Все звуки и запахи классной комнаты удалились, исчезли, словно у приемника села батарейка. Джейн испугалась — она не могла вздохнуть, из комнаты словно выкачали воздух. Ее одноклассники неподвижно сидели за партами, как фигурки, вырезанные из цветной бумаги.
Детолов повернулся к Кошкодаву, взял его двумя пальцами за шиворот, легонько встряхнул и уложил на пол. Потом он неторопливо пошел по проходу, так же, двумя пальцами, поднимая детей из-за парт. Он перекидывал их через руку, а когда их набиралось достаточно, относил к доске и укладывал поверх учителя. Задний ряд он оставил напоследок. Наконец дошел и до него и собрал на руку всех, кроме Джейн. Она сидела, дрожа от ужаса и стараясь на него не смотреть. Последним был Крысобой с застывшей на лице ухмылкой. На кучу детей Детолов положил Сучка, негодующе вытаращившего глаза.
Он пододвинул стул и сел.
— Иди сюда. — Он поманил Джейн. — Садись ко мне на колени, поговорим.
Ей оставалось только повиноваться.
Колени у него были костлявые и жесткие, сидеть было неудобно. Она смотрела в стену. Рука в черной перчатке крепко держала, поглаживая, ее плечо.
— Я имею право немедленно арестовать тебя и увести отсюда силой. Ты это понимаешь?
Она кивнула. Говорить она не могла.
— Я служитель закона, Джейн, и важно, чтобы ты это поняла и признала мое право приказывать тебе. Соглашение было заключено, когда ты была мала, и договор подписан — а ты незаконно уклонилась от его выполнения. Ты, конечно, можешь сказать, что имела на это право, потому что с тобой обошлись несправедливо и на контракте нет твоей подписи. — Он пожал плечами. — Но, Джейн, ты ведь и сейчас еще несовершеннолетняя, и твоя подпись все равно не имеет законной силы. Если несправедливость и имела место, то так давно, что сейчас уже ничего не поделать.
Он взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. Брови у него были черные, кустистые, а глаза неподвижные, как два зеркала.
— Ты ведь согласна с этим?
Джейн скорчилась в его руках. Пусть он убьет ее, пусть отправит назад на завод, но она никогда- никогда не признает, что это правильно.
Детолов вздохнул, словно она его разочаровала:
— Я родом с севера. Мы там охотимся на обезьян при помощи дубинки и бутылки с широким горлышком. Знаешь, как это делается?
— Нет, — с трудом выдавила она.
— Это очень смешно. Берем бутылку, кладем туда одну-единственную черешню, а сами прячемся. Появляется обезьяна. Видит в бутылке вкусную ягодку, сует туда руку и зажимает ягодку в кулак. А форма и размер горлышка рассчитаны так, что кулак не пролезает. Обезьяна может очень легко вытащить руку, но для этого надо разжать кулак и выпустить черешню. А этого-то она и не в состоянии сделать. И даже когда появляется охотник, посвистывая и помахивая дубинкой, она не находит сил расстаться с добычей. И охотник вышибает ей мозги.
Детолов достал из кармана записную книжку в переплете из страусовой кожи. Протянул Джейн кусок мела.
— Ну-ка, Джейн, напиши на доске слова, которые я продиктую. Да пиши покрасивее, аккуратно, чтобы вышло пять ровных столбиков.
Он ждал. Джейн подошла к доске.
— Рекурвор, — начал он диктовать. — Рекусабиле. Рекусакао. Рекусадора.
Джейн от страха успела исписать полдоски, пока поняла, что он диктует командные коды драконов класса «Молох».
Она писала дальше, стараясь не показывать, что слова ей знакомы. Она надеялась, что коды не сработают. В конце концов, от школы до насыпи не меньше четверти мили.
Кончив писать, она взглянула на то, что получилось.
— Ну что ж, для начала неплохо, — сказал Детолов. Он смотрел через ее плечо, его свежее дыхание щекотало ей ухо. — Теперь возьми тряпку.
Он взял ее руку в свою, ласково показывая, где надо стирать. Он вел ее руку, почти прикасаясь к доске, а потом внезапно опускал, стирая слово. Так их сплетенные руки двигались над доской, стирая, по видимости без всякой системы, то одно слово, то другое.
Наконец Детолов выпустил ее руку.
— Вот так, — сказал он, удовлетворенный.
В комнате вдруг стало очень холодно. Грузом легло гигантское присутствие, воздух омрачился, словно железная туча закрыла солнце. Огромный голос спросил без слов:
Джейн хотела повернуться, но не смогла. Шейные мышцы зажались и закоченели, словно их стиснули стальные клещи. Ноги тоже не слушались. Она тупо смотрела на доску.
Детолов сказал:
— Твое имя.
— Поговорим о смерти?
Джейн не могла пошевелиться. Она была так мала, так беззащитна, а две могучие силы боролись за нее и того и гляди могли раздавить, как скорлупку. Присутствие Меланхтона давило тяжестью, словно громадная гора навалилась на школьное здание.
— Заложник. — Детолов убрал нож. У Джейн зачесалось горло там, где лезвие оцарапало кожу. — А ты, значит, у нас любитель загадок? Тогда отгадай мою: «Маники-мани, мышка в кармане, как она запищит, целый полк прибежит».
Стараясь ступать совсем неслышно, Джейн медленно подвинулась туда, где Детолов не мог ее видеть, к нему за спину, в угол между столом и доской.
Какой-то вихрь завертелся вокруг Детолова, словно комары облаком налетели на него с неуловимой для глаза скоростью. Электромагнитный смерч, взвиваясь над его головой, пытался поглотить ее, но не мог.