Шатаясь и хрипя, встал Венуций. Он долго не мог прийти в себя, после того, как Клодия оторвали от него и оттащили прочь.
— Великая Вирка, отдай мне этого римлянина, — сказал Мэрлок.
Женщина отрицательно покачала головой.
— Тогда пусть он умрёт в тяжелейших мучениях. Убей его! — Венуций, не в силах совладать с собой, рвался к Клодию. Но короля крепко держали.
Эллиан молчал. Его также обступили несколько человек. Римлянин пытался плюнуть в лицо Венуцию, но не было слюны, чтобы ещё раз унизить короля варваров. Вирка хлопнула в ладоши, и появилась её спутница, маленькая девочка. В руках она несла деревянную чашу, наполненную белой густой жидкостью.
— Послушай меня, храбрый римлянин, я лишь исполняю волю наших богов. Прими эту чашу и осуши её до дна. Ты дал мне слово. Сдержишь ли ты его?
Клодий, стиснув зубы от беспомощности и злобы, согласно кивнул.
— Тогда пей, — Вирка жестом велела девочке подойти к римлянину.
Эллиан с достоинством взял чашу. Он знал, что умрёт. Но чем стала теперь его жизнь? Кому она нужна? Ведь рядом нет дорогих людей. Далеко Рим, друзья, а главное, нет рядом с ним любимой Актис. Допив чашу, Клодий побледнел и, выронив сосуд из рук, стал судорожными движениями хватать себя за грудь, словно хотел разорвать её. Помутневшие глаза с застекленевшими зрачками окинул последний раз сцену жизни. Ноги подкосились, и Марк Клодий Эллиан рухнул навзничь.
— Нет больше римлянина! — торжественно сказала Вирка.
Венуций и Мэрлок не произнесли ни слова…
Лондиний замер в ожидании чего-то грозного и тревожного. Сегодня по его улицам ведут пленных бригантов. Горожане британского происхождения не выходят из своих домов. А по мостовым маршируют стражники. Их втрое больше обычного. Повсюду бегают и суетятся торговцы людьми. Хотя уже большая часть пленных продана им почти за бесценок, эти люди всё ещё надеются на милость наместника, и их алчущие взгляды ждут, когда же будет объявлено о новой распродаже. Но ожидания их напрасны. Все оставшиеся пленники будут отправлены на кораблях в Рим и распроданы на его рынках. В море их ожидают триеры. Их носы прыгают от нетерпения на серых волнах Тамезы и грозно посматривают на берег.
В своём доме, построенном по римскому образцу, Авл Дидий совещался с легатами всех четырёх легионов Британии о дальнейшем продолжении войны с Венуцием. Доклад Петилия Цериала был, однако, лишён радостных моментов в победном тоне. Суть его сводилась к тому, что ни о каком продолжении войны и дальнейших завоеваниях не могло быть и речи. Бриганты разбиты. Да. Но есть лишь маленькая надежда на то, что остальные племена не начнут сейчас боевых действий против римлян. Легионы вряд ли выдержат ещё одного такого удара, и Британия может быть утеряна навсегда. Главной задачей Рима в этой провинции стало не завоевание новых территорий, а удерживание старых, уже имеющихся (если бы эти слова услышал хоть один из царей острова!).
С докладом Петилия согласились все легаты. Они прекрасно понимали и разделяли эту точку зрения. Единогласно было решено прекратить боевые действия против бригантов и их союзников. Напоследок слово взял Цезий Наэика.
— Господин наместник, — обратился он к Дидию, — есть ещё один вопрос, который мы должны решить безотлагательно. Он касается жены Венуция.
— Она что, у тебя в плену? — оживился наместник.
— Да. Мои солдаты взяли её у четырёх холмов. С ней сын Венуция.
— Почему ты молчал раньше?
— Я узнал об этом только вчера вечером. Присутствующие были поражены.
