—
Кто это? И почему он вас интересует?
—
Сейчас объясню. Петраков — бывший кадровый офицер Советской армии, воевал в Афганистане и в Чечне. Потом после Хасавюрта стал профессиональным
наемником и, решив, что зарабатывает маловато, подался в Таджикистан. Последние годы работал на старого наркоторговца — Сайда Джафарова.
—
Ага, — оживился Стас. — Я слышал это имя. По телевизору.
— Да, личность довольно известная. Петраков командовал у него целой ротой наемников. Теперь вот прибыл на родину, вероятно, чтобы наладить сюда наркопоток. Видимо, его хозяин прокладывает новый маршрут. В Россию.
Стас посмотрел на часы. До отхода его поезда оставалось чуть больше часа. Он в два глотка допил остывший кофе и поднялся.
— Пора мне, Игорь Васильевич! — Я провожу. До вокзала. По дороге еще поговорим. Стас поднялся в гостевую комнату и быстро собрал
вещи
в спортивную сумку. По дороге на железнодорож
ный
вокзал Самородов, как всегда, даст ему конкретное задание. В каком направлении следует работать ребятам
из
адвокатского бюро «Щербак и партнеры». Стас был уверен, что Игорь Васильевич поручит им что-нибудь имеющее касательство к Норвежцу. Неужели он и вправду так силен? Надо же, какой-то бывший мент подмял под себя весь город! Ну, с мурманскими милиционерами, Предположим, у него проблем и не предвиделось. Купил
с
потрохами своих бывших кентов — и все дела. Но почему же местный криминалитет такое допускает? Или блат
ные
действуют с Норвежцем в одной упряжке? Это усложнит ситуацию. Тогда теми законными методами,
о
которых ему постоянно твердит Самородов, свалить Норвежца будет практически невозможно. Да Стас и сам понимал, что если уподобиться этой мрази бандитской, так ведь и сам тогда незаметно для себя замараешься
по
локоть… Остается надеяться, что Плешивый еще ска
жет
свое веское слово. Сбрасывать со счетов воровского
смотрящего рано и неосмотрительно. Это сила, и сила реальная, могущая жестко диктовать свои условия кому бы то ни было. Даже такому отморозку, как Норвежец.
Стас подхватил с пола сумку, закинул ее на плечо, сбежал вниз по ступенькам и вышел на крыльцо коттеджа. У него защемило сердце: было грустно оттого, что он покидает этот гостеприимный дом. За оградой «ауди» Самородова уже урчала мотором. Сам Игорь Васильевич стоял возле открытой дверцы и махнул Стасу рукой: поторопись, мол, времени в обрез.
Стас прошелся по двору и, прежде чем сесть в машину, окинул последним взглядом коттедж. Он вздохнул и залез в машину.
—
Почему таких коттеджей у нас не строят в городе? — спросил он у сидевшего рядом Самородова. — Аккуратно, прочно, тепло. А в наших хрушобах и жить совсем невозможно…
—
Менталитет!.. — неопределенно ответил Самородов, включая первую передачу.
—
Игорь Васильевич, — начал Стас. — Я все о том же… О маме…
Самородов кашлянул.
—
Я ждал этого разговора, Стасик. Кое-что мне стало известно за это время. Ты же знаешь, я все эти годы не сидел сиднем. Но пока я торчал в Североморске, мне было трудновато заниматься розыском вплотную. И отсюда непросто… Да к тому же я — лицо постороннее, это тебе могут дать допуск в архив… Ты сын, ты студент юрфака, специализируешься по уголовному праву — вот и оформи себе направление в архив городской прокуратуры. А я эти папки даже затребовать не имею права. Словом, надо тебе для начала найти следователей, которые вели дело об убийстве. Их было двое. Начни с последнего — может, он наведет на след. Вспомнит, почему закрыли дело. А потом выходи на первого. Я с ним тогда встречался. Толковый мужик, правильный… Ему не дали цопнуть глубже. Там, Стасик, какая-то тайна есть, какая- то закавыка.
