трансфигурации и алхимии. МакГонагалл — одна из лучших трансфигураторов страны, в прошлом работала в поисковом отряде Гринготтса, специализировавшегося на поиске древних кладов. Флитвик — неоднократный чемпион Британии по магическим дуэлям, великолепно разбирающийся в самых различных чарах…
Ну, и Снейп, конечно — бывший Упивающийся Смертью (а бездари там никогда не водились), несмотря на молодость, очень известный зельевар и вообще спец широкого профиля.
Далее требовалось отсеять кандидатуры — всех же всё равно взбаламутить не получится…
Дамблдор — в отъезде, магия Флитвика — всё же больше дуэльная и отчасти спортивная, МакГи — просто не поверит в историю о том, что кто-то всё-таки решился штурмовать хранилище философского камня…
И как ни парадоксально — самым лучшим вариантом был Снейп. Конечно, он сто процентов окатит презрением и издёвками, но поругается, пошлёт куда подальше и всё-таки пойдёт проверить что к чему. По крайней мере, насколько узнал его Поттер, зельевар поступил бы именно так…
Но тут возникала ещё одна загвоздка — бежать прямо сейчас к кому-нибудь за помощью было нельзя. Слишком велик шанс, что Квирелл что-то пронюхает, заподозрит и свернёт операцию. А даже единственная ложь в исполнении Харальда больно ударит по его авторитету и в следующий раз его слова банально пропустят мимо ушей.
Значит, нужно ловить Квирелла с поличным? Плохо. Очень плохо. Ведь ему зачем-то потребовалась Гермиона, иначе ради чего он бы стал накладывать блокирующие чары на её палочку? Очень мощные чары, кстати, и достаточно редкие… А ведь рисковать Гермионой ой как не хочется… Нечего втягивать в свои разборки посторонних людей.
Так что же — дожидаться, пока тюрбаноголовый совершит что-то плохое, а затем бежать за профессорами и пытаться его схватить? А чем должно быть это что-то плохое — «империо» на Грейнджер или же принесение её в жертву?
Харальд почувствовал, как его кулаки невольно сжались до хруста.
— Уговорил, урод, — пробормотал мальчик себе под нос. — Посмотрим, чего стоит в настоящем деле Харальд Поттер. Сразимся как мужчина с мужчиной.
И решительно взяв перо и кусок пергамента, начал что-то сосредоточенно писать.
Ниша в стене невдалеке от кабинета Квирелла оказалась диво как хороша — большая, с удобным сектором обзора и прикрытая старым гобеленом. Вкупе с мантией невидимкой маскировка Поттера в ней приближалась к идеальной.
Решив, что чёрный день воистину настал и пришло время пусть в ход все заготовленные для этого случая запасы, мальчик снарядился как на настоящую войну. Пояс, усиленный лямками, дабы остановить предательское сползание вниз, был снаряжён по последнему слову харальдовской мысли. Два лучших образца осколочных гранат, четыре фляна с зажигательной смесью, двё ёмкости с кислотой, полдюжины бутыльков с лечебными зельями, бензиновая зажигалка, небольшой моток тонкой прочной верёвки, кинжал командос, пара метательных ножей и ещё кое-какая снаряга. Одна волшебная палочка в кобуре, вторая — закреплена на ноге. Ради такого дела был извлечён из закромов даже «вальтер» — ибо если не сейчас, то когда же? И, разумеется, никаких школьных мантий — только лёгкий удобный спортивный костюм и кроссовки.
В таком виде Поттер, конечно, был больше похож на взбесившийся склад или морского пехотинца во время перехода к Порт-Стэнли, но тут мальчик решил, что лучше перебздеть, чем недобдеть.
Вдобавок с собой был взят небольшой пакетик с бутербродами и бутылка с соком, которые тихонько поглощались во время многочасового ожидания.
Караулить Харальд начал пораньше — с шести часов вечера. К семи часам в свой кабинет заявился Квирелл, в течении следующих семидесяти минут он два раза отлучался примерно на пятнадцать минут каждый раз. А ровно к восьми дисциплинировано прибыла Гермиона.
