– Я полагаю, что их было двое. Выбросив сумку в окно недалеко от Ротозеева, они сошли на этой станции и пошли вдоль железнодорожного полотна назад, чтобы отыскать выброшенную сумку. Надо думать, что в ней находилось нечто, из-за чего и было предпринято посещение купе покойника. Или еще не покойника.
– Ну, опять вы все усложняете, батенька, – всплеснул руками полицмейстер.
– Ничуть. Случилось так, что я оказался рядом и был вынужден провести предварительное дознание, которое подтверждает сказанные здесь мною слова. Если вы сочтете необходимым, я могу изложить письменно все, что мне удалось узнать.
– Полагаю, в этом нет надобности, – произнес после короткого раздумья полицмейстер. – Ведь вы же частное лицо.
– Я уже говорил вам, что попал в эту ситуацию с самого начала. Я, как бы вам это доходчивее сказать, уже внутри ее. Если бы меня не позвали к покойнику, то меня бы не было и у вас. Ну, помер человек в одном из вагонов поезда, так и бог с ним. Но случилось так, как случилось, и я уже не могу оставаться сторонним наблюдателем. Кроме того, насколько мне известно, полицией только приветствуется оказание ей содействия в делах следствия частными лицами.
– С вами трудно спорить, – ухмыльнулся Лаппо-Сторожевский. – Конечно, мне известны ваши детективные способности, и отказаться от вашей помощи я просто не имею права. Так чего же вы хотите?
– В этом деле многое может прояснить установление личности покойного. Вы согласны? – спросил Аристов.
– Пожалуй.
– И первое, что надо сделать, это разослать в полицейские управления губерний уведомления об обнаружении в таком-то поезде трупа, с описанием его примет. И затребовать у них данные о пропавших и находящихся в розыске людях. Может статься, что нашего покойника уже ищут.
– Считайте, что это уже сделано, – твердо заверил неуступчивого собеседника Лаппо- Сторожевский.
– Я собираюсь вернуться в Ротозеево, чтобы поискать эту сумку…
– А вот это напрасно, господин Аристов, – перебил его полицмейстер. – Если все было так, как вы мне изложили, сумки давно уже нет.
– …или следы преступников, – как ни в чем не бывало продолжал Артемий Платонович. – И я прошу дать мне в помощь одного человека.
– Только одного? – даже не пытаясь скрыть облегчения, спросил полицмейстер.
– Да, одного. Но, если можно, потолковей.
– Когда вы намерены вернуться в Ротозеево? – немного подумав, спросил Лаппо-Сторожевский.
– Прямо сейчас, – констатировал Аристов.
– Хорошо. Соколовский! – гаркнул полицмейстер так, что тренькнули стекла в кабинете, а император Александр Николаевич, изображенный в полный рост на картине, висевшей за спиной полицмейстера, как показалось отставному штабс-ротмистру, испуганно сморгнул.
– Слушаю вас, – просунулась в дверной проем голова канцелярского секретаря.
– Следственного пристава Обличайло ко мне. Живо!
Через малое время в кабинет вошел молодой человек годов двадцати пяти, с лихо закрученными усами, бронзовой медалью в память Крымской войны на груди и спокойным взглядом серо-голубых глаз.
– Титулярный советник Максим Станиславович Обличайло, – представил Аристову молодого человека полицмейстер. – Лучший, не для его ушей будет сказано, следственный пристав нашего управления. А это, – сделал он театральный жест рукой в сторону Артемия Платоновича, – господин Аристов. Он добровольно вызвался помочь нам по делу о покойнике из желтого вагона. Сейчас вы едете с ним в Ротозеево. Возьмите коляску моего помощника. А суть дела вам расскажет господин Аристов по дороге.
Днем Ротозеево выглядело не таким захолустным: торговые лавки в центре села; две пивных – одна у вокзала, другая – в том же центре, здесь же неподалеку трактир, постоялый двор и почтово-телеграфная контора. Одним словом, цивилизация.
Доехав до станции и велев извозчику дожидаться их на постоялом дворе, Аристов и Обличайло потопали обратно, держась левой стороны железной дороги.
– Вы идите по насыпи, а я пойду леском, параллельно вам, – наставительно сказал Артемий Платонович.
– Так что мы ищем?
– Мы ищем следы двух человек и место падения большой дорожной сумки, – уверенно сказал Аристов. – Если нам повезет и сумка при падении или ударе, скажем, о дерево, открылась и из нее выпали какие-либо предметы, ищите и эти предметы.
– А что это могут быть за предметы? – поинтересовался Обличайло.
– Не знаю, – честно ответил отставной штабс-ротмистр.
Конечно, на гравийной насыпи следов обнаружено не было. А вернее, как можно было принять за следы неровности и углубления, коими вдоль и поперек была испещрена насыпь? Но Обличайло все же обнаружил небольшую медную заклепку и недалеко от нее наполовину обгоревшую шведскую спичку.
Живо спустившись с насыпи, Обличайло протянул штабс-ротмистру найденные предметы:
– Как вы думаете, господин Аристов, эти предметы могут иметь отношение к тому, что мы ищем?
– Вполне, – повертел заклепку в руках Артемий Платонович. – Она могла отскочить от сумки, ведь скорость у поезда была немалая. А спичку эту могли зажечь те двое господ, следы коих мы ищем. Например, чтобы зажечь фонарь. Если это так, то место падения сумки где-то рядом. С этого момента прошу вас быть предельно внимательным.
Кто ищет – тот непременно находит. Сие правило еще не давало осечек, конечно, если ищешь с умом и настойчивостью. Вот и Артемию Платоновичу повезло – отыскался сломанный сук большой толстой сосны. Он лежал в двух шагах от дерева возле основательно примятой травы. А под листьями помятого кустика ежевики валялась еще одна медная заклепка.
– Максим Станиславович, спускайтесь сюда, – крикнул Аристов приставу, фланирующему по насыпи с видом заядлого грибника. И когда тот подошел, указал на примятую траву. – Вот место, куда упала дорожная сумка пассажира из желтого вагона. Она ударилась о дерево, сломала вот этот сук и упала в траву. Видите?
– Точно, – кивнул Обличайло, с восхищением глядя на Аристова.
– И еще я обнаружил вот это, – подал он приставу еще одну медную заклепку. – Она точно такая, что нашли вы.
– Выходит, преступники забрали сумку.
– Да. Они нашли ее ночью, при свете фонаря, который зажгли найденной вами шведской спичкой. Все именно так, как мы с вами и предполагали ранее.
– Вы предполагали, – вежливо поправил отставного штабс-ротмистра пристав.
– Но вы же со мной не спорили?
– Нет, не спорил. Я просто молчал.
– А молчание – знак согласия. Выходит, вы были согласны с моими предположениями, которые тотчас стали и вашими.
– Да, – засмеялся Обличайло, – вы умеете убеждать.
– Умею, – согласился с приставом Артемий Платонович. – Итак, ваши соображения?
– Преступники нашли сумку и забрали ее содержимое.
– А где сумка?
– Я думаю, что они ее просто спрятали. Тащить приметную сумку с собой им нет особой надобности, а потом, по сумке их могли опознать.
– Похвально. И как вы думаете, где они могли ее спрятать?
– Скорее всего, в лесу.
– Справедливо. Их следы надо искать в лесу… Так что на насыпи вам делать больше нечего.
Они отошли от сосны и стали пристально всматриваться в землю. На этом участке она была твердой и сплошь усыпанной сосновыми иглами. Никаких следов обнаружить не удалось. Зато когда сосновый
