Тут берут невесту кто за пояс, кто за ноги и выносят из избы на двор. Между тем она, как бы неохотно оставляя дом своих родителей, старается всеми силами противиться этому выходу из дома. То схватится за матицу, то за косяк дверей, то за скобу, и с такою силою, что окружающие ее должны бывают употребить все силы для того, чтобы раздвинуть руки. Коль скоро вынесут ее во двор, то дружка, вооруженный саблею, кричит, чтобы все зрители стояли рядом и чтобы никто не выходил ей навстречу, что принимается за дурной знак.
Между тем у избы запирают двери и никого оттуда не выпускают, пока не посадят невесту в сани или в повозку и покрывают белою скатертью с бахромою. Поезд следует так: сперва отец или брат женихов, потом невеста со свахою и дружкой, в одной повозке, затем подруги ее и вся свита едет только до половины дороги; а отсюда сопровождает ее поезд жениха до самой церкви, где дожидается жених.
Когда окончится венчание, впереди всех едет жених, а за ним невеста, после того и весь поезд. По прибытии домой жених тотчас, приняв невесту, ведет в избу; но превде, нежели входят в нее, становятся оба одною ногою на порог избы, где ставят горячую с хмелем сковороду на ногу сперва жениху, а потом невесте. Жених сбрасывает ее ногой, потом то же делает и невеста. За отбрасыванием ногою сковороды с хмелем тщательно наблюдают все домашние и выводят свои заключения о будущем новобрачных. Чем далее отлетит сковорода от ноги невесты, тем она будет сердитее и сварливее; а чем ближе, тем смирнее и добрее. Если сковорода упадет вверх дном, то думают, что новобрачные будут несчастливы, а наоборот — дном к низу — полное благополучие.
Затем жених, невеста и все гости входят в избу; садятся за стол и пируют; но при этом пиршестве никого из родни новобрачной не бывает. Сама же невеста тотчас убирает голову по-девичьи, как до сего ходила, и потом ходит так до того времени, пока не увидится с отцом или матерью, или вообще с тем, кто ее выдавал замуж, а затем уж лишается всех девичьих украшений.
У некоторых мордовцев есть обычай раздавать крутую кашу всем сбежавшимся с деревни смотреть молодых, по чумичке на человека, кому в шапку, кому в полу, а иному и за пазуху.
У чуваш, живущих по Волге, если кто вздумает жениться, должен послать свата в дом невесты и торговаться с отцом на счет выкупа. Не знаем как теперь, но лет 90 тому назад цена тамошним невестам простиралась от двадцати до пятидесяти рублей ассигнациями. Бедняки покупали в то время жен, платя десять, пять рублей, а богатые платили до семидесяти рублей на ассигнации. Приданое невесты обыкновенно состоит из разного скота, домашней утвари и одежды, соразмерно или почти соразмерно с выкупом. Впрочем, это в других местах называется кальмом (выкупом, а у чуваш называется Хота, сватовство).
По заключении торга бывает поезд с дарами. Жених, приезжая с родителями к невесте, представляет договорную сумму денег, причем дарит новых родственников рубахами, платками или холстом; а для благополучия в сочетании, хозяевам — пшеничный хлеб и небольшое количество меду-сырца, которое, поднося, держит против солнца и творит молитву. В этот же день после веселой пирушки условятся на счет дня брака.
В этот день невеста сидит в гостеприимной избе за отгородкою с закрытым лицом. Но в известное время выходит оттуда и ходит вокруг избы с печальным выражением лица, между тем как ея подруги носят пред нею пиво, хлеб и мед-сырец. Когда таким образом она обойдет три раза вокруг избы, то жених, сорвав с нея покрывало, целует ее и меняется с нею перстнями. И с того времени она называется обрученною. После того невеста, угостивши гостей хлебом, пивом и медом, уходит опять за перегородку, где женщины, сняв с нее худую девичью шапку, надевают бабью, поновее, называемую хущиу.
При раздевании, как и у других русских племен, невеста должна разувать жениха. На следующий день происходит дознание, сохранила ли молодая свое девство, если не сохранила, то стыдят молодую стаканом с продырявленным дном, как уже ранее было описано, и все кончается смехом, без неприятных для молодой последствий.
В этот день молодая принимает гостей как хозяйка, и день проводится в песнях и плясках под музыку, веселее первого.
Свадьбу играют по большей части у жениховых родителей. Гости, со своей стороны, никогда не ходят без съестного и напитков, а кроме того кладут на поставленный на столе хлеб с воткнутой в него стрелою кто что может из денег, на развод молодых.
