— Осторожно. Впереди лестница. Спускайся по ней вниз.
Едва смолкли эти слова, как нога Антуана наткнулась на первую ступеньку. Он спускался вниз, а в голове его бешено вертелись мысли: «Что ему нужно от меня? Зачем он сюда меня заманил? На грабителя он, вроде, не похож... А что если он сумасшедший? Может, он задумал убийство?»
Только он успел об этом подумать, как Юлиус произнес:
— Смерть тебе не грозит. Я не причиню тебе вреда, не так, как ты думаешь.
От последних слов Антуан оступился и чуть не упал. Выдохнув, он резко обернулся и воскликнул:
— Черт подери, что все это значит??
— Ты был избран. На твое счастье или беду, но тебе будет даровано то, к чему, по твоим же словам, стремится все человечество, — произнеся эту тираду, Юлиус щелкнул пальцами, и тотчас же вспыхнули дрова в камине, наполнив светом небольшую комнату.
— Проклятье! — выругался Антуан, отскакивая от камина. — Какой бред!
С этими словами он выхватил шпагу и уже изготовился нанести удар, но Юлиус лишь взмахнул рукой, и какая-то неведомая сила выбила клинок из его рук, отбросив его в самый дальний угол.
— Что за чертовщина? — молодой виконт вытаращился на того, кто стоял перед ним. До него медленно доходило, что это не совсем человек.
— Это всего лишь простой трюк. Со временем ты будешь обладать куда большей силой.
— О чем ты? — Антуан испытывал двойственные чувства. Одна половина говорила уходи, беги отсюда пока не поздно, а другая нашептывала остаться, выяснить все до конца. Что-то интригующее было во всем этом.
— Ты храбр, у тебя сильная воля, — продолжал Юлиус с таким видом, будто они сидели в непринужденной обстановке за бутылкой вина и вели пространные разговоры. — За то недолго время, что я тебя знаю, ты успел мне понравиться. Из тебя выйдет отличный птенец, который сможет быстро встать на крыло. Конечно, в тебе слишком много бесшабашности и своеволия, но время сгладит эти недостатки.
— Я не понимаю, что ты хочешь от меня! — Антуан невольно сделала шаг назад, и уперся во что-то большое и каменное. Как оказалось — саркофаг.
— О нет, ты уже начал понимать, — возразил Юлиус. — Я читаю это в твоих мыслях. Посмотри на меня, и убедись в своих догадках.
Молодой виконт невольно поднял голову, и снова был захвачен его взглядом. Он затягивал, зачаровывал, но почему-то не пугал, хотя должен был бы.
— Вампир! — выдохнул Антуан, продолжая вглядываться в эти бездонные глаза.
— Да.
Совершенно внезапно Юлиус оказался рядом с ним. Он чувствовал его дыханье на своей коже, а вампир склонялся все ближе и ближе. Антуан попытался вырваться, оттолкнуть его, но с тем же успехом он мог бы бороться с каменной стеной. И было еще одно обстоятельство, о котором он просто не отдавал себе отчета: да, Антуан отбивался, но это, скорее всего, был чисто животный инстинкт. Какой-то частью своего сознания он знал, что должно произойти, и даже желал этого.
Вампир погрузил свои клыки в шею молодого человека. Как ни странно, но боли Антуан практически не почувствовал, даже наоборот, его стало наполнять чувство чистого экстаза. И вскоре ему было уже все равно, что сжимающее его существо пьет его кровь, а вместе с ней из его тела уходит и сама жизнь.
Осушив его практически до дна, Юлиус оторвался и прислонил Антуана к каменному саркофагу (больше было некуда). Потом он одним резким движением вспорол себе вену и приложил рану к побледневшим губам молодого человека. К его удивлению Антуан не стал отворачиваться и сопротивляться, как делали поначалу многие, а сразу же жадно припал к ране.
Он пил, пил и пил, пока ему не сделалось плохо. Антуан вздохнул и вытер губы рукавом. Собственное тело казалось ему невероятно тяжелым. Он не в силах был даже пошевелиться. А потом пришла боль, перед которой все остальное показалось ничтожным. Она как огонь расползалась от сердца к каждой вене, каждому мускулу, скручивая все тело. Сквозь эту боль, откуда-то издалека до него донесся голос Юлиуса:
— Не бойся, сынок. Это всего лишь боль. Она пройдет. Каждый из нас проходит через это. Моя кровь меняет тебя.
Это не слишком успокоило корчившегося на полу Антуана. Но через некоторое время боль и правда стала стихать, на смену ей пришло ощущение силы, которая обычному человеку и не снилась. Он попытался встать, но Юлиус остановил его:
— Не так быстро, птенец. Прислушайся к своим ощущениям. Моя кровь все еще работает над твоим телом.
— Что... ты со мной сделал? — выдохнул Антуан, подтягивая под себя ноги.
— Ты и сам знаешь ответ.
Молодой виконт посмотрел на свои руки. Сжал их в кулаки и снова разжал, и, наконец, проговорил:
— Я вампир?
— Верно. Оглянись вокруг, что ты видишь?
— Комнату, саркофаг с какой-то причудливой резьбой по камню, полуразрушенный камин, — перечислял Антуан, послушно обводя взглядом комнату. И только тут до него стало медленно доходить, что огонь в камине погас, и вокруг царит непроглядная тьма. Раньше бы он ничего этого не увидел, а теперь, будто светлым днем, может различить каждую деталь. С его губ сорвалось, — Поразительно!
— У тебя будет еще уйма времени, чтобы восторгаться своими новыми возможностями. Вставай. Пока не кончилась ночь, мне нужно научиться тебя охотиться.