— Какая, Игорь Васильевич? — нахмурился Стас.
— Знаешь, как раньше дела делались, да и сейчас делается? Несется какой-нибудь пьяный оболтус на мотоцикле, сбивает пенсионера на пешеходном переходе, а потом старика же и судят. Потому что мотоциклом управлял сын Губернатора. За него и прокуратора, и следственный отдел МВД горой встанут. И засудят бедолагу за то, что он в мотоциклиста камень бросил… Нападавших было пятеро. Не исключено, что среди них был сынок какого-нибудь высокопоставленного чиновника. Ладно, чего воду в ступе толочь без толку…
«Ауди» выскочила на вокзальную площадь и остановилась перед обшарпанным кирпичным зданием с башенкой и часами, которые показывали верное время лишь два раза в сутки.
Самородов выключил зажигание. Стас заметил, что сегодня он был особенно бледен и, когда разговаривал,
слегка
кривился от боли. Давала о себе знать та ножевая
рана в
почке.
— Вот что, Стас. Вам в бюро надо бы набрать крепких ребят для охраны. Ну и… мало ли что может произойти. Ты как насчет этого?
Стас пожал плечами.
—
Игорь Васильевич, вы же сами меня учите поступать только по закону. Вот мы и будем действовать по закону.
—
Это правильно, — кивнул старый моряк. — Но если хочешь бороться с наркоторговлей в городе всерьез, крепкие лбы тебе не помешают. Хотя бы для прикрытия. Гебе же придется в опасных местах появляться, с крутыми людьми встречаться да скользкие разговоры вести. Да и с бюро у тебя, как я понял, проблемы начались… Из старого офиса вас выгнали?
Стас горестно вздохнул:
—
Выгнали. Арендную плату взвинтили такую, как будто мы снимаем офис на Уолл- стрит.
—
Выходит, вы уже кому-то костью в горле встали.
—
Я знаю кому… — недобро усмехнулся Стас. — Мы вели недавно одно дело — ветеран войны судился с капитаном милиции, который его дочь изнасиловал. Дочка, правда, та еще шалава… Но все равно осудили капитана. Хоть и условную, но судимость он заработал и три месяца на нарах в СИЗО просидел.
—
Вот-вот, об этом я тебе и толкую. Чем больше вы наживете себе врагов в городе, тем сложнее у вас будет жизнь. А уж коли ты решишься за «арбузы» эти взяться, то…
—
А вы считаете, надо? — напрямик спросил Стас. — Я же понимаю, Игорь Васильевич, что все эти разговоры про «арбузы» из Таджикистана не просто так.
Самородов помрачнел.
—
Я тебе не рассказывал об этом, Стасик. У меня племянница была в Питере. Семнадцать лет девчонке было. Подсела на героин, дуреха. Вколола себе однажды дозу и заснула… Вечным сном. А ее мать, моя сестра младшая, не вынесла и руки на себя наложила. Вот такие дела. Так что я эту наркоту… Вернее, не наркоту, а тех сволочей, которые ее толкают несмышленым мальчикам и девочкам… Я бы их без суда и следствия на месте к стенке ставил! По моему закону… — Самородов разволновался, отчего побледнел еще больше. Но он взял себя в руки и продолжал уже спокойно: — Открытая война с Таганцевым вам, ребятки, не по зубам. А вот кровь ему попортить, прижать его прихвостней по одному — дело хорошее. А заодно попытаться выведать, как идут поставки в городе. И самое главное — выйти на Петракова. Ведь именно он отслеживает канал между Таджикистаном и Мурманском.
—
Что надо сделать конкретно? — спросил Стас. Ему было важно знать, ограничивает ли Самородов его деятельность какими-то рамками или же у него на этот раз полностью
Вы читаете Напролом
