наставительно вещала Гермиона.
— Отвяжись.
— Неужели тебя прельщает перспектива встать на одну ступень развития с такими непроходимыми тупицами, как, например, Крэбб и Гойл?
— Отвяжись, Грейнджер.
— Мы пришли сюда учиться и получать знания, а не страдать ерундой, как ты это делал в последнее время… — продолжала капать на мозги хаффлпаффца девочка.
Но тут у Смита явно лопнуло терпение. Он остановился и круто развернулся к идущей позади него Гермионе, и со злобой выпалил:
— Знаешь, Грейнджер, выслушивать никчёмные наставление от какой-то поганой грязнокровки — это последнее, о чём я сейчас мечтаю!
Шатенка от неожиданности и обиды замерла на месте, а на её глаза навернулись слёзы.
И тут Захария понял, что хватил лишнего.
Нет, не из-за вида девочки, а от того, что ближайшие к нему ученики буквально разлетелись в стороны и перед ним возник бледный Поттер.
Гриффиндорцу потребовалось три удара, чтобы свалить Смита на холодный камень, а затем одной рукой схватив его за воротник, второй с размеренностью сваезабивочной машины начать превращать лицо хаффлпаффца в подобие стейка с кровью.
Его попытались оттащить, но не смогли. А про парализующие или оглушающие заклинания в панике забыли.
На испуганные крики подоспели возвращающиеся в это самое время с тренировки ребята из гриффиндорской сборной по квиддичу. Вуд и Фред, как ближайшие к месту драки, бросились в буквальном смысле слова отрывать Поттера от валяющегося на камнях студента.
Им удалось оттащить его всего на пару метров, когда Харальд с нечеловеческой силой стряхнул с себя гриффиндорцев, будто медведь вцепившихся в него собак. При том, что Оливеру было пятнадцать лет, Фреду — тринадцать, а Поттеру всего одиннадцать. Вот только именно они полетели в снег, а первокурсник вновь кинулся вперёд.
— Что здесь происходит? Поттер? Поттер! Проклятье! Петрификус тоталус!
Парализованный Харальд свалился на землю, больно ударившись лбом о камни. Но невиданное дело — шипя сквозь зубы и с дрожью во всём теле он пытался ползти вперёд. И у Поттера даже что-то получалось.
Мимо мальчика промелькнула высокая тёмная фигура и наклонилась над валяющимся в луже собственной крови хаффлпаффцем.
Снейп быстро забормотал какие-то заклинания, выписывая замысловатые пассы палочкой над Смитом, останавливая кровь и погружая его в спасительное беспамятство.
— Боунс! Бегом за мадам Помфри! Уизли! Любой. Приведите сюда профессора МакГонагалл. Все остальные — немедленно в замок. Живо, пока я не отправил вас всех на отработки! — быстро раздал приказания зельевар и перешёл к Харальду.
Все вокруг испарились так быстро, будто бы уже умели аппарировать.
Перевернув парализованного Поттера на спину, Снейп поразился невероятно расширившимся зрачкам мальчика, за которыми почти не было видно радужки глаз; его бледному лицу и вырывающемуся сквозь плотно сжатые зубы яростному шипению.
— Поттер! Слышите меня, Поттер? Чёрт!
Декан Слизерина влепил мальчику короткую — без замаха, пощёчину, приводя его в чувство.
Подействовало. Шипение почти сразу же прекратилось, а зрачки вернулись в нормальное состояние.
— Поттер, вы в курсе, что крупно вляпались? Фините икантатем.
Харальд подавил стон от болящих во всём теле мышц, которые за время парализации пребывали в жутком напряжении.
— Пятьдесят баллов с Гриффиндора, Поттер. Неделя отработок лично у меня, — немного отошедший от происходящего Снейп ураганно начал впадать в ярость и сыпать карами. — О чём вы вообще думали, чёрт вас дери?! Вы же могли покалечить Смита! Хотя о чём это я — вам же плевать на других! Вы точно такой же эгоист, как и ваш отец, который никогда не думал о других! Какого чёрта вы — безмозглый идиот, вообще кинулись на Смита?
— Он Грейнджер… обозвал… поганой грязнокровкой… — кое-как выдавил Харальд, отчаянно борясь с немеющими мышцами из-за чего он говорил, как слабоумный.
Снейп моментально осёкся, его правая щека нервно дёрнулась.
— Это не повод превращать обидчиков вашей подружки в подобие свиной отбивной, — к зельевару вернулась обычная холодновато-презрительная манера говорить.
— Она мне не… подружка… И это… не повод, а… причина… сэр…
— По вам плачет Азкабан и каждый из дементоров лично, Поттер, — презрительно поджал губы Снейп. — Плачут и рыдают горькими слезами. Хоть внешне вы не пошли в своего отца, но привычки у вас одни на двоих.
— Почему… вы так говорите, сэр? Вы не… знаете моего отца.
— Если для вас это откровение, Поттер, то я вообще-то учился с ним на одном потоке, — саркастически заметил Снейп.
— А… вы про Джеймса, профессор…
Зельевар, услышавший эти слова, выглядел откровенно ошарашенным.
— У вас большие проблемы, Поттер. Очень большие!
МакГонаголл беспрерывно мерила шагами кабинет с самым яростным видом, не глядя на стоящего с абсолютно индифферентным видом Харальда.
— Если Смит пожалуется своим родителям, а они поднимут скандал, то мы будем просто обязаны вас исключить, Поттер. И уж поверьте — никакие прошлые заслуги вас от этого не спасут! Вы это понимаете?
— Понимаю, мэм, — равнодушно ответил мальчик.
— Действительно? А мне кажется, что нет! Вам должно быть стыдно за содеянное, Поттер!
— Да ну, мэм? — броня спокойствия Харальда дала трещину. — Эта падаль кидается оскорблениями, за которые лет сто назад убивали на месте, а я просто ударил его в ответ. И мне должно быть за это стыдно?! Мэм.
МакГонагалл опешила. За свою карьеру в качестве преподавателя она со многим сталкивалась, но это что-то совсем из ряда вон выходящее.
— Да что вы себе позволяете, Поттер! — загремела декан. — Немедленно сбавьте тон!.. И потрудитесь рассказать, что там у вас всё-таки произошло.
— Сегодня у нас была совместная со студентами Хаффлпаффа гербология, — монотонно начал Харальд. — Два урока. Первый — теория, второй практика. Как обычно. На практике нас разбили на пары и дали задание. Студентка Грейнджер и… студент Смит работали вместе. В процессе чего студент Смит совершал запредельное количество ошибок, а студентка Грейнджер его постоянно поправляла. А после занятий высказала ему, что он должен больше заниматься учёбой, а не валять дурака. В ответ на что студент Смит заявил, что, я цитирую: «выслушивать никчёмные наставление от какой-то поганой грязнокровки — это последнее, о чём я сейчас мечтаю!» Дальше я… ммм… немного вышел из себя…
— Поттер, — слегка побледнела МакГонагалл. — Это без сомнения было очень тяжким оскорблением, но вам нужно было не кидаться в драку, а сообщить об этом, например, мне.
— Меня научили драться, а не стучать, мэм.
— Минус пять баллов за дерзость, Поттер. Насколько я поняла, вас никто не оскорблял.
— Ну, знаете, профессор!.. Вообще-то согласно дуэльному кодексу защитить леди от оскорбления должен сопровождающий её мужчина. А учитывая наш возраст, я решил, что дуэль будет напыщенной глупостью и просто набил морду ублюдку.
— Ещё минус пять баллов, Поттер. Продолжайте в том же духе, и Гриффиндор потеряет сегодня все
