Погрозив вконец растерявшейся Саманте худым кулаком, Элдис большими прыжками унесся в сторону Станции, невнятно выкрикивая какие-то злые слова. Вскоре его тонкая серебристая фигурка исчезла за мшистыми стволами гигантских елей.
— Неосторожно, — прозвучал рядом чей-то сочный укоризненный голосок. — Ох, как неосторожно!
Робин буквально подпрыгнул, инстинктивно выставив руки вперед для обороны, но поляна по- прежнему была пуста, только мглистый туман еще ближе простер свои белесые языки над жухлой, потемневшей от предвечерней росы травой.
— Куда ты смотришь? — недовольно произнес тот же голос. — Прав был ваш Пекарь: тебя, Робин, еще учить и учить…
— Здравствуй, Сэмбо! — радостно сказала Саманта, замахав рукой маленькому человечку, уютно расположившемуся на небольшом березовом пне в трех шагах от них. — Прости, но я не успела рассказать Робину о нашем с тобой разговоре…
— Может, это и к лучшему, — философски сказал хоббит, потирая друг о друга озябшие голые пятки, розовыми пятачками выглядывающие из-под полосатых штанов. — Больше будешь знать — спокойней станешь спать…
— По-моему, наоборот, — Робин с изумлением глядел то на довольного хоббита, то на смущенную Саманту.
— Это по-твоему, — снисходительно усмехнулся Сэмбо. — А по-моему — все точно! Ну что, братцы, пошли?
— Погоди, Сэмбо, но мы должны рассказать Робину о нашем замысле, — улыбнувшись, напомнила девочка самоуверенному человечку.
— Это еще зачем? — проворчал хоббит, однако вновь уселся на пенек, смешно задрав вверх толстые ноги. — Ах, да… Я почему не стал ему рассказывать? Потому что это тайна. Это раз. И еще потому, что с тобой, Эмми, он и так пойдет, куда ты захочешь. Это два.
— Эмми? Почему Эмми? — удивился Робин.
— А почему бы не Эмми?… Ладно, я пошутил. Пошутить, что ли, нельзя? Мы с Эмми… то есть я хотел сказать, с Самантой, старые знакомые — вот и решили сделать одну штуку, пока эта худая щепка Нейла ушла на совещание из Лаборатории. Хочешь помочь нам, Робин? Признаюсь, с тобой нам будет как-то спокойней, хотя сегодня ты и осрамился в драке с этими дураками троллями…
— Сэмбо! — укоризненно воскликнула девочка.
— А что я такого сказал? Ничего особенного, я, по-моему, не сказал! Если вы оба считаете, что высказывать вслух свое мнение разрешено лишь вам, громилам…
— Ладно, Саманта, не придирайся, — устало прервал его Робин. — Что уж теперь… А насчет Лаборатории я не понял — вы что, намереваетесь туда тайком забраться? Зачем?
Девочка задумалась, бросая нерешительные взгляды в сторону Сэмбо, но тот сидел на пне нахохлившись и всем своим видом демонстрировал глубокую обиду.
— Хорошо, я попытаюсь рассказать… — наконец решилась она. — Как ты думаешь, Робин, зачем мы создаем на Станции злобных «уродцев» типа тех двух троллей, которые тебя чуть не убили?
— А-а… Это я уже от тебя слышал! Какая разница — зачем? Скажем, для того, чтобы оживить героев древних сказок, а затем возить сюда экскурсии с детишками, как в заповедник с дикими зверями. Интересно ведь увидеть тролля или дракона не в видео, а из окон автобуса! Что же здесь плохого?
— Вот ведь чепуху несет! — не выдержал хоббит, сердито поглядывая на юношу. — Автобус ему подавай с детьми! А ты подумал, что на нашей замечательной Территории и дорог-то нет, кроме Тракта?
— Да… — озадаченно почесал в затылке Робин, — это я как-то и не сообразил. Но при чем здесь Лаборатория?
— А при том. Ты сам-то в ней когда-нибудь был? Не был, и Саманта не была. Да что вы — из взрослых громил туда ходят всего четыре человека, и даже они… — хоббит выдержал эффектную паузу, — даже они каждый день предъявляют охраннику пропуска! Я из леса все отлично видел. Понятное дело, что там тайно что-то делают… или кого-то…
— Пропуска? — пораженно пробормотал Робин. — Вот это фокус — нет на Станции больше нигде ни пропусков, ни охранников… Но что за зверя там могут сотворить? Кстати, — он озадаченно хлопнул себя ладонью по лбу, — а вы-то сами кто такой?
