кроме подозреваемого Кольки Супникова.
«Военный совет», на котором Полкило докладывал соратникам о своем плане, состоялся на свежем воздухе, возле недостроенного здания клуба. Здесь нет прохожих, никто не подслушает важное обсуждение.
Олегом и Димкой было уже замечено, что от «поезда» Изварин выезжал на набережную. Дальше на всем пути следования направо он мог свернуть только на мост. В той стороне был один мост через Теремковку. Если ехать в сторону центра, то два. А здесь один. У въезда на мост будет стоять первый наблюдатель. Если изваринская «Хонда» переедет через мост, он увидит, куда она повернет дальше. Налево вряд ли: там рукой подать до городской окраины, дальше идут голые поля. Значит, либо поедет прямо, по длинной Дирижабельной улице; либо свернет направо, проедет по набережной, потом свернет на Ударный бульвар. Дальше ехать бессмысленно. Тогда проще было бы сразу поехать по хорошей дороге через Центральный мост.
И в конце Дирижабельной, и в конце Ударного бульвара будет стоять по одному наблюдателю из шестого «А». Больше людей на Заречье и не требовалось. Основная жизнь города бурлит на южной стороне.
Налево Изварин мог свернуть в первые две-три улицы. Это было так близко от его дома, что сюда проще дойти пешком. Поэтому на них можно не обращать внимания. Да их, кстати, видит и наблюдатель с моста. А вот на длинной Выхлопной улице будут поставлены два наблюдателя: в середине и в конце, там, где она за Круглой площадью разветвляется на два «рукава». Левый — Московское шоссе, правый ведет на Пахомовское. Это были два наиболее вероятных маршрута. Здесь ребята будут стоять на каждом километре.
Олег растолковал всем, что делать.
— После того, как изваринская машина проедет мимо, наблюдатель оставляет свой пост и ищет по направлению ее движения до следующего наблюдателя. Если тот на месте, значит, «Хонда» свернула или остановилась на полпути. Понадобится дополнительное расследование в этом квадрате на другой день. Если наблюдателя на своем посту нет, это хорошо. Значит, машина проехала мимо, и он пошел за ней. Все, кто не увидит Изварина в течение получаса, возвращаются на пост номер один: к мосту. Остальные двигаются по пути следования машины.
Распределение постов прошло мирно. Никто из ребят не высказал недовольства. Лишь Женька Варенцов поморщился из-за места на проспекте 200-летия. Ему казалось, что изваринская машина там не поедет. Впрочем, он всегда всем недоволен. Если бы было точно известно, что «Хонда» там поедет, он был бы недоволен и этим.
Общая заминка произошла только тогда, когда Димка предложил всем собравшимся сверить часы. Во-первых, не у всех они были. Во-вторых, Женька Варенцов заявил:
— У меня часы спешат на десять минут. Но я их переводить не буду. Назад крутить нельзя, они могут испортиться. А вперед крутить слишком долго.
В-третьих, не знали, по чьим часам ставить. Олег считал себя негласным руководителем операции и думал, что время нужно ставить по его часам. Димка утверждал, что военные всегда ставят время по часам разработчика плана. Между его и Олеговыми часами разница была в три минуты. В конце концов договорились до того, что каждый проверит часы по телевизору, а в восемь утра уже будет на своем посту.
…Первым вернулся с проспекта 200-летия Женька Варенцов.
— Мимо меня не проезжал, — вздохнул он, увидев возвращавшегося с Ударного бульвара Олега. — Простоял я без толку.
На его часах было ровно девять. Значит, сейчас без десяти. Один за другим к месту встречи подтягивались остальные ребята. Когда все разумные сроки вышли на мосту не было Юрки Зрачкова, Борьки Палаткина, Сережки Кукарекина, Сашки Еланского и Валерки Тюбикова.
Все склонились над схемой, старательно нарисованной Димкой цветными фломастерами. Начали изучать, где кто стоял. Получалось, что Изварин свернул на Выхлопную улицу, доехал до Круглой площади и дальше поехал по Пахомовскому шоссе.
…В эти минуты окрепший после болезни Валерка Тюбиков, проклиная непоседливого Изварина, брел по бесконечному Пахомовскому шоссе в сторону от центра.
