Абарат: Дни магии, ночи войны

коснулся ее руки.

— Нам надо отсюда выбираться!

Она оторвала взгляд от сцепившихся бойцов и посмотрела на него. Он возник из клубов дыма и выглядел словно ветеран многих битв: заляпанный грязью Тодо, в одежде, опаленной огнем, со струйками крови из полученных в битве ран. Но он не обращал внимания ни на свое состояние, ни на разыгрывавшееся над ним сражение. Все, что его заботило, это Кэнди.

— Полынь идет ко дну, — сказал он.

— Знаю, — ответила она и вернулась к схватке.

— Если мы не уберемся отсюда, то утонем вместе с кораблем. Ты меня слышишь?

— Да.

— Тогда пошли! Немедленно!

— Погоди…

— Забудь о них, Кэнди.

— Я хочу посмотреть!

— На что тут смотреть! Пусть поубивают друг друга!

— Как ты думаешь, могла бы у меня быть такая сила? — спросила она, отчасти обращаясь к самой себе. — Если бы, конечно, я осталась в Абарате.

— А ты бы хотела? — спросил Шалопуто.

Кэнди продолжала смотреть, почти боясь ответить правду. Но кому еще она могла ее сказать, если не Шалопуто? Разве не он был с ней в начале этого самораскрытия, в доме Захолуста? И снаружи, на равнинах острова Простофиль, когда она чудесным образом знала, как сотворить глиф? Она должна была дать ему честный ответ.

— Думаю… если бы я знала, как правильно с ней обращаться… — сказала она и вновь взглянула на него. — Почему не иметь всю силу, которую только можно получить?

— Здесь ты ее не получишь, — сказал он. — Здесь ты просто умрешь. — Он потянул ее за руку. — Пожалуйста, Кэнди, пойдем.

— Но эта проклятая женщина убила…

— Знаю, я видел.

— Она заслужила…

— … суда. Я согласен. Согласен! Но не сейчас. Не здесь. И не твоего.

Прежде Шалопуто с ней так не говорил: казалось, он всегда помнит о свободе, которой ей обязан. Но сейчас было не до любезностей, и они оба это знали. Корабль разрушался, и его могучая конструкция распадалась от огня, сражений и магии.

— Ладно, — сказала она, согласившись на уговоры Шалопуто и отведя глаза от Тлена и ведьмы. — Иду, иду.

Они побежали к поручням, и Шалопуто подвел Кэнди к борту. До-До удерживал Лад Лимбо рядом с Полынью, и маленькое судно царапало бока, сталкиваясь с кренящимся военным кораблем.

— Нам придется прыгать?

— У нас нет выбора. Видишь кучу парусов и веревок?

— Вижу!

— Тогда вперед!

Он крепко ухватил ее за руку, и вместе они прыгнули, тяжело, но благополучно приземлившись в кучу парусов. На секунду Кэнди задохнулась и едва успела перевести дыхание, как Лад Лимбо накренился, и паруса, на которые они с Шалопуто упали, закользили к краю палубы.

Вода вокруг кораблей кишела рыбами, сопровождавшими Полынь. Сейчас их лихорадило от голода и предвкушения сытного обеда. Кэнди и Шалопуто оказались бы в зубастых челюстях этих созданий, не ухватись Кэнди левой рукой за поручни, удержав в правой Шалопуто. Несколько ужасных секунд их болтало из стороны в сторону, а собравшиеся внизу чудовища щелкали зубами. Затем Лад Лимбо вновь выровнялся, и они сползли назад к середине палубы.

— Надо убираться! — крикнул Шалопуто стоявшему у руля До-До.

Битва между бабкой и ее внуком набирала силу, и по Полыни прошла смертельная дрожь; нос огромного корабля снова ударил Лад Лимбо, накренив его. На этот раз Кэнди и Шалопуто были готовы. Они держались, пока судно заваливалось на бок, а затем выпрямлялось.

— Чем скорее все вернутся на борт и уберутся отсюда… — начал Шалопуто.

— Где Том, Хват, Женева и Финнеган?

Шалопуто помрачнел.

— Забирают мертвых, — сказал он.

Кэнди вздохнула, кивнула и посмотрела на Полынь. Женева и Том с печальным грузом в руках готовились спустить его на палубу Лад Лимбо. Затем она обернулась к крыше дома 34, где в маленькой кучке сидевших там людей находился и ее отец. Сейчас все они были в безопасности, но эта безопасность казалась не слишком надежной. Рыбы, что окружали маленькую лодку, чуяли потенциальную добычу и на крыше. Самые амбициозные пытались добраться до своих жертв. Некоторые обладатели рудиментарных конечностей закрепились на карнизах и не сводили блестящих влажных глаз с желанного обеда.

