Вера в то, что простые смертные, живущие, как правило, меньше ста лет, творят своим взглядом Вселенную, которой несколько миллиардов лет, не свидетельствует о слишком большой проницательности. Однако именно к такому заключению пришла логика науки. Конечно, немногие ученые отстаивают идею о том, что причиной существования Вселенной являются люди. Однако они отстаивают индукцию как единственный способ познания мира:
«Мы используем ее (индукцию), потому что она является единственным способом получить факты о реальном мире, которые можно широко использовать. …индукция снабжает нас фундаментальными фактами, на основании которых мы размышляем о мире».[72]
За утверждением, что индукция является единственным способом познания мира, кроется недовольство западными священными писаниями. Причину этого мы рассмотрим позднее. Однако уже сейчас можно задать вопрос: «Намного ли больше логики в „фундаментальных фактах“ научной индукции, чем в „религиозных догмах?“
Ром Харре рассматривает один из фундаментальных фактов субатомной физики: поскольку у нас нет данных наблюдения о том, что электроны отличаются друг от друга, мы делаем вывод, что они одинаковы.
«…вполне вероятно, это следствие нашего невежества и непонимания их природы, и у нас нет никаких оснований предполагать, что при более детальном изучении электроны не начнут проявлять определенные качества, которые позволят отличить их друг от друга».[73]
Но суть этой цитаты в том, что электроны вообще никто и никогда не наблюдал. Поэтому заключение о том, что все электроны одинаковы, является ни чем иным, как субъективным верованием. Утверждать, что нечто является фундаментальным фактом только потому, что противоположное не доказано, – логическая ошибка (так называемый argumentum ad ignorantium, «аргумент к незнанию»). Является ли фундаментальным фактом то, что марсиане зеленого цвета (ведь пока никто не доказал обратного)? Если физики не согласятся с доказательством существования зеленых марсиан, сочтя его нелогичным, тем самым они только подтвердят, что их собственная логика ничем не лучше.
Итак, с уверенностью можно утверждать только одно: фундаментальные факты индукции нельзя назвать доказанными истинами.
«Мы никак не можем поставить знак равенства между наукой и истиной, так как мы признаем в равной степени научными как теорию Ньютона, так и теорию Эйнштейна. Однако эти теории не могут быть одновременно истинными, впрочем, не исключено, что они обе ложны».[74]
Запечатав разум в бутылку чувственного восприятия, ученые не получают квинтэссенцию истины, потому что чувственное восприятие задает все новые вопросы о себе самом. Индуктивные мыслители охотно признают, что можно придумать сколько угодно умозрительных объяснений одному и тому же явлению. Данные наблюдения, которые объясняет одна теория (например Ньютона), могут быть объяснены противоречащей ей теорией (Эйнштейна). Умозрительная гипотеза, скажут ученые, «лучший способ оценки» истины. Но об этом лучшем способе можно с уверенностью сказать только то, что в нем никогда нельзя быть уверенным. Ирония здесь кроется в том, что этот ненадежный и недостоверный способ оценки истины является предметом профессиональной гордости ученого. И этой гордости завидуют другие ученые, профессия которых заключается в том, чтобы опровергнуть теорию своего предшественника и утвердить свои способы оценки истины.
Оказывается, научные теории и открытия нередко возникают не столько в результате логических умозаключений, сколько из беспорядочного, причудливого и даже мистического состояния ума.[75] Не отрицая пользы науки, следует отметить, что значительная ее часть мало чем отличается от научной фантастики.
«К этой категории относятся целые области западной науки: теории, которые кажутся незыблемыми как скала и по сути дела лежат в основе большинства западных философских учений, на поверку оказываются в лучшем случае неподтвержденными, а в худшем – просто предрассудками». [76]
Наука не стремится к достижению окончательных выводов, конечной истины, конца всех аргументов, хотя и придает видимость разумности занятиям соперничающих друг с другом эгоистов. Единственное «почему?», которое она обнаруживает, единственная причина ее собственного существования – это эго.
«Научное знание не является набором достоверных истин о том, как устроен мир. Оно – результат жестокой борьбы за благосклонное внимание общества, в которую вступают между собой сторонники различных точек зрения, не чурающиеся никаких средств, вплоть до пропаганды, беззастенчивого использования силы и умелой риторики убеждения».[77]
Буддхи – способность различения
В ведической философии существуют две концепции эго: ложное (
Как объясняется в «Шримад-Бхагаватам» (3.26.30), способность различать выполняет пять функций:
«Исследование природы своего „Я“ начинается с сомнения. Осознав свою истинную природу, человек понимает, что отождествление себя с материальным телом является заблуждением. Это заблуждение называется випарьяса. Поняв ложность телесной концепции жизни, человек обретает способность составить верное представление о своей природе. Правильная концепция в данном стихе определяется
