кровавое позёрство в стиле Волдеморта было опасно в том числе и для него самого. Власть магов над магглами? Очень смешно. «Империо» не наложить на всех нужных людей, «авада кедавра» даже в многолучевом варианте не одолеет тысячи солдат, а против ядерного удара не помогут и хоркруксы…
А ведь и сотни лет назад убить колдуна было не такой уж и серьёзной проблемой — больше хлопот обычно доставляли драконы.
Магам же хватало и гораздо меньшего — несколько дюймов стали в сердце или костёр. Доказано Инквизицией — выжить невозможно. Один из директоров Хогвартса — Джон Йорк (слизеринец, между прочим) был убит неизвестным наёмником-человеком, а последняя из рода Гриффиндор — Жанна Орлеанская, погибла на костре.
Сейчас же ситуация была ещё хуже — развитие огнестрельного оружия привело к тому, что даже в относительно небольших стычках между магами и немагами нельзя было точно предсказать исход сражения. Во время мятежа Волдеморта обе стороны широко использовали обычных людей в качестве пушечного мяса и для выполнения грязных дел, и порой наёмники, даже с промытыми мозгами или под заклятьем «империо», почти не уступали колдунам.
«И Дамблдор, и Волдеморт одинаково недооценивали роль людей в войне колдунов, то время как ещё десятилетия назад было доказано обратное. Два мощнейших государства середины двадцатого века — Советская Россия и Нацистская Германия были созданы магами, которые руками людей расправились со своими противниками. Впрочем, винить Дамби и Волди в этом глупо. Перед Дамблдором стоял нехороший пример его друга юности — Геллерта Грин-де-Вальда, ставшего наставником Гитлера, а Волдеморт просто всегда был заносчивым глупцом. Сильным магом, отличным тактиком и великолепным интриганом, но глупцом, что парадоксально. Но главное то, что сегодня в Британии считанные единицы понимают, что люди на магической войне — это сила, способная склонить чащу весов в нужную сторону. Что будет делать Министерство, когда Тёмный Лорд возродится? Храбро, но глупо бороться с ним, оберегать человеческого премьер-министра и Королеву, и чистить память случайным свидетелям… А поступить-то выгоднее совсем по-другому…»
Война — неизбежна. С этой мыслью юный Поттер свыкся уже давно, поэтому старательно готовился к грядущим битвам. О да, Свет в лице Дамблдора будет уверен, что всё это делается исключительно во славу Добра и против маньяка-Волдеморта… Но мало кто знал, что, если говорить образно, кузнец, которому поручили выковать новый «эскалибур» оказался слишком своевольным, и поэтому меч уже никогда не будет послушным оружием в руках паладина…
«И Тёмный Лорд, и директор — на самом деле непроходимые романтики. Они до сих пор верят, что на свете всё разделено на белое и чёрное, на добро и зло, на свет и тьму… Но с таким восприятием реальности только в шахматы и играть.
Но на самом деле мир — серый. Не хороший и не плохой, а такой, какой есть. Нам хочется верить, что им правит справедливость, но самом деле истинный король мира — сила. Единственный закон и право, который всё время пытаются прикрыть красивыми словами. Но так, где права сила — бессильно право. И вот уже доблестные защитники справедливости-авроры берут в заложники семьи Упивающихся смертью, а самих их пытают и убивают. А в это время Упивающиеся до последней капли крови защищают свои дома, родных и близких…
Чтобы завтра все они в бесконечный раз смогли поменяться ролями.
Сейчас принято считать, что восстание Волдеморта было эпической борьбой Добра и Зла, где, естественно, победили силы света. А на самом деле это была как человеческая Первая мировая — страшная бойня ради интересов политиков.
Дамблдор был воплощением старой силы, классической силы Британии — залогом спокойствия, стабильности… И жуткого консерватизма, доходящего до ретроградства, неприемлющего никаких перемен и реформ. Добро, которое считало не вправе помешать рождению и становлению Зла. Потому что оно, твою мать, Добро! И в тот день, когда оно воспользуется арсеналом Зла, то само станет… Ля-ля-ля, ля-ля-ля. Глупые сказки для альтернативно разумных жителей Венского леса.
