забуду про тебя. Очень мне этого хотелось. Сошлась с одним известным актером. Месяц были вместе. Но забыть тебя не удалось, и мы с ним расстались. По моей инициативе. Он очень злился, преследовал меня, грозился ославить на весь свет. А потом меня нашел этот самый «клин». На Рождественском балу в Дворянском собрании прошлой зимой. Звали его Борис Яковлевич Заславский. Слышал о таком?
Савелий Николаевич утвердительно кивнул. Конечно, он знал, кто такой Борис Яковлевич Заславский. Потому как люди его профессии не могут не знать управляющих банками. Тем более что банк этот – Императорский Промышленный, богатейший не только в России, но и во всей Европе.
– ?Разумеется. Заславский фигура в финансовом мире.
– ?Мне, конечно же, это льстило, – продолжала рассказ Кити. – К тому же он был невероятно хорош собой, атлетичен и еще молод...
– ?Ну, где же молод? – не согласился с Вронской Савелий Николаевич. – Ему уже за пятьдесят.
– ?Важно совсем не то, сколько мужчине лет, – наставительным тоном произнесла Кити. – Важно, сколько лет мужчине внутри. В душе. И на сколько лет он сам себя ощущает... – Вронская пару секунд помолчала. – Вот тебе, к примеру, никогда не будет больше двадцати двух–двадцати трех лет. В душе, конечно.
– ?Почему именно двадцати двух–двадцати трех? – поднял брови Савелий Николаевич.
– ?Потому, – отрезала Кити. И уже мягче добавила: – Потому что я так чувствую.
– ?Я-асно, – протянул Савелий, стараясь скрыть некоторое недоумение. Видно, она знала, о чем говорила.
– ?Ничего тебе не ясно, – буркнула в ответ Вронская. – Дальше будешь слушать?
– ?Буду, – кивнул головой Родионов.
– ?Ну так вот... – Какое-то время Екатерина сидела молча, очевидно, собираясь с мыслями. – Одним словом, я увлеклась Заславским. А он увлекся мной. Мы стали встречаться, а поскольку он был женат, то встречи эти происходили... В меблированных комнатах. Чего греха таить! Чаще всего мы встречались в нумерах Белоярцева на Сретенке. А потом...
Екатерина Вронская как-то по-девчоночьи шмыгнула носом и вдруг замолчала.
– ?Договаривай, раз уж начала, – сказал после недолгого молчания Савелий Николаевич.
Кити кивнула:
– ?Хорошо, я скажу. – Было заметно, что ей трудно говорить. – Потом... А потом этот актер, с которым я встречалась ранее, нашел меня и показал мне несколько фотографических карточек и письмо...
– ?На карточках была ты и Заславский? – догадался Родионов.
– ?Да, – убито произнесла Кити. – Как мы входим в нумера, как целуемся. Была даже одна, где я, – она перевела дух, – стою перед Заславским в неглиже. Меньше, чем в неглиже...
– ?М-мда-а, – протянул невесело Савелий Николаевич. – И каким образом у этого актеришки очутились такие фотографические карточки?
– ?Он нанял частного сыщика, чтобы следить за мной, – уже успокаиваясь, ответила Кити. – Тот и сфотографировал нас. Он же выкрал из бумаг Заславского мое письмо к нему.
– ?Тут и до арестантских рот недалеко. Это уже подсудное дело, – заметил Родионов.
– ?Подсудное, – согласилась безрадостно Екатерина Вронская. – Да только суда никакого не будет. Вообще, огласка этого дела может сильно скомпрометировать Заславского. И, конечно, меня. А нам обоим, как ты сам понимаешь, это крайне нежелательно.
Кити как-то жалко посмотрела на Савелия и добавила:
– ?Ты понимаешь?
Родионов задумчиво кивнул и спросил:
– ?А что за письмо выкрал сыщик?
– ?Мое письмо, которое я написала Заславскому, где я... В общем, это было любовное послание. – Качнув плечиком, добавила: – Обыкновенное письмо, какое женщина может написать любимому мужчине. В нем же я предлагала место и назначила время для нашей будущей встречи. Судя по интерьеру, именно там и были сделаны фотографические карточки.
