такой проект! Ленинская премия. Негласно разумеется. Ну вот мы и приехали. Как раз под самым центром плотины. Сила?
К своему великому удивлению Игорь увидел подземный гараж, в котором могло уместиться все десять «Волг». Кругом были овальные и бронированные, как в подводных лодках, двери с круглыми, как баранки автомобилей, ручками.
– Ты пока разверни машину, – сказал Петрович, вылезая из машины и направляясь к одной из дверей, – и подожди меня здесь.
Игорь развернулся, поставил машину напротив тоннеля, ведущего наружу и покинул свое место. Уж очень ему было любопытно. Он все еще не мог поверить в происходящее.
Петрович скрылся за дверью, которую оставил открытой. Игорь, сделав вид, что забыл о приказе дожидаться в машине, пошел следом за ним.
Первой его мыслью было желание закрыть глаза. Настолько не вязалось то, что он увидел с тем, что было только что. Словно он оказался в музее. Все вокруг сверкало позолотой, на лепных потолках сверкали хрустальные люстры, под ногами лежал дорогой паркет. Кругом персидские ковры. А мебель была такая, что по сравнению с ней, та что продавалась в крутых магазинах, была просто дешевкой. И картины. В массивных золоченных рамах. Классические полотна, с обнаженными розовыми телами нимф и ангелов. Никаких рабочих в касках, никаких субботников с Лениным, ни доярок. Видимо членам Политбюро в подземной жизни надо было совсем другое, нежели воспоминания о великом эксперименте над страной и населяющими ее людьми.
Игорь пошел дальше. Обходя комнату за комнатой. Нет, это действительно было похоже на Эрмитаж. Картины же, скорее всего, взяты были из его запасников. Таксист даже забыл про Петровича. И вдруг он увидел его в полутемной коридоре. Не сразу до Игоря дошло, что дверью для коридора служила одна из картин Рубенса, отодвинутая в сторону. Игорь вошел в коридор и удивился красоте его стен. Они были необычные. Очень необычные. Сложенные из груд маленьких желтых кирпичиков. Очень красиво.
Замерший Петрович обернулся. Глаза у него были расширены. Рот открыт, по лицу катились крупные капельки пота. Он дрожал и тяжело дышал.
– Я знал, что оно здесь! – внезапно сказал он Игорю. – Где его еще можно так надежно спрятать? Швейцарские банки, это все ерунда! Все должно быть под рукой. Я обошел три объекта. Они оказались пусты. И вот…
Игорь ничего не понял из его болтовни, пока взгляд его не упал на стену и не уперся на выбитый на желтом боку кирпичика бывший герб и надпись «СССР» под ним. На остальных кирпичах были точно такие же. Он повернул голову в другую сторону и увидел на другой стене, где кирпичики были чуть другой формы и чуть помельче орлов расправивших крылья и гитлеровские кресты под ними. И тут до него дошло, что перед ним не стены, а сложенные в пирамиды золотые слитки. Тысячи слитков. Золото! Тонны золота. Ноги подкосились. Игорь протянул руку и хотел взять один слиток, чтобы лучше рассмотреть его. Он еще пока не верил своим глазам.
– Не трожь! – визгливым голосом закричал Петрович.
Игорь посмотрел на него и увидел, в руке у своего бывшего пассажира пистолет.
Таксист не стал ждать выстрела, повернулся и, пригнув голову, побежал. Грянул выстрел. Пуля провизжала над головой. И все вдруг вокруг замигало светом. Завыли сирены. За спиной загрохотал топот ног. Это бежал Петрович.
Игорь увидел, что дверь из коридора закрывается сверху вниз, словно пасть чудовища, которое хочет проглотить его и оставить навечно в своем золотом желудке. Таксист упал на пол и прокатился под дверью, когда ей до земли осталось сантиметров тридцать. Вставая с пола, он почувствовал, что тот весь мокрый. На полу плескалась вода. Он обернулся и увидел, что за спиной у него броня, которая уже никогда не допустит его до золота, которое она охраняет. За ней гремели выстрелы. Игорь понял, что это Петрович так выражает свое отчаяние. Что ж, он хотел золото? Он его получил. Игорь же хотел только одного – оказаться на твердой земле, чтобы под ногами не плескалась вода.
Он увидел, как медленно опускаются с потолка многочисленные стены брони. Таксист побежал со всей силы. Он бежал к своему родному такси, надеясь, что успеет. И он успел. Добежал до гаража и прыгнул в машину, завел двигатель и поехал вперед. Потом им овладело отчаяние, потому что впереди оказались ворота, и они были закрыты. А внизу под ногами уже была вода, которая доходила по щиколотку. Вдруг таксист увидел серый металлический щит, выскочил из машины, подбежал к нему. Он не верил, что получится, но все же дрожащими пальцами набрал шесть цифр своего дня рождения.
Ворота мучительно медленно открылись.
Дальше была гонка. Игорь не жалел машину и жал, что было мочи. Он боялся одного, что мотор вдруг заглохнет. Но машина не подвела. Даже, когда вода уже скрывала колеса на две трети, она ехала. А Игорь видел перед собой черную воду, мрак над которой еле рассеивал свет фар. Три раза он останавливался и бежал открывать ворота. Ему все казалось, что в этот раз они не откроются, потому что не может работать автоматика подземки в таких условиях, когда идет затопление. Но автоматика была советская, и она работала даже в этих условиях. И Игорь выехал наружу. Увидел солнечный свет и был им на время ослеплен. А когда через минуту открыл глаза и оглянулся, то увидел, что тоннель, из которого он только что выбрался, полон воды.
Игорь вышел из машины, открыл дверцу дуба и вернул плиту на место. После чего поехал в город. Больше работать в этот день ему не хотелось.
НЕЧИСТЬ
Игорь Фомин, водитель с двадцатилетним стажем уже собирался возвращаться в парк, когда растрепанный и чем-то взволнованный гражданин интеллигентного вида и в очках остановил его такси на перекрестке улиц Энгельса и Гагарина.
– В парк, – бросил ему в окошко Игорь.
– Тут ненадолго, шеф, – голос мужика умолял. – Проедемся по округе. Я собаку ищу. Двойная такса.
– Садись, – Игорь собак любил и уже несколько раз подумывал о том, чтобы завести какого-нибудь дога или ризеншнауцера. Он вдруг разделил проблему мужика и искренне захотел ему помочь. – Что с собакой?
– Я его вывел погулять, тут недалеко, – благодарным голосом начал рассказывать мужик, – я как раз
