чудовищно невероятную ночь его желание исполнилось.
– Удачи, – сказал ему вслед Олег и побежал, куда ему показали.
Из всего отряда с Кругловым пробились сквозь окружение мертвяков только десять человек. Они прорвались. Вырвались из одного кольца, и оказались в другом.
Это было ужасное открытие – невозможность выбраться наружу. Больница Скорой помощи оказалась для всех них страшной ловушкой.
– Долго мы не протянем, – прохрипел Володя Степанов. Он был ранен и держался за шею, из которой текла кровь. – Слышь, командир? Надо где-нибудь отсидеться.
Это было единственным выходом. Круглов согласился.
– Только где?
– Да в любой комнате с хорошими дверями. Забаррикадироваться только.
И они отправились искать эту самую спасительную комнату, рискуя нарваться на очередное полчище мертвецов.
Но вместо мертвецов им попались люди. Пока еще живые люди. Около двух с половиной десятков больных, в основном женщин и стариков, была даже одна беременная, медсестры и два врача. Когда Круглов посмотрел на двух последних, он подумал, что у него двоится в глазах. Потом он понял, что перед ним были близнецы. Братья двойняшки. Если бы он их встретил в нормальной обстановке, то наверно про себя бы повеселился. Уж больно они были забавными. Словно пираты из детской книжки. Носатые и бородатые.
Но сейчас было не до этого.
– Где здесь можно укрыться? – спросил он братьев. – Надо отсидеться до утра.
– Тут есть актовый зал, – ответил один из братьев. – Он большой, мы все там разместимся, и двери там крепкие.
– Отлично, – обрадовался Круглов. – Далеко он?
– В конце этого коридора.
Круглов послал вперед авангард из четырех автоматчиков, троим велел прикрывать тыл, остальные повели больных, которые идти сами были не в состоянии. Сам майор взял под руку беременную женщину, которая оказалась совсем еще девчонкой. Он даже нашел в себе силы улыбнуться ей.
– Кого ждешь, голубушка?
– А, кого Бог пошлет. Лишь бы в живых остаться, товарищ командир.
Их диалог был похож на разговор героев из фильмов про войну. Круглов сжал зубы, чтобы не расхохотаться. Он боялся, что хохот перейдет в истерику. Помогло.
– Останешься. Мы тебя им не дадим. Как тебя звать-то?
– Таня. Лосева Таня.
– Эх, Таня. Вырвемся отсюда, позовешь меня в крестные.
У самых дверей актового зала оказались мертвецы. Несколько штук, и их пришлось разогнать прикладами, после чего пробрались в зал. Ребята быстро осмотрели его и ничего опасного не обнаружили. Люди один за другим вошли в зал и заперли за собой большую и высокую дубовую дверь. Замок в ней пришлось выбить пулями, так как ключа открыть их естественно ни у кого не было. Так что пришлось обмотать ручки толстой проволокой, которую добыли, разрушив механизм занавеса сцены, и завалили дверь тяжелыми длинными скамьями. На все это ушло минут пятнадцать. Потом все усталые и измученные повалились на пол.
Прошла минута и дверь начала вздрагивать, словно кто-то снаружи пытался открыть ее.
Некоторое время люди смотрели на дверь как зачарованные.
Страх овладевал ими, но все пока еще молчали.
Первым не выдержал один омоновец. Он вскочил на ноги и начал стрелять в груду скамеек, под которыми находилась дверь.
– Я не хочу здесь оставаться! – вдруг закричал он и кинулся к окну.
Тут было три огромных до потолка окна. Все они были совершенно непрозрачными, словно снаружи их обложили стекловатой. Парень пытался разбить окно, но то просто отбросило его назад.
Тогда он стал стрелять по стеклам.
Остальные не выдержали и присоединились к нему.
Круглов тоже выпустил последнюю обойму. Ему тоже хотелось наружу. Но когда он понял, что у него остался всего один патрон, то сразу опомнился.
– Отставить! – закричал он.
Стрельба заглохла сама собой. Просто не было смысла стрелять больше. Окна возвышались над людьми целые и невредимые. И непроницаемые.
А пули, те неверно были уже на свободе. Ведь они исправно красными жуками улетали туда наружу. И им можно было только позавидовать.
Последний патрон Круглов решил оставить на всякий случай для себя. Не хотелось умереть в пасти монстров. Это было как-то не по-мужски.
6
