было все: желание подняться, жить, видеть Юнону, побороть черное и фиолетовое, что грозило ему.
В конце недели он потянул одеяло — взглянуть на пальцы. Он не смотрел на них, просто боялся и тут даже зажмурился — так было жутко, — и когда, закусив губы, он открыл глаза, то увидел, что они не были раздутыми и страшными: обычные пальцы, лишь необыкновенного цвета. Страх прошел. «Это, если… — подумал Олег, пытаясь пошевелить ими, и чуть не закричал на весь коридор, увидев, как медленно и неловко шевельнулся сначала один, а потом и второй палец. — Они ожили… Ожили. ОЖИЛИ!!»
…Миновал целый год. Слегка прихрамывая, Олег шел на своих ногах в школу и остановился у невысокого дома, у самого крыльца. Здесь он стоял долго, словно отдыхал, а потом шел дальше. Это был дом, где еще недавно жила Юнона. Она уехала почти так же внезапно, как появилась в городе. Отца перевели в Петропавловск-Камчатский. Видите, как далеко… Но земля теперь уже не так велика. Спутник облетает ее за полчаса, и почта приходит быстро. Приходят письма, открытки с конусом Ключевской сопки, и Олег думает вечерами, закончив уроки и глядя на фотографию, которая висит над его столом: есть ли в мире такие расстояния, которые нельзя одолеть, а если и есть, то ведь есть и существа более сильные, чем простые люди… Она все- таки настоящая, эта кареглазая Юнона.
