На Годуновском плане Москвы 1605 года видны за стеной лишь два переулка, Алексеевская башня и башня Водяных ворот с шатрами наверху. Вправо от Ленивки виден Лебяжий двор с прудом.
На Сигизмундовом плане 1610 года — те же два переулка; Алексеевская башня с семью шатрами на крыше (отчего она в XVII веке называлась еще Семиверхою); вместо Лебяжьего двора с прудом — опять пустая площадь.
На плане Олеария 1634 года опять показаны три переулка за стеной и Лебяжий двор, а Алексеевская башня — с одним только шатром.
На плане Мериана 1643 года тоже показаны три переулка и один поперечный, Алексеевская башня с семью шатрами.
Ни на одном из этих планов нет моста напротив Водяных ворот и вообще каких-либо строений между стеной и берегом реки Москвы.
Нет моста и на плане Москвы Мейерберга 1661–1662 годов. Водяные ворота показаны двухпролетными, но без шатров наверху, а Алексеевская башня — с тремя шатрами вместо семи. Глухой башни между ними с церковью Всех святых в ней совсем не показано. Застройка за стеной между Ленивкой и современным Соймоновским проездом показана одним квадратом без переулков, что явно неверно. Впервые на пустынном раньше берегу между стеной и рекой показаны штабели бревен, а под Алексеевской башней — группа каких-то мелких строений. Вероятно, это лавки происходившей на берегу торговли лесом. Несколько иную картину дает приложенный Мейербергом к тому же альбому 1661–1662 годов в котором находится план Москвы, рисунок набережной из-за Москвы-реки. Здесь показан от Водяных ворот мост из бревен с поручнями по сторонам, Воротная и Алексеевская башни даны на рисунке без шатров, а глухой башни совсем не дано. Под стеной между Водяными воротами и Алексеевской башней видны сложенные, как подпорная стена, на одну треть высоты стен Белого города, крупные обтесанные белые камни; между воротами и рекой Неглинной стена свободна от них. Лесной торговли на берегу не видно. Из-за стены виднеются три шатра церквей Алексеевского монастыря.
В 1687–1693 годах деревянный мост напротив Водяных ворот был заменен большим каменным на сводах мостом; мост, как и Водяные ворота, от которых он начинался, стал называться Всехсвятским — по ближайшей церкви Всех святых в глухой башне Белого города. Строил его каменных дел мастер монах- старец Филарет.
Мост хорошо показан на гравюре Пикара 1710 года, но он на этой гравюре закрывает большую часть описываемой нами набережной. Видны только часть стены и Алексеевская башня без шатров на холме; без шатров и Водяные (Всехсвятские) ворота. На берегу — штабели леса. На мосту по его сторонам на всем протяжении, кроме середины, видны крытые деревянной крышей лавки. Справа от моста у берега в воде виднеется довольно большое деревянное здание с маленькими окнами вверху и четырехгранной деревянной башней посередине. К нему ведет лестница с моста. Можно предположить, что это — купальня или мельница. Правее ее под стеной Белого города — небольшой навес и три небольших деревянных здания неизвестного назначения.
На первом геодезическом плане Москвы 1739 года на набережной, между рекой и городской стеной, на берегу ничего не показано, кроме Всехсвятского большого каменного моста. Не видно и башен в стене, а за ней видны лишь два переулка к западу от Ленивки, а также церкви Похвалы Богородицы и Николы «Старая Проща», с конца XVII века называвшаяся еще «в Башмакове» по соседнему с востока двору думного дворянина и печатника Д. М. Башмакова. К западу от второго переулка за каменной оградой в виде квадрата показан Алексеевский монастырь.
К сожалению, доверять вполне этому плану в смысле полного отображения им действительности нельзя, так как он в значительной мере был проектным планом, и все, что, по мнению его составителей, должно было исчезнуть, на плане не указали.
В 1750–1780 годах ворота и башни Белого города были снесены и на набережных Москвы-реки. Под Алексеевской башней в это время находились 14 качелей, на которых качался народ во время праздников и воскресений. К западу же от Всехсвятского моста на набережной стояли в это время бани, принадлежавшие купчихе Суровщиковой. В 1787 году в сорока саженях западнее занимал площадь до самого современного Соймоновского проезда «Дранишный» (лесной) ряд, переведенный сюда с Балчуга; лесная торговля дала название современным Соймоновскому и Курсовому переулкам: до 1922 года их называли Лесными.