– ?Ясно, – коротко ответил Савелий Николаевич. – Частный сыщик очень хорошо подготовился.
– ?Это еще не все, – Вронская с надрывом вздохнула. – Не далее как вчера этот негодяй нашел меня и предупредил, что если я не брошу Заславского и не вернусь к нему, он «отпустит в общество компрометаж». То есть предаст огласке наши с Заславским отношения, подтвердив их наличием моего письма и фотографических карточек. Сроку на раздумье он дал мне всего три дня. Так что послезавтра, если я, конечно, не выберу полную компрометацию себя в свете – что означает мой конец и конец карьере Заславского и его личной жизни, – я снова стану любовницей этого мерзкого актера. Подставить Заславского я не могу, так что, похоже, мне придется согласиться на условия этого подонка.
– ?Вот негодяй, – громко и с чувством произнес Савелий.
К Кити он не испытывал никаких особых чувств. Все было сложнее. В его жизни теперь присутствовала лишь одна женщина – Елизавета. Его Лизавета. Лизанька. Однако позволить какому-то мерзопакостнику шантажировать женщину, с которой он был некогда близок, пусть и случайным образом, Савелий Родионов тоже не мог.
Похоже, его дворянская кровь сказывалась и здесь.
– ?Ну что, я ответила на все твои вопросы? – обреченно спросила Вронская.
– ?Нет, не на все, Кити, – ответил Савелий Николаевич, очевидно, принявший какое-то решение.
– ?А что ты еще хочешь узнать? – спросила Кити, и в ее глазах мелькнула надежда.
– ?Я хочу узнать, где актер хранит свой компрометаж, – негромко произнес Родионов.
Вронская пристально посмотрела ему в глаза:
– ?Ты хочешь... Нет, – отрицательно покачала она головой. – Это невозможно!
– ?Не решай за меня, – твердо сказал Савелий Николаевич. – Я считаю, что это будет правильно.
– ?Я не хочу, чтобы ты рисковал из-за меня. – Екатерина сделала неуверенную попытку подняться, чтобы уйти.
Родионов остановил ее мягким прикосновением:
– ?А я буду рисковать не только из-за тебя, но и из-за себя тоже, – ответил он.
– ?Что это значит? – удивленно подняла бровки Кити.
– ?Это значит, что я не люблю шантажистов, – ответил Родионов. – Так где же этот мерзавец хранит компрометаж?
– ?Ты не поверишь, – тихо промолвила Кити.
– ?Поверю. Говори.
– ?В Императорском Промышленном банке.
– ?Что?! – Брови Савелия Николаевича невольно вскинулись вверх.
Вот это новость!
– ?Именно, – ответила Кити. – Мне кажется, этим самым он провоцирует Бориса... – Вронская запнулась и поправилась: – Бориса Яковлевича совершить какой-нибудь противузаконный проступок – скажем, вскрыть сейф и уничтожить письмо и фотографические карточки, – и тем самым окончательно подорвать его репутацию и отомстить мне.
– ?Возможно, – согласился после некоторого молчания Савелий. – А что за сейф?
– ?Сейф самой новейшей конструкции, как сказал мне Борис... Яковлевич. С электрическим замком и сигнализацией.
– ?Ты сможешь сегодня достать мне план банка и схему сигнализации? – задумчиво спросил Савелий.
– ?Что касается схемы, это вряд ли, – нахмурила брови Вронская. – Она находится в секретном отделе, доступ в который обязательно фиксируется службами, даже если туда войдет генерал-губернатор. Мы поступим проще: я попрошу Бориса Яковлевича, чтобы он ее отключил.
– ?А он согласится? – спросил Савелий Николаевич.
– ?Если попрошу я, то – да.
– ?А план банка? – деловито произнес Родионов, уже решив, что возьмется за это дело.
– ?План банка тебе тоже не понадобится.
– ?Почему? – удивился Родионов. – Перед делом я всегда тщательнейшим образом...
