Кропоткин икнул. Он вытер засаленные губы пальцем — попал им в кольцо пирсинга и с трудом вытащил обратно. На лице князя возникла самодовольная улыбка — так во время шторма веселится бывалый китобой, видя потуги безусого юнги управиться со шхуной. Каждый человек, кто хоть раз общался с компьютерщиком, знает скрытый смысл этой улыбки. Особая каста, государство в государстве, высшая раса… общество электронных королей, царящее над тупой и серой массой безликих ламеров.
— Пошли, Федя, — сказал он, поднявшись из-за стола, его голос бравировал сладчайшей из милостей. — Я тебе в пять минут подберу пароль в эту базу.
…Насчет «пятиминутки» Кропоткин явно погорячился, однако свое дело он знал. Пароль был хакнут примерно за час, и Каледин, как и положено православному христианину, не замедлил предложить «спрыснуть» удачу. Вскоре князь спал в запертом на ключ «айтишном» кабинете, поместив худое туловище на три составленных вместе стула. Федор же, перебравшись в тайскую кафешку «Подводный Будда» (через улицу от здания МВД), жадно изучал полученную распечатку. Он трижды прочитал список, пропитываясь разочарованием. Бережно отложив бумагу, Каледин выругался и с размаху ударил по столу пепельницей — стеклянный дракон разлетелся на куски. Посетителей в кафе не было: лишь старый официант в шелковом халате, дремлющий у бара, примерно на полторы секунды приоткрыл узкий глаз.
Нужных Каледину имен
список не содержал.
Уже понятно — ему не повезло, осталось только признать свое поражение. Глаз зацепился за парочку знакомых фамилий, но… вот эти не могли, попросту не могли. Одно жаль: не увидел он сию фактуру раньше… имел бы шикарный повод кой над кем поиздеваться. Теперь понятно, почему список под замком. Эти люди, при их-то нынешнем положении, не очень хотят появления на свет божий рассказов о своих похождениях в нежном возрасте. А ведь, если так подумать, что здесь необычного? Покажите хоть одного подростка, кого не привлекут столь потрясные штуки: зло, черная магия, кровь, змеи, ром… Да если ты в школе учишься, уже из-за одного рома вступишь в секту. Доказательств не было, само собой… что взять с испуганных акселератов? Допросили и отпустили, приказав предкам не жалеть розог на воспитание. Лень- матушка вперед родилась, а то бы заехал в Бутырку, пообщался с
— Алло, — услышал он нервный дискант. — Здравствуйте, это Дима Иблан.
— Bay… — нисколько не удивился Каледин. — Решил с повинной прийти? Одобряю, правильный поступок. Я давно ждал, что за качество исполнения против тебя возбудят уголовное дело… Это не песни, а сплошное издевательство, словно группу кошек мучают. Раскаялся поздно, что уж поделать. Лично я дал бы тебе расстрел… но теперь заменят на тюрьму.
Трубка зашипела, будто певец дышал пламенем.
— Смертные не могут комментировать творчество богов, — отозвался Иблан. — Но я звоню не по этому поводу… у меня для вас важная информация.
— Откуда ты взял этот номер? — перебил его Каледин, перебирая осколки.
— Один ваш сотрудник в МВД — мой большой фанат, — тонко усмехнулась трубка. — Он-то и поведал мне, кому поручено дело «грабителя могил».
— Своей рукой пристрелю, — яростно обещал Каледин. — Ясно, отчего в МВД полный швах с расследованием заказных убийств. Если уж отдельные офицеры позволяют себе слушать ТАКУЮ музыку, откуда мозги взять… Гой еси, чего тебе надобно, Ебланушка? На «Европовидение» не надейся, я тебя пропихивать не буду, там и так уже люди два года успокоительное пьют.
— Может, хватит? — вспылил Иблан. — Почему вы со мной на «ты»? Для дворянина это хамство. Если вы и дальше позволите себе беседу в таком тоне…
— Тебе петь вообще ни в каком тоне не надо, — отрезал Каледин. — Господи, откуда вас столько на эстраде берется? Относительно хамства — ну, у тебя уже крыша поехала… может, мне еще и с брюссельской капустой на «вы» разговаривать? Слушаю внимательно. Либо говори, либо до свиданья.