Семья Кэнди была не единственной, попавшей в такие неприятности. Вблизи плавала еще одна маленькая лодка; она перевернулась вверх дном, и ее борта (белые) оказались пробиты в нескольких местах. Пассажиры ютились на обросшем ракушками днище. Вокруг плавал огромный мантизак, периодически высовывая из воды нос, чтобы понюхать или напугать своих жертв.

— Сколько людей может поместиться на Лад Лимбо? — спросила Кэнди До-До.

— Не знаю, — сказал шкипер. — Не так уж и много.

— Нам надо забрать с крыши мою семью. И вон тех людей в лодке. И вообще всех, кого мы найдем в воде.

— Согласен. Хватит на сегодня погибших.

Кэнди ничего не могла с собой поделать и вновь посмотрела на Полынь. Однако не на останки тел, а на Бабулю Ветошь и Повелителя Полуночи, сошедшихся в битве высоко над палубой.

— Двоих, по-моему, недостает, — холодно проговорила она.

— Видишь ее? — тихо сказала Диаманда.

— Вижу, — ответила Мелисса. — Поверь, я вижу. Она изменилась. Это уже не та Кэнди, которая уходила отсюда.

— Так оно и есть, — сказала Диаманда.

— Она не боится, — проговорила Мелисса, в изумлении глядя на Кэнди, стоявшую на носу Лад Лимбо, который теперь был на полпути между носом Полыни и крышей дома Квокенбушей, и наблюдавшую за подъемом выживших с перевернувшейся лодки. Мантизак разочарованно плавал взад-вперед перед спасательным кораблем, глядя на Кэнди так, словно понимал — это она виновата, что он сегодня не поужинает.

— Надеюсь, ты ею гордишься, — сказала Диаманда.

— Горжусь, — ответила Мелисса.

Билл, вполуха слушавший разговор Мелиссы, скривился.

— Ты точно с кем-то говоришь, — произнес он. — С кем?

— Ты не поверишь, если я скажу, — ответила Мелисса.

Билл покачал головой и отвернулся, что-то бормоча себе под нос.

— Он был когда-нибудь привлекательным? — спросила Диаманда у Мелиссы.

— Да. Он был привлекательным. Симпатичным. Забавным. Я его любила. И люблю до сих пор. — Она увидела, как Билл повернулся, словно собирался что-то сказать, но потом передумал и продолжал молчать.

— Мне пора идти, — сказала Диаманда.

— Это необходимо?

— Да. Нужно кое-что сделать. Увести души в лучшее место.

— В Абарат.

Диаманда улыбнулась.

— Думаешь, это Рай? — спросила она. — Увы, нет. Может, когда-то и был… по крайней мере, чем-то вроде. Но времена меняются. — Она вновь улыбнулась. — Даже там.

Протянув руку, она призрачными пальцами коснулась лица Мелиссы.

— Будь сильной, мать, — сказал она. — Я знаю, ты можешь.

— Правда? — с сомнением в голосе произнесла Мелисса.

— Конечно. Помни, в ней я вижу тебя. И то, что я вижу, прекрасно. — Она посмотрела на Кэнди и, попрощавшись, покинула крышу и направилась прочь по воде.

55. Начало конца

За несколько минут Лад Лимбо подобрал всех в окрестностях дома 34 и оказался рядом с находившимися на крыше людьми (миссис Хаген из дома 37 со своей собакой, Роуз-Мэри, старый Том Шей из дома на углу, овдовевшие сестры Люси и Рут Макджинн, а также семья Кэнди). Все они также поднялись на борт Лад Лимбо. Когда оказавшиеся в безопасности пассажиры сохли под жарким дневным солнцем, события на Полыни приблизились к мрачной развязке.

Для наблюдавших за битвой оставалось неясно, кто победит — кошмары ли Тлена или темные силы его бабки. К этому времени пожар распространился от кормы до носа, и корабль был охвачен пламенем и дымом, закрывавшим от зрителей детали сражения. Но сомнений в том, что гибельная схватка двух сил продолжается, не было. Иногда судно взрывалось всплесками энергии, словно на фабрику фейерверков попадала случайная искра, и все вспыхивало в одну секунду. Затем возникало странное затишье, когда искры гасли, и собравшиеся на Лад Лимбо видели — или им это только казалось? — две фигуры, сцепившиеся так крепко, что только смерть могла бы оторвать их друг от друга. Но огонь и дым взметались вновь и закрывали всю сцену.

— Бабуля Ветошь стара, — заметил Шалопуто. — Хрупкие кости.