терпение, Пичугин рванул дверку, и она приоткрылась. В узкое пространство просунулась сперва голова, неестественно маленькая, повязанная грязной тряпицей, затем и вся фигура человека. На сухоньких угловатых плечах висело подобие рубахи, рваные штаны могли с одинаковым успехом сойти и за юбку. Лицо было с белесыми, выцветшими бровями, без малейшего намека на усы и бороду.
«Скопец», — с отвращением подумал Пичугин, а вслух спросил:
— Худяковская заимка?
— Она самая-с...
Человек уставился на всадника колючими маленькими глазками. С любопытством разглядывая его, Пичугин продолжал:
— Где хозяин?
— Сбежал-с!
— Давно?
— Да уж с полгода-с... Как красные объявились.
— А кто тут сейчас за хозяина?
— Выходит, я-с... Как бывший приказчик.
Он продолжал цепко держаться за калитку. Его настороженная фигура напоминала трусливого суслика, на миг выглянувшего из норки и готового скрыться обратно.
— Вот что, гражданин приказчик! Отныне заимка Худякова именем советской власти конфискуется в пользу народа!
Приказчик испуганно заморгал глазами. Пичугин шагнул к калитке, преградив ему путь к отступлению, и, уже не в силах сдержать себя, угрожающе произнес:
— Не пытайтесь бежать! Уложу на месте! Ну, показывайте заимку.
Держась настороже Пичугин оставил лошадь во дворе и приступил к осмотру хозяйства, неотступно следуя по пятам за суетливым приказчиком, который с подозрительной угодливостью показывал все, чем владел Худяков: маслодельный завод, скотобойню, кожевню, скотные дворы.
Шагая по пустынной улочке, Пичугин удивленно спросил:
— А где же люди? Разве вы один на заимке?
— Как можно-с! Место у нас глухое, недолго и до беды... Со мной в доме сторожа, а наемные люди сейчас на лесных пастбищах. Верст за десять отсюда... Там и живут с семьями, за скотом ухаживают. На заимку возвратятся только к зиме.
— А много скота у Худякова? — спросил Пичугин.
— Стадо коров, табун лошадей да отара овец...
— Сколько же лошадей?
— С полсотни наберется...
— Ого! Да твой хозяин настоящий помещик!
Приказчик осклабился, сделал неопределенный жест и молча направился к амбарам, стоявшим на отшибе. Пичугин по-хозяйски осмотрел широкие закрома, до краев наполненные пшеницей и овсом. Под потолком на длинных жердях сушились кожи и готовые овчины.
Закончив осмотр, Пичугин строго сказал приказчику:
— Завтра прибудут наши люди, примут хозяйство. Приведите в порядок документы, да смотрите, чтоб без обмана... Сам проверю!
С заимки Дмитрий возвращался в радостном возбуждении. По его расчетам выходило, что запасов продовольствия здесь хватит для отряда месяцев на десять, а если расходовать экономно, пожалуй, и на год. А лошади! Вот обрадуются партизаны! Через неделю в отряде прибавится полсотни новых всадников. Заимка стоит в стороне от проселочного тракта в глухом лесу. Значит, можно не опасаться внезапного налета карателей. Лучшего места для лесного лагеря не найти!
Отдохнувший и насытившийся конь бежал бойкой рысью. Погруженный в раздумье, Дмитрий не заметил, как стремительно надвигалась гроза. Он был уже на полпути, когда сердито зарокотал отдаленный гром. И вдруг над самой головой гром ударил с такой силой, что лошадь, вздрогнув, стала, как вкопанная.
Дождь начал редеть, а вскоре и совсем прекратился. Над перелесками засияло чистое, омытое грозой небо.
Дмитрий тронул коня и направил его не по дороге, а широким лугом, от которого шел пар.
Под жаркими лучами солнца долина Тобола быстро высыхала, у переправы, куда через четверть часа подъехал Пичугин, песок уже успел впитать влагу. О недавней грозе здесь напоминали лишь небольшие лужицы, блестевшие в ложбинках.
Паром стоял на приколе у противоположного берега. Деда-перевозчика не было видно.
— Эге-е-ей! — крикнул Дмитрий, и раскатистое эхо, многократно повторило и усилило его зов. Никто не отозвался. «Ушел, видно, старина домой. Грозы побоялся», — подумал Дмитрий и направил коня вдоль правого берега. Отъехав с полверсты, нашел удобный брод.
То было живописное местечко — Мамаиха. Тобол, пропетляв несколько километров, как бы по капризу сделал глубокую излучину, поросшую молодым леском. Крестьяне издавна любили захаживать на Мамаиху: молодежь привлекала лесная поляна, старики шли сюда порыбачить, а вездесущие ребятишки — поиграть в прятки в тальнике.
Приторочив к седлу сверток со снятыми сапогами и верхней одеждой, Дмитрий, ласково понукая, заставил нервно вздрагивающего коня сойти с крутого берега. Выбравшись на ту сторону, привязал коня к березе, а сам решил искупаться. Разбежавшись, кинулся в воду, нырнув на самую середину реки, и, набрав воздуха, снова начал нырять, пытаясь достать дно, а потом отдыхал, плывя на спине.
Купание освежило, усталости как не бывало. Дмитрий давно не испытывал такого приподнятого настроения. Да, сегодня у него удачный день. Ему удалось подыскать место для партизанского лагеря. Хорошо, если б и Павел сумел договориться, и тогда отряд станет крепким, сильным. А там, может, удастся наладить связь с городом. Рабочие помогут партизанам оружием. Только бы деду посчастливилось пробраться в Курган и отыскать там Наташу.
Влажная земля дымилась легкой испариной. Дышалось легко. Уходить с реки не хотелось, и Дмитрий, одевшись, прилег на берегу.
Вдруг заржал конь. Дмитрий обернулся и увидел группу всадников, скакавших со стороны Усть-Суерской. Они были уже близко. Один, вырвавшись вперед, вскинул карабин, выстрелил. Над ухом Дмитрия просвистела пуля.
Он кинулся к лошади. Вразнобой затрещали выстрелы. Испуганный конь заметался и, оборвав поводья, стремительно бросился в степь.
Вмиг созрело решение: спастись вплавь! Скрыться на том берегу, в зарослях тальника!
Отстреливаясь, Дмитрий быстро пятился к берегу. От воды его отделяло лишь несколько шагов, он собрался прыгнуть, но увидел справа от себя всадника. Отпрянув, Дмитрий в упор выстрелил.
Раненное им животное, сделав скачок, тяжело рухнуло на землю, придавив Пичугина тяжестью своего тела...
У БЕЛОГО ЯРА
В тот же день, под вечер, усиленный конвой карателей доставил Пичугина в Белозерское, в дом торговца Менщикова.
Здесь, кроме хозяина и его гостя Худякова-Тюленя, владельца заимки, собрались во главе со штабс- капитаном Корочкиным прибывшие из Кургана офицеры контрразведки: поручик Золотушный, ротмистр Гусев, подпоручик Манжетный, прапорщики Музыка и Шубский.
Менщиков, польщенный присутствием в его доме важных персон, решил не ударить в грязь лицом — приготовил отменный ужин. Не полагаясь на кулинарные способности жены, он пригласил лучших стряпух деревни и, пока они готовили обильные яства, ни на минуту не отлучался из жарко натопленной кухни.
Тут же, мешая всем, топтался неуклюжий Тюлень. Разморенный духотой, он вышел на балкон подышать