В прежнее время чуваши — христиане венчались спустя долгое время после этих обрядов.
Черемисская языческая свадьба. Когда черемисы были идолопоклонники, то в той избе, где предположено было свадебное торжество, на столе домашнего своего идола, Карт совершал моление. Потом делали обед, а за окончанием его предавались веселью, состоящему в пляске, песнях и музыке на гуслях, или на волынке. В то время как Карт читал свою молитву, в другой избе невесту наряжали в замужнее женское одеяние, сняв покрывало, надевали на нее нарядную женскую шапку или повязку. Затем жених, взяв ее за руку, отводил ее в гостеприимную избу, где она во все время моления Карта стояла на коленях, а затем, вставши, раздавала дары и подносила всем гостям пиво или мед. По окончании всего этого она отправлялась опять в ту избу, где была.
Ввечеру невеста раздевалась сама, но ложилась как-то не добровольно и по принуждению. Уложив молодых, бабы запирали подклеть.
На другой день, поутру, в сопровождении женщин входил в подклеть один из пожилых мужчин, избранный вместо отца молодой, держа в руке предобрую плеть. И если он усматривал в молодой что-либо противное доброй чести до ее замужества, то поднимал плеть и обещал ею вознаградить на другой день, и конечно, это наказание исполнялось. Также поступали и молодые, только позднее, по окончании всех свадебных обрядностей.
Третий день препровождали они также в пирушках и веселье. Пред удалением всех каждый, выпив стакан пива или водки, бросал в него какую-либо монету, в подарок молодым.
Мало бывает и ныне между черемисами браков, где бы не примешивались эти языческие обряды.
Татарская свадьба. У татар русских существует в основе одно и то же, согласно религии, но встречаются некоторые различия в частности их обрядности. У татар по реке Черемхану, которая впадает в Волгу при Сингелееве, существует такой обычай при свадьбах: когда жених или его родители выберут невесту, то сватают ее тоже, как и прочие, чрез посторонних лиц и после согласия с той и другой стороны начинают толковать о кальме. У них даже бедняки должны платить довольно тяжелый калым. И женскому полу нет принуждения выходить замуж, а потому невестин отец при начале сватовства спрашивает дочь, охотно ли она идет, нравится ли ей жених? Только ее согласие решает дело. Затем приглашают муллу, который, прочитав молитву, разрешает ей сидеть с женихом за занавесой, потом гости пьют и веселятся. Но только тогда жених волен взять свою невесту, когда заплатит ее отцу калым сполна. Между тем жених волен тайно, время от времени, посещать невесту, повольничать немного, но в права мужа вступать ни под каким предлогом не допускается.
По уплате полного кальма невестин отец приглашает гостей на пир, и погуляв до пьяна, они разъезжаются по домам; а жених с невестою и другими сродниками, взяв все приданое невесты, уезжает в свой дом. Потом призывается мулла, и начинается брак. Брак их очень краток и прост. Молодые сидят или в другой избе, или тут же за занавесом. А мулла, не видя новобрачных, спрашивает трижды у присутствующих: «женился ли такой-то?» Ему отвечает дружка: «женился!» — тоже троекратно называя по имени жениха.
Потом мулла спрашивает о невесте троекратно: «вышла ли такая-то замуж за такого-то?» Дружка тоже на каждый его вопрос — что вышла такая-то? Наконец, мулла читает молитву, и тем кончается процесс брака.
По прошествии двух или трех дней зять приглашает к себе в дом тестя и всю родню молодой жены для пирования; гости собираются, и каждый из них приносит что-либо в подарок новобрачным.
Свадьбы у казанских и кренбургских татар совершаются так же почти, как выше сказано. Так же поступает и мулла при совершении брака. Замечательно то, что у них существует девичник, куда собираются подруги и родные, поют песни и оплакивают перемену состояния невесты, которая в это время сидит с закрытым лицом. Между тем двое мужчин от лица невесты поют песню, содержанием которой то, что «она перемены этой желает». Накануне брачного дня к вечеру, посадя невесту на ковер, относят невесту в тот дом, где должна быть свадьба, и тут она видится с новыми своими родственниками.
У этих татар потеря девства до замужества считается величайшим бесчестием. Гневного характера жених имеет право во время самой свадьбы сорвать с своего тестя и тещи свои подарки.
Свадьба сибирских (чулымских) татар. Эти татары также посылают свата. Сват, отправляясь по делу сватовства, берет с собою новую трубку (китайскую), набивает ее китайским табаком, а придя туда, объявляет причину прихода и тотчас оставляет там свою трубку и табак, сам удаляется куда-то на короткое время. По возвращении, если он заметит, что трубка не была в употреблении, то считает это за отказ, а если усмотрено, что курено, то принимается торговать невесту на платье, мягкую рухлядь, скот и на проч.