Когда мимо него просвистела долгожданная «Хонда» с номером «К183ВО», он долго смотрел ей вслед. Не свернет ли куда шустрая синяя машинка, не остановится ли. Увы, не остановилась. Скрылась где-то вдали, теперь ее не видать за проезжающими грузовиками.
Валерка спокойно шел, не заглядывая во дворы и вообще не глядя по сторонам. «Хонда» где-то там, впереди. Туда он и направлялся. Вот уже кончились жилые дома. Теперь по обе стороны дороги расположились пустыри. Лишь вдалеке маячил одноэтажный дом с оцинкованной, серебристо светящейся крышей, возле которого сгрудилась стайка легковых машин. «Дойду до того дома, а дальше не пойду, — решил Валерка. — Если Изварина там нет, значит, он поехал в другой город. Кто сказал, что у него дела только в Теремковске?!»
Тротуара не было. Он шел по обочине шоссе. Протоптанная дорожка была усыпана щебнем, камнями, ее прерывали узкие и широкие канавки, их приходилось миновать по асфальту. Кое-где попадались лужи. Странно, во всем городе лужи давно высохли, а здесь еще остались.
Валерка приближался к светлому одноэтажному зданию с вытянутым фасадом. От обоих торцов отходила составленная из бетонных блоков ограда. Симметрично изгибаясь под прямым углом, ограда с обеих сторон уходила вдаль. Она скрывалась за деревьями и, очевидно, соединялась еще одной перемычкой, полностью окружая большую территорию.
Когда Валерка добрался до цели, его ноги гудели от усталости. По всему чувствовалось, перед ним служебное помещение, здесь работает много людей. Хотя никакой вывески возле входа не было.
Машины перед зданием стояли в два ряда. Среди них Валерка увидел и синюю «Хонду» с номером «К183ВО».
Неискушенного человека слово «бронежилет» вводит в заблуждение. Можно подумать, внутри такого предмета находится броня, которая защищает людей от пуль или осколков снарядов. На самом деле брони у него нет. Слишком тяжелым оказался бы такой панцирь. С ним не побегаешь, не походишь, а если пришлось броситься на землю, то потом не встанешь. Так броня прижмет тебя к земле.
Раньше бронежилеты надевались под китель или пиджак и завязывались тесемками. Внутри имелась многослойная система металлических сеточек.
С легкой руки Пермского были разработаны бронежилеты нового образца. Они заменяли сразу два предмета: привычный бронежилет и то, подо что он надевался. Теперь человеку не надо беспокоиться, что он забудет какую-то часть своего обмундирования. Он или забудет все, или не забудет ничего. По имени своего создателя новое защитное средство получило название «бронежилет Пермского», сокращенно БЖП. Внешне он выглядел, можно сказать, элегантно. Обычный жилет из камуфляжной ткани с массой накладных карманов. Между тканью и подкладкой скрывалось несколько слоев сеток из легкого квазолина.
Свое новшество Антон Леонидович предложил в двух вариантах: летнем и зимнем. Они отличались тем, что зимние бронежилеты имели рукава. В документах они назывались бронекуртками, БКП. На этой разнице фасонов было построено сказочное благополучие как самого Пермского, так и его подручных.
Теремковский комбинат договаривался с военными или милицейскими организациями, что произведет для них определенное количество бронежилетов. Затем по фальшивым документам теремковцы заказывали материал на такое количество курток. Беря материал на куртки, а делая жилеты, они оставляли себе материал на неучтенные рукава. А уже из него шили бронежилеты, которые продавали, как говорится, втихаря по разным городам. Этот товар не учитывался в документах, про него не знала налоговая полиция. Поэтому вотчина Пермского получала изрядный доход, который сотрудники радостно делили между собой.
Сложность была только в том, им не хватало для лишних бронежилетов металла. Он расходуется одинаково что на куртку, что на жилет. Ведь защищаются только грудь и спина, рукава у курток матерчатые. Приходилось покупать редкий квазолин за свои деньги, то есть тратить часть собственных доходов. Когда же Пермский узнал, что Владимир Михайлович способен без особых затрат изготовить металл похлеще