И Волдеморт. Тёмная сила, злая сила, и тоже очень старая сила. Её знамя черно как ночь, и не зря его когда-то скопировали анархисты. Сторона Тёмного лорда — анархия и хаос. Чисто разрушение, воплощённое зло. Желание сломать существующий миропорядок, без любых заделов на будущее. А красивые лозунги о чистоте крови стали лишь удобным прикрытием для полукровки, выросшего в сиротском приюте и присвоившего себе звание лорда.
Симпатичные стороны, не правда ли, сын?
И одну из них ты должен будешь выбрать в грядущем противостоянии… Когда идёт война на выживание нельзя остаться в стороне — если ты не с одной из сторон, то против неё…
Нейтралитет? Возможно. Но несколько другой…
Если ни одна из имеющихся сторон тебе не по нраву, от почему бы не создать свою собственную?»
Харальд бросил короткий взгляд на часы.
Ого! Что-то поздновато уже- скоро ведь торжественный ужин, а на него опаздывать не стоит… Даже и не заметил, как засиделся-то — за всем этим разбором хитросплетений старинных фраз.
Поттер закрыл книгу, встал, потянулся, вернул том на своё положенное место я двинулся к выходу из библиотеки…
Коротко скользнув по читальному залу мальчик понял, что засиделся здесь не один- за одним из столов, из самой натуральной горы книг торчала чья-то подозрительно знакомая копна каштановых волос.
Немного поколебавшись, Харальд всё-таки решил подойти.
Гермиона Грейнджер с самым печальным выражением лица, не мигая, смотрела в одну точку в книге, будто бы на страницах «Продвинутого курса трансфигурации» она могла найти ответы на величайшие мировые вопросы — кто виноват, что делать и куда всё это послать (список адресов смотри в Приложении 1).
— Извини, что отвлекаю, Грейнджер, но вообще-то скоро ужин, — выразительно прокашлявшись, произнёс Харальд.
— А? Что? — тут же встрепенулась девочка. — А… Сейчас… Подожди меня, Поттер, хорошо?
— Да без проблем.
— …Какая-то ты замученная, Грейнджер, в последнее время… — заметил Харальд, когда они вдвоём вышли из библиотеки.
— Ну, не все же такие таланты, как ты, Поттер, — язвительно ответила Гермиона. — Кому-то приходится всё учить.
— Про талант — это хорошая шутка, — хмыкнул мальчик.
— Нда? А по-моему если кто-то является лучшим студентом на курсе, то это — талант.
— Ааа… Вот оно в чём дело… Знаешь, Грейнджер, это здорово, но всё-таки нет.
— Что нет? — удивилась Гермиона. — Я тебя что-то не понимаю, Поттер…
— Просто я смотрю, что ты достаточно ревниво относишься к тому, что кто-то лучше тебя учится.
— И вовсе нет!
— Ой, мисс Грейнджер, не врите — вы этого совершенно не умеете делать! И вообще, будь спокойней и относись ко всему проще — уверен, что уже к концу года у тебя по всем предметам будет «превосходно», а у меня не больше «выше ожидаемого».
— С чего бы это такая забота обо мне? — прищурилась девочка.
— Ну, мы же вроде бы гриффиндорцы? — показательно «удивился» Харальд. — Все — одна большая дружная семья, заботимся друг о друге…
— Семья… — эхом откликнулась Грейнджер. — Ну да, ну да…
— Это пройдёт, — неожиданно сбросил себя всю напускную весёлость Поттер.
— Пройдёт что?
— Всё. И плохое, и хорошее. И гриффиндорцы перестанут относится к тебе, Грейнджер… так относится.
— Мне вообще-то всё равно, — пробормотала Гермиона.