— Много вопросов задает, — ворчливо сказал хоббит, недовольно поджимая губы. — Говорливый очень… Может, не будем его с собой брать?
— Нет, будем, — решительно возразила Саманта. Она поеживалась от холода: на поляне воцарилась мгла и промозглый туман окутал все вокруг серой пеленой. — Если мы хотим, чтобы Робин нам помог, мы должны ему все рассказать!.. Видишь ли, есть люди — и это хорошие и честные люди, я тебя уверяю! — которые считают, что Проект — это не просто создание нового Диснейленда детишкам на развлечение. Готовится что-то неожиданное и страшное! Ты и сам, наверное, заметил — ни в газетах, ни в видео о Проекте ничего не говорится. Это что, случайность? О нашей колонии на Марсе мы знаем куда больше, чем о том, что творится там. — Девочка кивнула в сторону Туманных гор, темной громадой врезающихся в небо, на котором стали проглядывать первые дрожащие капельки звезд.
— Ого! — восхищенно воскликнул Робин. — Значит, вы с Сэмбо — шпионы? То есть — тьфу, простите — разведчики?
— Вот именно, — буркнул нахохлившийся хоббит, — разведчики… Ты же любишь играть в разведчиков! Сколько раз я видел, как ты прятался с палкой наперевес вместо ружья в густых папоротниках — воевал с воронами, наверное…
— Сэмбо, Сэмбо, — вздохнула Саманта, — зачем ты так… Робин отважный парень и он во многом может нам помочь! И еще об одном я хочу сказать: мои друзья узнали, что на одном из закрытых заседаний сената Президент обмолвился, что Проект — это надежда нашего Западного мира на будущее.
Робин долго стоял, опершись на лук, и размышлял.
— Вот в чем дело… — тихо произнес он. — Это серьезно. Мой отец когда-то участвовал в марше Мира — меня тогда еще на свете не было. И после этого оказался безработным… Знаешь, Саманта, незадолго до его счерти я как-то вечером спросил — не жалеет ли он, что тогда, тридцать лет назад, прошел по всему побережью вместе с другими демонстрантами? Мол, все равно ничего в нашей политике не изменилось. А ты попал вместе с остальными в черные списки и вся твоя карьера пошла наперекосяк! Знаете, что отец мне ответил? «Сынок, — сказал он, потрепав меня по волосам, — всегда поступай так, как велят твоя совесть, а не так, как требует твой желудок или карман. Я не оставил тебе никакого наследства, кроме одного — нашей великой страны. Твое поколение должно уничтожить остатки взаимной ненависти и недоверия». Вот что мне говорил отец! Когда я уехал в вунд-школу, я часто там вспоминал слова отца, но что я мог сделать один?
— Теперь ты уже не один! — с воодушевлением воскликнула Саманта и протянула Робину обе руки.
— Ну вот, сейчас обниматься начнут! — сердито закричал хоббит, соскакивая с пня. — Время дело делать, пока ваша Нейла сидит на совещании, а они тут радуются! Знал бы я, что у нас так дело пойдет, ни за что бы к вам, громилам, не обращался — взял бы с собой двух-трех смышленых хоббитов, Бодора и Пота например… Нам пора идти, поняли?
Робин с трудом выпустил из рук прохладные ладони девочки — сердце его бешено колотилось. Еще никогда Саманта так не смотрела на него… Нет, нет, наверняка ему просто показалось — туман его обманул…
Через минуту поляна опустела. Крупные звезды одна за другой стали высыпать на бархатном синем небе, дрожа и перемигиваясь. Из-за сплошной стены могучих елей с шумом вылетела сова и сделала два круга над местом, где недавно беседовали люди и маленький хоббит. И только она могла увидеть, как из зарослей низкого кустарника выскользнула фигура, осторожными зигзагообразными шагами дошла до пня, на котором недавно сидел Сэмбо, и замерла в задумчивом молчании.
Мост к Лаборатории надежно охранялся — ребята не раз раньше видели синий отблеск стекол
