хотел моих здешних горемычных друзей конфузить перед их знакомыми.
Письмо такое:
Товарищ Зощенко!
Я обращаюсь к Вам с большой просьбой. Дело в том, что я военный моряк Черноморского Флота и в минуты досуга царапаю стихотворения и рассказы.
Я сам Москвич. Не так давно я был в Москве и заходил в ВАПП, где меня приняли очень радушно, взяли мои труды… и до сих пор ничего оттуда не слышу, несмотря на то, что обещали дать мне свой отзыв.
Чувствуя, что как раньше, так и сейчас очень трудно завоевать себе место в литературном мире, я посылаю Вам один и другой из своих рассказов и прошу Вас сообщить мне, заслуживает ли мое творчество внимания и есть ли у меня способности.
В случае благоприятного заключения, чувствуя, что самому мне не выбраться на дорогу, я прошу Вас протолкнуть его либо, или же в крайнем случае, самим купить у меня или рассказ целиком или тему его.
Я очень нуждаюсь в монете, и если Вы мне поможете, то я буду крайне благодарен Вам, так как знаю, что с Вашей подписью этот рассказ появится в печати. В дальнейшем, если эта комбинация подойдет Вам, я вышлю Вам остальные свои вещи, которых у меня довольно много.
Короче говоря, я Вам рассказы или темы их, Вы разрабатываете их — Ваша подпись, а мне часть гонорара.
Известность и имя мне не нужны — нужны только деньги.
Прошу Вас сообщить мне ответ по адресу: гор. Севастополь…
Надеюсь, Вы меня поймете и поможете мне.
С морским приветом…
На это письмо я ответил довольно резко. Я написал, что литература не парусина и не мармелад и нельзя так ею торговать, и что я, несмотря на заманчивое предложение, решительно отказываюсь от подобной комбинации.
Это не помешало автору через полгода снова обратиться ко мне примерно с такой же просьбой.
И возможно, что в настоящее время человек, в силу своего энергичного характера, уже выбился в люди.
Простите ль вы меня за то…
Лирические стихи получены от неизвестной женщины. Сначала она писала мне прозаические письма, но потом ударилась в поэзию. А еще А.С. Пушкин про поэзию сказал довольно определенно: «Поэзия, прости господи, должна быть глуповата».
И действительно.
Простите за мое стихоплетство, но иногда на меня находит такое состояние, что мне обязательно надо что-нибудь сочинять… Я знаю, что мои стихи недостойны, может быть, Вашего внимания, но я ужасно хочу, чтобы Вы их прочитали.
Я их писала даже без черновика и прямо экспромтом.
P. S. Я южанка, а потому…
Эморист
Письмо это было послано на имя редактора «Красной газеты». Но так как письмо касается, главным образом, меня, то мне его и передали с просьбой ответить автору.
Однако я не ответил, имея в виду параграф 14-й этого письма.
Уважаемый товарищ редактор!
При этом письме я очень в застенчивом состоянии, в смущении и в неловкости вздумал Вас «посмешить», посылая свои «произведения», и этим самым услышать критику Вашего слова по этому вопросу.
Что делать, товарищ, как сказать, с чем черт не шутит, а иногда и взаправду в натуре выходит.
Так вот и я в этом смысле тоже вляпался, вздумал ни с того, ни с сего сделаться «писателем» (скорее всего, думаю, бумагомарателем) и к своему не то удовольствию, не то курам на смех написал эти 4 рассказика, но как они сами по себе построены, т. е. написаны, я и не могу себе представить, так как около меня такого человека, который мог бы раскритиковать мои начинания в писательстве, — нет, да и к тому же я только что начинаю в этой отрасли проявлять свою работу.
Нужно и даже считаю необходимым указать на то, что я журналистикой и вообще как и газетной работой очень интересуюсь и желаю всеми силами, какие у меня имеются, тоже встать в ряды работников газетного и журнального дела, в частности, эмористиков, но, к величайшему сожалению, нет около меня
