воображение уже транспортировало эту стену в свою квартиру, задрапировало китайским шелком и украсило россыпью страз от Сваровски. Достаточно безвкусно, но зато пугающе дорого, а это главное. Половина подруг помрет от зависти сразу, остальные — немного погодя.
— Все верно, — прозвучало со стороны приемной. — А вот крестьянам всегда приходилось полагаться только на себя, поэтому и появились хитрые купцы со слоганом: «Не обманешь, не продашь». Простите за задержку, господа.
Степан Чичмарков, сложив руки на груди, упирался плечом в дверной косяк. Мускулы купца первой гильдии облегал зеленый халат, разрисованный полумесяцами, длинные каштановые волосы стягивала сеточка для сна. Бородка «по-мексикански» (без бороды в империи не могли обойтись даже вполне современные купцы) удивляла модной стрижкой, три из пяти пальцев каждой руки украшали золотые перстни. Глаза у Чичмаркова и то оказались эксклюзивными, разного цвета: левый — темно-карий, а правый — светло-золотистый. Участки мозга Алисы, отвечающие за материальное обеспечение, приятно вздрогнули.
«Потрясающий мачо, 25 лет, и с таким баблом, — молнией пронеслось в ее голове. — Завидный жених, но… все бесполезно. Стоит начать совращение, подлец Каледин заколет его на дуэли, аки козу. Наследство достанется папе с мамой. Ох, как мне скучно жить!»
Каледин встретил Чичмаркова с настроем, далеким от дружелюбия.
— У меня полно работы, а я рассиживаюсь в твоем кабинете. Будь уверен — в следующий раз приеду к тебе в офис, если только сам император позвонит.
— А он и позвонит, — равнодушно сказал Чичмарков. — Ты не сомневайся.
Федор поднялся с дивана.
— Это ведь ты, — поинтересовался он, — тот самый купчина с вагоном понтов, что на собрании акционеров бросил знаменитую на всю страну фразу: «У кого сейчас нет миллиарда, тот может идти в жопу?»
— Я, — охотно подтвердил Чичмарков, подтянув пояс халата.
— Вот и отлично, — улыбнулся Каледин. — У тебя из-за кризиса его тоже нет. Специально в Инете сайт «Форбс»[18] посмотрел — 994 «лимона» твое состояние. Сам дойдешь или требуется придать правильный маршрут?
Чичмарков отклеил себя от косяка. От купеческой невозмутимости не осталось и следа. Было заметно, слова Каледина достучались до его сердца.
— Федя, — всполошилась Алиса. — Пожалуйста, здесь НЕ НАДО.
— Почему? — спросил Каледин, не поворачивая головы.
— Стены будут в крови, — пискнула Алиса. — Это же Дольче и Габана!
Чичмарков внезапно расхохотался. Он смеялся столь искренне, широко открыв рот, что Каледин невольно разжал руку, сведенную в кулак.
— Извини, ваше благородие, — захлебывался смехом Чичмарков, утирая слезы. — Пресвятая Богородица, какие дворяне нервные! Ни за что не угадаешь, как на встрече с вами себя следует подать. На иных богатство и сибаритский вид зажравшегося нувориша классно действует — попадаешь, миль пардон, в нужную психологическую струю, и можно из человечка веревки-с вить.
— Я по статусу — высокоблагородие[19], — поправил его Каледин. — Советую запомнить. Пока же, господин с Габаной, я бы на твоем месте переоделся. Дама в вечернем платье, вся утонченная — а ты в халате, как фрекен Бок.
…Купец внял совету. Уже через десять минут все трое чинно восседали на небольших диванчиках у круглого столика (в тон полу он был сделан из горного хрусталя) и пили шампанское. Млея от вкуса вина, Алиса разглядывала золотистый потолок с крылышками ангелов и тихо восхищалась огромными буквами D&G. Чичмарков, переодевшийся в костюм, чувствовал себя неудобно — он то и дело разглаживал складки.
Официант-кореец, кланяясь, разнес канапе с копченой форелью. Слуга выглядел злым и сонным — толкнув бокал Алисы, он даже не извинился.