В пожар 1812 года бани, лесные ряды и прочие деревянные здания здесь сгорели. После этого для бань построили каменные здания. Возобновился и Лесной ряд.
В 1838 году Алексеевский монастырь был отсюда выведен в связи с началом строительства на Чертолье храма Христа Спасителя. На плане из атласа Хотева 1850 года показано очищенное для храма место между Волхонкой (тогда — Пречистенкой) и набережной, Соймоновским и Всехсвятским переулками площадью в 3 десятины 1681 квадратную сажень (около 4 гектаров). На набережной вместо стены и земляного вала за ней показаны на остальной части бульварчик и улица возле домов — «Всехсвятский вал». Проезд оставлен и по южной стороне бульварчика, а между ним и рекой показан целый длинный квартал из пятнадцати каменных и нескольких деревянных зданий: «каменомоские бани, содержавшиеся коллежским советником Василием Суровщиковым». Несомненно, он — наследник содержательницы бань в 1787 году. Бани занимали площадь 1296 квадратных сажен (более 0,5 гектара).
В строительном квартале между Волхонкой и «Всехсвятским валом» на последний выходили три двора: церкви Похвалы Богородицы, в которую в качестве приделов были включены церковь Николы «Старая Проща» и церковь Всех святых; Дворцовой конторы; грузинского царевича Илии Георгиевича (угловой двор с Ленивкой). За Ленивкой, на восточном ее углу с набережной, стоял небольшой дом купчихи Ломакиной, а за ним, занимая всю остальную часть квартала от Лебяжьего переулка до набережной и до Неглинной улицы (теперь — Манежной), находился обширный (1 десятина 291 квадратная сажень) двор подпоручика Миротворцева с каменным двухэтажным домом лицом к набережной (сохранился доселе) и огромным садом в восточной половине двора.
В 1857 году был сломан старый Большой Каменный мост и построен на его месте железный на каменных быках, сохранивший название старого — «Большой Каменный мост», без забытого уже добавления «Всехсвятский».
Бани Суровщикова сохранились и после его постройки. Писатель И. Белоусов вспоминает о них в своей книге: «За Каменным мостом по набережной, возле построенного после храма Спасителя, существовали старинные бани купца Горячева, которые в 1880-х годах назывались „Каменовскими“.
В то время местность около этих бань была совершенно неблагоустроенной: стояли какие-то низкие полуразрушенные здания мрачного вида с трактирами и питейными заведениями — притонами людей подозрительной репутации. Берег реки не был еще обложен гранитом. Местность эта называлась „Волчьей долиной“, по ней в позднее время обыватели боялись проходить»
В этой боязни, вероятно, не малую роль сыграли известные народу предания о Ваньке Каине, сыщике и воре XVIII века, скрывавшемся под арками старого Большого Каменного моста и отсюда выходившем с товарищами на грабежи.
В 1870-х годах, ввиду приближения 1880 года — года окончания постройки и внутреннего оборудования храма Христа Спасителя, был разработан проект устройства площади вокруг храма и проезда по набережной. Река Москва от Большого Каменного моста до современного Соймоновского проезда была одета в каменную одежду (подпорные стены), холм срезан и выровнен, и от него к набережной устроена широкая гранитная лестница. Площадь (терраса) под храмом со стороны набережной была подперта гранитными стенками высотой два метра и выше. Возле них устроили проезд. Бани у моста сломали, и занимаемая ими площадь пошла под проезд. Шедший близ домов земляной вал во избежание оседания фундаментов их и церкви Похвалы Богородицы был сохранен до перестройки домов. Он фактически сохранился до 1917 года перед этой церковью, причем со стороны мостовой его подпирали каменные стенки. На террасе храма у набережной по обе стороны гранитной лестницы были устроены скверы с тенистыми деревьями и цветочными клумбами.
По обеим сторонам Ленивки были выстроены большие каменные трех- и четырехэтажные дома,
