объяснят?! Я только что попал в аварию! Чуть не попал! А меня в карцер!
— Все в порядке… — начал «секуридад», но я его оборвал.
— Вы находите? В каком, маму вашу, порядке?! Ваши держиморды меня в карцер отволокли! Я даже раздеться не успел! В чем дело?!
— Вот в этом. — Капитан положил на стол некий предмет. — Да вы не стойте, присаживайтесь. Сержант, отпустите его, что за дикость, право слово! И можете быть свободным.
Сержант, козырнув, ушел. Я сел, что даже в легкой «Саламандре» не очень удобно, ведь летные скафандры рассчитаны на совсем иные кресла.
— Что это? — кивнул я на странную штуку.
— Это, друг мой, прерыватель. Кто-то установил прибор на сервомоторе перепускного клапана, который отводит импульс из камеры сгорания в носовые дюзы. Не помню специального термина…
— Тормозной дроссель, — подсказал я. — Не важно.
— Не важно, — легко согласился капитан. — Важно то, что прерыватель сработал на дистанции километра до «Тьерра Фуэга», полностью заблокировав э-э-э… сервомотор тормозного дросселя. Прибор одноразовый, в него встроена емкость с карборановой кислотой, после срабатывания он должен был самоликвидироваться. «Андромеда» неизбежно пострадала бы, и никто не обратил бы внимания на небольшую оплавленность в блоке клапанов. Авария. Несчастный случай по вине пилота или техников. Но ликвидатор не сработал. Так что мы имеем прерыватель и факт несомненной диверсии.
Дальше мы разбирали базовый вопрос криминалистики: кому выгодно. Я — темпераментно, он — спокойно.
Выходило, что номер флуггера, на котором должен был лететь Андрей Румянцев, знало больше сотни человек, начиная с управляющих, заканчивая палубными техниками. И установить прерыватель могли многие.
— По данному факту будет проведено расследование, — обещал капитан. — Проверим алиби, мотивы и возможности всех фигурантов. Хотя я не исключаю, что злоумышленник вне списка подозреваемых. Как говорят в Европейской Директории: знают двое — знает свинья. А тут больше ста человек… Идите, Румянцев. И берегите себя.
Я ушел.
Секуристы трясли и хватали всех подряд. То есть очень тщательно вели следственные действия. Которые, как и следовало ожидать, результатов не принесли.
Я же залез в локальную сеть станции и проверил книгу посещений Сеньора Роблеса с 13–00, когда пришел запрос с Цандера, до 14–00, когда стало ясно, что полечу я.
Короткий список состоял из трех фамилий: Сантуш, Тосанен, Румянцев.
Лично мне все стало ясно.
А еще я испугался.
Глава 4
СЛЕДСТВЕННАЯ ОШИБКА
Август 2621 г.
Орбитальная база «Тьерра Фуэга»
Тремезианский пояс, система Лукреции, планета Цандер
«Общая численность „Эрмандады“ составляет 37,2 тыс. сотрудников, из которых 325 — военные пилоты второго и более высоких разрядов».
Некоторое время все было спокойно. Но прав был Ахилл Мария Мигель да Вильямайора де ла Крус: я притягиваю неприятности, любят они меня. Так что спокойно было совсем недолго.
В результате этого самого «недолго» и тех самых неприятностей, которые до моего тела большие любители, я в третий раз оказался в обществе капитана «Эрмандады». И опять он был прав: новая встреча проходила в крайне неприятной обстановке. Я даже не знал, что на «Тьерра Фуэга» предусмотрены такие занятные помещения. Но чему удивляться? Одиннадцатый уровень — это одиннадцатый уровень, куда хода нет даже высокопоставленному херенте Роблесу.
Начну с конца.
В те часы конец был весьма близок, куда ближе, чем на Наотаре под прицелом джипсианских лазеров. Там я сидел за штурвалом боевого флуггера РОК-14 «Змей Горыныч» и воплощал собой боевую единицу некислого значения, то есть мог побороться за свою жизнь.
Здесь же я сидел на стальном кресле, прикрученный к подлокотникам, и всем своим видом воплощал ничтожество, то есть не мог побороться даже… да вообще ни за что!
— Вы не имеете права! У вас нет никаких доказательств моей вины. И вины никакой нет! — говорил я в сотый раз. — Вы должны передать мое дело в суд!
Говорил? Нет, не так. Сипел, так точнее.
— Что вы, сеньор! Мы имеем все мыслимые права, — вежливо отвечал мне Ахилл Мария как-его- там-дальше. — Вы не вполне точно информированы о нашей организации. «Эрмандада» — это не частная служба концернов, отнюдь. Счастливые обыватели Объединенных Наций пребывают в плену заблуждений на наш счет. Они уверены, что группа корпораций держит маленькую наемную службу безопасности, наподобие охранников в супермаркете. Это не так, уверяю вас. Причинно-следственные связи перепутаны — это мы, «Эрмандада», держим под опекой несколько крупнейших концернов. Не наоборот. Мы — армия, которая может делать в своей зоне ответственности все, что угодно. Тремезианский пояс не контролируется администрацией ОН, так что законы ОН здесь не действуют. Единственный закон здесь — это мы. И мы будем его защищать так, как сочтем нужным. Теперь вам ясна ситуация, сеньор Румянцев? Итак, вернемся к обсуждаемому вопросу: прошу вас, назовите счета в банках, на которые инсургенты «Синдиката TRIX» переводили вам деньги в награду за информацию.
Я был слегка избит. Для бодрости. Для начала. Чтобы прочувствовал.
Когда прочувствовал, за меня взялись всерьез.
К моменту завершения беседы с капитаном я не пил уже сутки, а не спал еще больше. В меня были воткнуты несколько десятков игл, которые были подключены к электрическим проводам.
Иглы, сами по себе, меня мало беспокоили. Гораздо хуже то, что они помещались в стратегических точках организма — по узлам нервных окончаний. Если я вел себя плохо, капитан нажатием кнопки пускал ток.
Ощущения описать трудно.
Как известно, боль — это реакция нервов, которую они доносят до мозга, а уж мозг заставляет тело испускать разные тошнотворные звуки, дергаться и гадить под себя. Чистая боль! Чистая, ярко-белая и беспощадная обрушивалась на меня раз за разом. Я орал, хотя голос был уже сорван, а горло пересохло так, что ни один звук, казалось, не мог через него пройти. Но нет, резервы тела богаты, и границ их мы себе не представляем.
Сначала со мной работали несколько дуболомов из рядового состава и сменяющиеся дознаватели: хороший и плохой. Хороший ласково уговаривал, а плохой пугал и бил.
После появился Ахилл Мария и холодным ровным голосом сообщил, что подобные методы неэффективны. И взялся за меня сам, позвав человека в белом халате и с маской на лице. Тоже белой.
— Сеньор Румянцев, сейчас мы расположим на вас этот набор игл. Иглы будут воткнуты в основные болевые точки организма. Через них будет идти ток. Будет больно. Можно, конечно, раздробить вам пальцы, вырвать ногти, прижигать гениталии. Но я сторонник научных методов. Зачем тратить силы и уродовать ваше прекрасное тело? Не вижу смысла, так как могу сообщить вам настоящую боль любой интенсивности. Вплоть до летальной. При этом, прошу заметить, никаких внешних повреждений вы не получите… Доктор,