Что всё наконец-то началось, Харальд понял уже спустя десять минут, когда Квирелл и Грейнджер вышли из кабинета вдвоём. Причём, у шатенки был несколько блуждающий взгляд — типичное явление для «импернутого» человека, то есть находящегося под чьим-то магическим контролем. Тюрбаноголовый же сменил своё яркий чёрно-фиолетовый наряд на неброское одеяние коричневатого цвета — подозрительно удобное и не стесняющее на вид действий. Хотя чалму на своей гадкой башке всё-таки оставил ту же самую.
Вскоре троица направилась к тому самому коридору, где за дверью скрывался очень большой пёс- мутант. Квирелл и Гермиона, разумеется, шли впереди, причём профессор время от времени принимался что-то бормотать, когда на горизонте появлялись другие ученики, а Грейнджер в ответ рассеяно кивала.
Поттер же скользил за ними на расстоянии десятка метров, надёжно скрытый мантией-невидимкой. Вообще у мальчика был велик соблазн тихо подкрасться к тюрбаноголовому и выпустить ему в затылок пол-магазина из пистолета, но если философский камень всё-таки был где-то поблизости, это стоило отложить на некоторое время…
Вскоре все трое достигли конечной точки маршрута.
Оглядевшись по сторонам и убедившись, что никого поблизости нет, Квирелл достал из-за пазухи небольшую чёрно-золотую шкатулку и вручил её Гермионе, что-то тихонько пробормотав. Девочка молча открыла крышку, и из шкатулки полилась негромкая спокойная мелодия. Поттер сосредоточенно кивнул — да, всё верно, церберы легко засыпают от музыки…
Грейнджер одной рукой с натугой толкнула тяжёлую дверь, держа в другой шкатулку, а затем вошла внутрь. Спустя пару минут за ней последовал Квирелл, а ещё через десять минут к двери подкрался и Харальд. Осторожно заглянув внутрь он не увидел самого главного — крови и растерзанных тел. Вместо этого прямо посреди немаленькой комнаты развалилась огроменная трёхголовая зверюга, мирно посапывающая под мелодию, доносящуюся из стоящей около входа шкатулки. Правда, в исполнении цербера сопение казалось самым настоящим рыком… А ещё эта сволочь совершенно немилосердно воняла псиной.
Достав волшебную палочку, Поттер осторожно обошёл спящего монстра и направился к большой люку в полу около дальней стены.
Тяжёлая деревянная крышка с массивным металлическим кольцом была откинута в сторону, а из глубины провала доносилось какое-то непонятное шуршание.
Харальд знал, что снизу могли быть дьявольские силки — жалкое подобие дракены-Триффида. Но тоже малоприятное плотоядное растение, вообще-то… В очередной раз подивившись прозорливости отца- пророка, мальчик засветил на палочке магический огонёк и заглянул внутрь люка. Переведя свет палочки практически на полный максимум Поттер убедился, что догадка верна, и помещение внизу наполнено шевелящимися лианами розовато-фиолетового цвета. Причём оттуда, куда попадал свет «люмос-максимы» силки начинали довольно резво расползаться — всё-таки они были пещерными жителями и света не выносили. Почти как вампиры, хотя это их и не убивало…
Ухмыльнувшись, Харальд стянул с себя мантию-невидимку и спрятал её за пазухой, сжал покрепче одной рукой палочку, а во вторую взял зажигательный снаряд и, коротко выдохнув, шагнул в черноту провал.
Пролетев где-то пару метров, мальчик упал на что-то мягкое и шевелящееся, и едва не потерял равновесие. Столп света бил прямо над ним — в потолок, поэтому Поттер ощутил, как его руки и ноги пытаются опутать многочисленные живые верёвки. Коротко ругнувшись, Харальд крутанул палочкой над собой, очерчивая световой круг, и силки тут же отпрянули от него, но явно не оставляли попытки схватить столь привлекательную добычу…
Впрочем, явно не в силах какой-то травы, пусть и хищной, было захавать Поттера.
Одна за другой в темноту улетели две склянки с зажигательной смесью, разбрасывая вокруг себя брызги жидкого пламени, и теперь силки начали отползать от страшного пришельца почти что в самой настоящей панике. Всё-таки огня они боялись люто — как и любое живое существо, за исключением шизанутых пироманов-поджигателей.
А тем временем Харальд углядел выход и решительно двинулся к нему, продолжая полосовать