— Но ведь это в корне меняет дело! — воскликнули разом Авл Дидий и Манлий Валент. — Мы можем начать переговоры с Венуцием.
— Нет, — ответил Наэика. — Есть одно обстоятельство, которое не позволит нам этого сделать.
— Какое?
— Она римлянка.
— Что?! — возглас недоверия вырвался у остальных мужчин.
— Эта женщина — римская гражданка. К Венуцию она попала в плен, когда были разбиты когорты у Омы, она была среди римлян, — Назика посмотрел на Петилия Цериала долгим пристальным взглядом.
Легат Девятого легиона не стал опускать лица.
— Что делала эта женщина среди моих солдат? — спросил он.
— Она была женой одного из них.
— Ну и что?
— Она была женой Эллиана.
— Марка Клодия?! — Петилий чуть не потерял дар речи. — Но у него же не было жены! Я это точно знаю!
— Ты плохо знаешь своих солдат, — усмехнулся Назика.
— А ты наверно думаешь, что знаешь про каждого своего легионера, раз тебе удалось разбить варваров?
Назревала ссора.
Авл Дидий поспешил потушить её.
— Прекратить! — приказал он и обратился к Назике. — Откуда тебе это известно?
— Один варвар из свиты Картимандуи сказал мне про неё. Я всю ночь беседовал с этой женщиной. Её история так поразительна, что кажется неправдоподобной.
— Вот именно, неправдоподобной! — хмыкнул Петилий Цериал.
На него никто не обратил внимания. Все слушали рассказ Назики про Актис.
— Так что же теперь нам с ней делать? — задумчиво произнёс наместник. — Эллиан утонул. А ведь только он мог сказать, действительно ли эта женщина его жена. Я сам хочу поговорить с ней. Пришли мне её сейчас же, Цезий.
И он дал знак легатам удалиться.
Через полчаса Актис стояла перед ним. Наместник был поражён, когда увидел её. На руках у женщины спал младенец, но это только придавало ещё больше очарования всей картине. Её наряд не вызывал сомнений в том, что она действительно занимает высокое положение в олигархии бригантов, а её внешность говорила о том, что она никоим образом не принадлежит к воинственному народу этой страны. Смуглая кожа, чёрные глаза и мягкие черты лица явно указывали на южное происхождение пленницы.
Авл Дидий некоторое время пристально рассматривал Актис. Молодая женщина также внимательно смотрела на него. На её усталом измождённом лице читался немой вопрос о том, как решится её судьба. И в тоже время какое-то равнодушие и отрешённость тенью накрывали её глаза. В эти секунды только ребёнок интересовал пленную королеву бригантов. Самой первой мыслью наместника было отпустить её на свободу, но он поспешил прогнать этот несвоевременный порыв благородства. Он прекрасно понимал, что если поступит так, то этим воспользуются его враги, и тогда конец его карьере. Мало ли в чём можно обвинить человека, который отпускает на свободу женщину злейшего врага государства? Наместник нахмурил брови и приступил к допросу.
— Мне известна твоя история, — сказал он тихим, но твёрдым голосом, — вот только я одного не могу понять. Почему римская гражданка, жена офицера, вдруг оказывается среди войска, враждебного римлянам, да ещё в качестве царицы варваров? Ответь мне.
— У меня не было выбора, — ещё тише, чем наместник, сказал она. — Я умоляла Венуция отпустить меня за выкуп, но он не захотел.
Ей пришлось вновь подробно всё рассказать Авлу Дилию, что далось с большим трудом. Словно её заставили всё пережить заново.
— Когда тебя взяли в плен римляне, ты пыталась найти мужа? — опять спросил Дидий.
— Да. В тот же день я обратилась к легионерам помочь мне найти его, — из глаз Актис брызнули слёзы, — но они мне сказали, что его нет в живых.
Наместник ничего не сказал, но на его лице появилось что-то вроде сострадания. Он подошёл к Актис