…Иблан сказал несколько фраз. Официант сквозь дрему увидел, как глаза странного посетителя увеличились. Он кашлянул, с недоумением перебрал кипу бумаги перед ним и что-то подчеркнул в центре белого листа.
— Тест не сделаешь на наркотики? — с фальшивым спокойствием спросил Каледин. — Мне ж известно, сколько у вас при концертах в клубе за одну ночь экстази и кокса вылетает. Ты сам-то понял, ЧТО ты говоришь?
— Хорошо понял, — притухшим голосом сказал Дима Иблан. — Я был в ауте, чего тут скрывать… размышлял, не примут ли меня за психа. Но у меня есть доказательство — и вы сейчас, сию же секунду убедитесь в моей правоте.
Двери на фотоэлементе открылись, молоденький курьер в желто-красной форме влетел в кафе, положив перед Калединым коробку. Не глядя, тот расписался в графе «Получено» — и разорвал глянцевый, твердый картон.
Телефон «Верту».
Тысяч за десять евро, где-то так.
— Производит впечатление? — чувствовалось, что Иблан надулся от гордости.
— А чему тут впечатляться? — лениво ответил Каледин, повертев в руках аппарат. — Полконторы знает, что я сюда на перекус хожу. Ничего, я до твоего источника доберусь… наверняка блондинка из пресс-службы слила адрес «Подводного Будды». Или князь Кропоткин. Больше некому.
— Дело ваше, господин офицер, — с редкой кротостью согласился Иблан. — А пока прошу, нажмите на кнопочку — там откроется раздельчик «Звонки».
Каледину понадобилось время, чтобы взять себя в руки. Он посмотрел на часы, сверяя дату, но нет — время звонка не оставляло сомнений. Не удержавшись, Федор нажал никелированную кнопку «Верту». «Рукотреп сударя или сударыни находится вне действия сети-с», — стандартно ответил ему робот, нудно зазвучали механические переливы. Надворный советник уставился в потолок с желтыми змеями — пасти держали в зубах пузатые красные фонари. Иблан в мобильном телефоне терпеливо ждал и, кажется, даже не дышал в трубку. Каледин взмахом руки смахнул со стола осколки.
— Ну, допустим, — хрипло сказал он. — Даже если этот звонок — чья-то шутка, подобная информация достойна рассмотрения. Что ж… когда ты предстанешь перед трибуналом за терзание ушных раковин миллионов невинных людей… обещаю учесть это смягчающее обстоятельство. Ты нормальный с виду парень — только музыка твоя говно, одежда, как у чокнутого доктора, и парфюм ужасный… а на теле ни единого волоса, хоть на скейтборде катайся.
Иблан пропустил подколки мимо ушей. Его заботило совсем другое.
— Я какую ночь не сплю, психую, — дребезжа интонацией, пробормотал Дима. — Все кажется мне, что дверь в темноте откроется, а на пороге — тень. И голос: «Я за тобой!» Скажите, с точки зрения мистики — это знак для меня?
— Конечно, — согласился Каледин. — Чтоб ты никогда больше не пел.
Он рассовал оба телефона по карманам вицмундира: в левый — дешевенькую «Моторолу», в правый — крутой «Верту». Щедро расплатился с официантом за разбитую пепельницу и покинул «Подводного Будду». Выйдя за порог, Каледин с любопытством огляделся и тут же обнаружил нужный объект — его взгляд упал на двухэтажный комплекс из пластмассы и стекла, с зеленым крестом на черепичной крыше. Он зашел внутрь, направляясь к девушке в белом халате, со строгой прической и в очках, как и положено аптекарю.
…Вернулся Федор нескоро — где-то через час. Попрощавшись с фармацевтом, Каледин быстро (едва ли не прыжками) исчез за дверью. Подойдя к служебной машине, он сел не в нее — а почему-то на кромку тротуара. Подозрения, вызванные звонком Иблана, полностью подтвердились.
«Задумка суперская, — размышлял Федор, наблюдая „косяк“ автомобилей, тягостно плывущий по асфальту. — Но в данный момент мне никто не поверит. И до расследования ли сейчас? В первую очередь придется разобраться с хозяином кукол, иначе нам с Алисой конец. Уничтожим куклы — доберемся и до заказчика… а пока что — у нас в распоряжении ноль времени. Алиску лучше сейчас не ставить в