Свадьба совершается в новой юрте, брачное ложе молодых — войлок. Если новобрачная виновата пред своим мужем, то она никакой обиды от мужа не терпит, но молодой украдкой уходит и не ранее возвращается, как разделавшись добрым порядком с похитителем ее чести. Потом все предается забвению.
В день свадьбы у них тоже происходят пирушки и веселье с песнями, пляскою и музыкой. Кроме того, жених занимается борьбою с родственниками невесты и если успеет всех их побороть без посторонней помощи, то заслуживает огромное общее одобрение.
Калмыцкая свадьба. У этого народа, исповедующего ламайскую веру, женитьба детей совершается по воли родителей. Но прежде, чем принимаются за сватовство, обращаются к Гелкну (своему жрецу), объявляют ему имена жениха и невесты, год, месяц и число рождения каждого из них, и гелюнъ справляется в книге судеб (сударь), а потомим объявляет соизволение Бурханов, их богов, успех или не успех брака. В последнем случае брак никогда не состоится. Разве только задарят гелюна, тогда он постарается умилостивить своих богов.
Таким образом, получив соизволение своего жреца, договариваются при свидетелях обеих сторон о колыме, который состоит из выкупа со стороны невесты. Она должна привесть за собою: новую кибитку, по несколько всякого скота и ясыръ (прислугу).
Брак гелюнъ совершает во время нового месяца с обыкновенными своими обрядами: сперва приводит жениха и невесту к бурханской присяге во взаимной верности; потом, выведя их из кибитки, приказывает им глядеть на солнце, а сам читает молитву; причем жених и невеста кладут земные поклоны.
Наконец — гелюнъ, по совершении надлежащих молитв, возлагает на жениха и невесту руки, тем и кончается вся церемония. Потом сажают невесту в кибитку за занавес; а жених садится впереди.
Родственники обеих сторон, взявшись за сырую овчину с двух сторон, начинают что есть силы тянуться между собою, и чья сторона перетянет, значит, та должна угощаться на счет противоположной побежденной стороны. Обыкновенно с одной стороны тянутся одни жениховы родственники, а с другой — невестины.
При начале пирушки вводят невесту в ее кибитку, где она с прочими женщинами и девушками при игре на чебыдзе, волынке и гудках веселится. В это время воспрещается видеться со свекором и старшею жениховой родней, а отца своего не прежде посетить, как по прошествии года, и тогда уже получает она от него надлежащий свой пай (удел или участок) в верблюдах, разном скоте и прочем.
У калмыков уральских часто сговаривают детей не только младенцами, но даже тогда, когда жены их беременны, если только родятся у одного сын, а у другого — дочь.
Сочетаются браком еще по четырнадцатому году. За два года до свадьбы позволяется жениху ходить играть с невестою. Но ежели она до свадьбы забеременеет, то жених или его отец должен удабривать родителей невесты подарками, несмотря даже что последовало обручение.
Договоры с невестиным отцом и матерью насчет выкупа за нее производятся до свадьбы. Со своей стороны ее родители приготовляют в приданое платье, разные домашние вещи, постелю, войлоки, одеяла и кибитку из белого войлока.
Пред браком справляются у гелюна насчет благополучного для брака дня, когда и совершают потом брак. Пред началом брака, когда невеста в сопровождении родителей и родственников приезжает к жениху и ставит новую кибитку, то прибывший в дом гелюнъ, при всем поезде, читает некоторые молитвы; невесте, по его приказанию, расплетают косы, а волосы заплетают только на две. Затем гелюнъ берет шапки у жениха и у невесты, отходит в поле и окуривает их ладаном, при чтении ему известных молитв, возвратясь, отдает дружке женихову, а сваху — невестину шапку и приказывает надеть молодым.
После этого брака начинается пирушка, на которую мясо для пира жертвует отец невесты. Затем невесту оставляют в кибитке у жениха, в которую некоторое время не дозволяется вход никому с ее стороны, кроме матери и сродниц.
Многоженство и развод калмыкам возбранен, хотя бывали примеры и нарушения этих правил. В последнем случае развод по неудовольствию того или другого супруга между знатными калмыками. Говорят, что если желание развода следовало со стороны жены, то муж раздевал жену донага и гнал со двора плетью. Но более благоразумные калмыки отпускали жену не только с честию, но даже делали для ее родственников пирушку и награждали скотом и лошадьми.
