На воле

ощущения?

Хорек неопределенно пожал плечами:

—

Что-то не припомню. Хотя вся эта публика очень похожа друг на друга, — он брезгливо поморщился. — Дельцы, банкиры… Коммерсанты, одним словом!

Четвертым пассажиром в «БМВ» был Крот. Он еще не мог прийти в себя после чудесного освобождения и взирал на Коляна с нескрываемым обожанием. Оказывается, у Радченко все было всерьез, в своем распоряжении он имел целую армию отморозков, а получение новых паспортов для него оказалось сущим пустяком. По новым документам Крот оказался Семеновым Иваном Петровичем и уже начал забывать свое настоящее имя.

Судя по всему, Радченко готовил Крота для каких-то крупных дел, но разговор об этом пока заводить не спешил. Последнюю неделю Колян держал Крота при себе, и тот охотно исполнял роль телохранителя.

Глянув через плечо Коляна, Крот обомлел. Лицо мужчины было знакомо ему до последней черточки.

Варяг!

В предпоследний срок

они парились вместе, и он мог не без гордости сказать при случае приятелям, что целых три месяца был при смотрящем гладиатором.

—

Не может быть!

—

Ты его знаешь? — протянул Колян фотографию Кроту.

—

Он очень похож на одного уважаемого человека… Нет, в натуре, это какая-то туфта! Да откуда ему здесь быть?! Речь идет о Госснабвооружении, а он ведь вор! Он всегда был вором!

—

Так кто это?

На лице Крота мелькнуло замешательство.

—

Я могу ошибиться… Но этот человек очень похож на Варяга.

Слова Крота не произвели на Коляна никакого впечатления.

—

Расшифруй, пожалуйста, и поподробнее. Не надо играть в прятки. Кто он такой?

Крот слегка улыбнулся:

—

Вы не знаете, кто такой Варяг? Ах да, вы же бандиты, а это уже совсем другая краска. Варяг один из самых авторитетных воров в России. Я не знаю, что у них там делается наверху, но поговаривают, будто он держатель кассы. Это очень важно. На сходняках его голос решающий.

^;

— Очень интересно, — в глазах Радченко блеснул азарт. — Мне приходилось слышать, что криминалитет рвется во власть, но чтобы туда, где торгуют оружием… Об этом я слышу впервые. Может, ты все-таки обознался? Ведь встречаются же на свете двойники.

Крот внимательно всмотрелся в фотографию и почти возмутился:

—

Конечно, бывают, но не до такой же степени. Это он! Ну бля буду, он!

—

А ответить не побоишься?

Крот оскорбился:

—

Если надо, так и отвечу.

—

Молодец, — сдержанно похвалил Колян. — Если это действительно так, то ситуация становится очень интересной, — улыбнулся Колян каким-то своим мыслям. — А грохнуть ты его сумеешь?

Радченко вытащил из пальцев Крота фотографию и бережно вложил в конверт — пригодится еще.

—

Ты это серьезно?

—

Вполне. А ты думаешь, мы тебя на вольный воздух за так выдернули? А новый паспорт за красивые глазки тебе справили? Всякий хлебушек отрабатывать нужно. Или ты по-другому считаешь?

Крот молчал.

—

Спиридоныч, притормози тут на обочине, — распорядился Колян. — Я вижу, что наш друг придерживается противоположного мнения.

Машина резко вильнула вправо, каким-то чудом разошлась с «фольксвагеном», мчавшимся километров под сто, и прижалась к обочине.

-Иди!

—

Колян… — виновато протянул

Kpo

т

.

—

Иди, я тебе сказал! Забирай свои бумажки и валяй! Или мне тебя отсюда пинком вышибать?!

Хорек старательно отводил взгляд. Смотреть на разгневанного шефа было все равно что заглядывать в пасть разъяренному медведю. Хорек не сомневался в том, что нечто подобное сейчас ощущает и Крот. Хорек не был специалистом по статистике, но из тех сведений, которыми он располагал, следовало, что «быки», отошедшие от бригады, жили максимум месяц. Их находили с перерезанной глоткой, с пробитыми черепами. О факте устранения вскоре узнавали все. Разумеется, о забавах неизвестного палача был наслышан и Крот.

—

Колян, ну ты че, в натуре? Чтобы я падлой был! Ты меня из чалки выдернул, на вольные хлеба определил, а я добро забывать?! Да не было никогда такого с Кротом! — засверкал бывший зек золотыми зубами. — Ты мне только скажи — да я ради нашей дружбы для тебя не одного Варяга, а сотню воров на тот свет отправлю!

Николай неожиданно улыбнулся:

—

Пошутил я. Не надо никого резать. Рановато еще.

На лице Крота проступило облегчение.

—

Только ты, сука, не радуйся. Если я сказал убрать, значить, надо будет убрать! И не во имя нашей дружбы, а потому что я тебе приказал. Ты меня понял?

—

В натуре, братан!

Колян хищно вцепился пальцами в лицо Крота:

—

Я тебя еще раз спрашиваю, ты меня понял или нет?

—

Я тебя очень хорошо понял, Колян, — глухо пробормотал Крот, сожалея о том, что пытался держаться с бригадиром на дружеской ноге. Того Коляна, которого он знавал в юношестве, давно уже не существовало — перед ним сидел хищник, вожак стаи. — Сделаю все так, как ты хочешь.

Пальцы Радченко разжались. Колян удовлетворенно произнес:

—

То-то же. Не знаю, какие у вас там порядки в тюрьме, — не сидел и сидеть не собираюсь, но здесь мое слово — закон! И мне очень не нравится, когда меня не понимают. А вообще, по-моему, в тюрьмах только дураки сидят. Умным надо быть, и тогда никогда не попадешься. Ладно, Спиридоныч, давай жми на газ. Поехали!

Глава 54

—

Ой, Герасим Савельевич, я как чувствовал, что вы чего-то не договариваете. Вот только никак не мог понять, чего? И если бы не одна случайность, так, может быть, никогда бы и не понял.