Даже немного смутилась, виновато посмотрела на Геркулеса и произнесла:
– Я думала, что ты ворг императора и хочешь прикончить моего господина. Ведь ты его и в самом деле чуть не убил. Так что пришлось пойти на крайние меры. Так, что не обижайся. Я выполняла свой долг.
– Ладно, – Геркулес махнул рукой. Как все по-настоящему сильные люди, он был великодушен. – Бывает. Однажды один мой друг, тоже герой, Кориандр сын Мелиосского царя Тиграна, в плен к амазонкам попал. Эти бабы страшные стервы. Хуже них только кентавры. Если к ним мужик попадет, так они его сначала используют чуть ли не всем племенем, а потом, когда человек становится бессильным, в том смысле значит, как мужчина, они его кастрируют и продают в рабство.
– Господи! – ужаснулся я. – Неужели такое возможно? Кошмар!
– Еще как возможно! – уверил Геркулес.
– И никак нельзя от них спастись?
– Один способ имеется.
– Это какой же? – я был крайне заинтересован.
– Амазонки уверяют, что не тронут того, кто сможет удовлетворить их всех. Всех до единой. При чем не меньше чем за неделю.
– Но это же невозможно!
– Конечно, невозможно. Их же там не меньше тысячи в каждом племени. А то и больше. Тут и Аполлон не справится.
– И что же они твоего друга того?
– Увы! – горько вздохнул Геркулес. – Такая вот страшная судьба постигла царевича Кориандра. Хотя, утверждают, что он смог полюбить триста женщин. И все же им этого показалось мало. Бессердечные твари! Они ему все-таки все добро оттяпали и отослали его назад к отцу. Мол, дарим тебе евнуха. Целая война тогда разразилась. Меня на нее тоже позвали. Мы тогда одно из их племен еле-еле одолели. Зато уж потом, с теми, кто в живых остался, целую неделю забавлялись. Жаль только, что их прикончить пришлось. А иначе нельзя! В рабство их не продашь. Кто же их купит, таких строптивых? Их ведь, бей не бей, толку нет. Они к боли привычные. Гнилой товар. Опять же, и в тылу оставлять нельзя.
И так все это Геркулес спокойно рассказывал, словно о своем дне рождения. Наташа от него отстранилась и слушала с открытым ртом. В глазах у нее был испуг. Я думал, что и Стелла к нему станет хуже относиться, ничуть не бывало. Она слушала Геркулеса и, кажется, даже одобрительно покачивала головой.
– Да, – вздохнул я, – на войне, как на войне.
– И все равно это так жестоко! – всхлипнула Наташа.
– У войны свои законы, – строгим, как у учительницы голосом отрезала Стелла. – Вот помню, в первый год службы наш корпус звездных волчиц высадился на одной каторжной планетке. Мы там бунт усмиряли. Каторжники, естественно все мужики. Так против них специально только женские батальоны послали.
– Это зачем же? – удивился я.
– А женщины в бою жалости не знают. Приказ был – уничтожить всех до одного. Там среди заключенных какой-то революционер прятался, который украл какой-то там секрет.
– И что, уничтожили? – жалобно пискнула Наташа.
Стелла провела большим пальцем по горлу:
– Ни один не ушел. Но перед этим, мы конечно тоже позабавились.
– Вот были времена! – мечтательно произнес Геркулес.
– Веселые денечки, – согласилась с ним Стелла.
Кажется, они нашли общий язык. Наташа смотрела на обоих с ужасом:
– Да это же головорезы какие-то! – прошептала она мне в ухо.
Я вспомнил долгие часы, проведенные в анатомичке, и сказал:
– Да мы с тобой, собственно говоря, тоже.
В общем, пошли мы дальше. Да только нас ненадолго хватило. Геркулесу и Стелле что! Они люди бывалые, знай себе, идут, истории друг другу рассказывают, одну ужаснее другой, о подвигах и сражениях, шрамами друг перед другом хвастаются. Послушать их, так просто эсэсовцы какие-то! Хорошие у нас спутники! Даже не знаешь, проснешься ли живым. А впрочем, через пять или шесть таких рассказов мы с Наташей просто перестали обращать на них внимания.
Первой свалилась Наташа. Я тоже не стал лицемерить и упал рядом с ней. Жажда, зной, пекло и дикая усталость сделали свое дело.
– Пить! – прошептали наши изможденные губы.
Чтобы мы делали без Стеллы? Ума не приложу. У нее в загажнике не только меч был. Нашлась и вода. Умереть можно! Пластиковая бутылка с водой «Аква Минерале». Уж как она у нее оказалась? А, плевать! Какая разница? Главное вода! Ух ты! Прохладная-то какая! Нет большего счастья, чем в пустыне воды напиться.
Первой пила Наташа и выпила целую бутылку. Никогда бы не подумал, что она на такое способна. Сначала я чуть не умер от беспокойства, видя, как исчезает из бутылки живительная жидкость.
– Ты мне то оставь! – взмолился я.
– У-у! – не отрывая от горлышка рта, прогудела Наташа.
Я сглотнул сухой и горький комок в горле.