— На всем приходится экономить, — сокрушенно вздохнул Чичмарков. — Неделю назад работал японец. Обнаглел, потребовал повысить жалованье. Уволил, заменил азиатом подешевле… отличия никакого, те же зенки узкие, хотя качество обслуги, конечно, хромает. Зачем я вас пригласил? Да-с, ты попал в самую точку, твое высокоблагородие. Нет у меня никакого миллиарда. Боюсь, и миллиона скоро не останется. Потребление по всему миру падает, магазины разоряются — реклама не работает, даже провокационная… снимешься голым — и то не будет всплеска продаж. Когда стоит вопрос: пожрать или пылесос, человек выбирает сугубо в смысле пожрать. Но даже в такое время людям нравится считать себя культурными. Я не скрою: аренда могилы Пушкина — мой запасной «аэродром» в кризис. По плану там собираются возвести казино «Пиковая дама», отель «Руслан и Людмила», сауну «Капитанская дочка»… Под носом у Святогорского монастыря возникнет новый Лас-Вегас, но с литературным уклоном. Контракты на строительство заключены, подрядчики собирались приступить к работам со дня на день… И тут нате — такая засада. Теперь я банкрот.
Каледин с аппетитом лопал канапе. Алиса была затянута в платье впритык, и оно потрескивало при каждом повороте. Ха-ха-ха, диета. Так ей и надо.
— А ты что ж ничего не кушаешь? — спросил Федор страдающую Алису.
— Берегу фигуру, — злобно сообщила та.
— О, это ценно, — поддержал Каледин. — Между тем, знаешь, вкуснятина. Особый стиль копчения, прекрасно гармонирует с лимоном… Жаль, что…
— Да пошел ты… куда без миллиарда, — Алиса уткнулась в бокал.
— Сорри-сорри, — повернулся к купцу Каледин. — Да, история в твоем изложении получилась трогательная. Но давай рассмотрим и другой вариант. А что, если ограбление тебе выгодно? Не удивлюсь, если пушкинские косточки застрахованы на солидную сумму… ну так, случайно совпало.
Чичмарков залпом выпил шампанское — словно водку.
— А вот не предусмотрел, — с досадой ответил он. — Покойник почти две сотни лет пролежал в могиле, никто не интересовался его скелетом. Кому нужны кости, пусть и великого поэта? Ни одна страховая компания не заключит со мной договор. Я уже сотню вариантов перебрал: кто, зачем и почему. Выкуп, господа хорошие, был бы правильнее всего. Но мне до сих пор не позвонили.
Алиса обрадовалась возможности отвлечься от форели.
— На самом-то деле разрекламированная теория о маньяке-одиночке, либо о группе механиков а-ля воры гроба Чаплина не выдерживает критики, — она искоса посмотрела на Каледина, и тот застыл — изо рта свесился ломтик рыбы. — Уровень и профессионализм грабежей показывают: это дело рук всемирного синдиката вроде «Аль-Каиды». У них достаточно денег, чтобы нанять боевиков по всему миру, и умов- мастермайндов[20], способных планировать такие операции. Со дня на день следует ожидать новые налеты. Скажем, я не удивлюсь, если завтра увижу в теленовостях: неизвестные коммандос штурмом взяли Вестминстер, битком набитый усыпальницами британских королей, взорвали мавзолей Омара Хайяма в Нишапуре, вытащили из ячейки в Каирском музее прах Тутанхамона. Резонный вопрос: для чего вообще нужны кости именитых покойников? Есть одна мысль…
Каледин проглотил форель. На его лицо вернулось сонное спокойствие.
«Он знает больше меня, — догадалась Алиса. — Но не хочет говорить. Сволочь».
— Барышня, — заныл купец, — скажите, а? Истомилась уже душенька.
— Ваш вывод, мсье Чичмарков, представляется незрелым, — самодовольно начала Алиса. — Моя основная версия — это именно выкуп. Скелеты великих людей — национальное достояние, ничуть не хуже золотых шахт или газовых скважин. Склепы селебритиз[21] являются туристической достопримечательностью: толпы народа стекаются, чтобы отдать поклон могилам святых, поэтов и героев. Любое государство без таких могил — просто фигня, мыльный пузырь. Вспомните, какой экстаз начался в Ватикане, когда обнаружили мощи апостола Павла! Это все равно что захватить поезд с бриллиантами. Я уверена — Франция легко выплатит 5 миллиардов евро за прах Наполеона, столько же можно потребовать и за Пушкина. Десяток покойничков — и безбедная старость целой группе людей обеспечена. Международный синдикат грабителей могил? Вполне реально. Скажите мне, на чем сейчас, учитывая кризис, можно сделать деньги?
