Андрей Борисович ЗУБОВ
ИСТОРИЯ РЕЛИГИИ
Биография
Зубов Андрей Борисович, родился в 1952 г. в Москве) – российский политолог, историк, публицист.
В 1973 закончил факультет международных отношений МГИМО МИД.
Доктор исторических наук (1989, тема диссертации – «Парламентская демократия и политическая традиция Востока»), профессор, генеральный директор Центра «Церковь и Международные отношения» МГИМО. Зав.кафедрой истории религий Православного ин-та апостола Иоанна Богослова, ведущий научный сотрудник Института востоковедения РАН.
В настоящее время читает курсы по истории религиозных идей в МГИМО и других учебных заведениях.
Член Союза писателей Москвы. Член редколлегии журнала «Континент». В 1998 году награжден премией фонда «Знамя».
Координатор Общественного комитета «Преемственность и возрождение России», целью которого является «восстановление правового и культурно-исторического преемства с дореволюционной Россией как основы её возрождения».
Прихожанин и чтец в храме иконы Божией Матери «Живоносный Источник» в Царицыне и Рождества Богородицы в Крылатском (Москва).
Лекция 1. ПРЕДМЕТ И ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ ИСТОРИИ РЕЛИГИЙ
Вступление
Слово «религия» знакомо всем нам, как верующим, так и неверующим, знакомо также, как и его русский эквивалент – слою вера. Что означают эти слова? Слою религия – religio латинского происхождения. Означает оно – совестливость, благочестие, святость. К глубокой древности, к раннехристианскому латинскому мыслителю блаженному Августину (354-430) восходит объяснение смысла этого слова из глагола religo – связываю развязанное, воссоединяю. Наше слово вера тоже очень древнее. Уже в языке Авесты – священной книги древних иранцев, созданной за много столетий до рождества Христова, используется глагол var – верить, и существительное vareiia – вера.
У индоариев, кочевавших со своими стадами по пространствам великой Евразийской степи в III тысячелетие до Р. Х., тех самых индоариев, отдаленными потомками которых являются все почти народы современной Европы, один из самых чтимых богов носил имя Варуна. У очень многих народов, относящихся к индоевропейской языковой семье, слова с корнем var, ver обозначают понятия веры, честности, доблести, правдивости. Но корень этот тождествен двум другим древнейшим индоевропейским корням – вар – жар (отсюда наше – варить) и вервь – веревка, восходящему к древнеиндийскому varatra – слову с тем же самым значением. Подобно Августину мы можем предположить, что идея связи, а также идея жара, горячности, огня но чужды нашему слову вера.
Но что же связывается верой? Верой соединяется небо и земля, Бог и человек. Многие религии употребляют слово небо для обозначения высшей реальности. Но слово «небо» употребляется всегда символически. Это не только то голубовато-серое небо, по которому то плывут белые облачка, то клубятся черные грозовые тучи. Нет, словом небо наши далекие предки именовали и тот иной мир, в котором нет страданий и смерти, тоски и незнания, но в котором вечность, полнота, всемогущество и всеведение являются нормальным состоянием. Тот мир, столь манящий для слабого человека, ограниченного в своем существовании кратким мигом лет между рождением и смертью, существовал всегда и всегда будет существовать. Войти в него, стать частью его значило обрести его качества, его полноту и целостность. Но вот беда, тот мир отстоит от этого как небо, по которому бегут облака и в котором сияют ночью звезды, отстоит от земли, по которой мы ходим.
Мы порой наивно думаем достичь неба с помощью каких-то технических средств, радуемся подъему в корзине воздушного шара, гондоле дирижабля, салоне современного авиалайнера. Мы следим за полетами в космос и не всегда замечаем, что небо также далеко от нас как и в тот бесконечно далекий миг прошлого, когда наш предок, чуть-чуть разогнув спину, впервые с тоской и надеждой взглянул на звезды ночи. Мы прошли сквозь облака, мы вышли за пределы стратосферы в «открытый космос», но все также далеки от нас звезды небесные и, зная безграничность вселенной, ясно сознаем мы, что никогда и никто не достигнет края ее никакими техническими средствами. Небо и для нас осталось образом недостижимости.
Но значит человеку надо примириться со своей земной судьбой, со своей слабостью, со своей смертностью? Забыть о небе и сосредоточить внимание на земле, постараться хотя бы немного облегчить эту временную жизнь, уменьшить страдания болезней, чуть-чуть отсрочить смерть? Многие так думают сейчас, были такие люди и в древности. Большинство из них утверждают, что иного мира, где нет смерти и страдания, просто не существует. Древние индийцы так и называли своих неверующих соплеменников nastika – от na-asti – нет иного ‹мира›. Но подавляющее большинство людей в прошлом, да пожалуй, и теперь, так или иначе, используя очень различные средства и способы, веря в существование иного мира совершенного и вечного бытия, надеются его достичь. Бытие это философы именуют Абсолютом, а сами верующие в большинстве традиций – Богом.
Но в нашем современном значении слово вера противоположно слову знание. Мы никогда не скажем «я верю в существование соседнего дома» или «я верю, что рядом со мной за столом сидит Ваня». Мы знаем, что рядом с нашим домом есть и соседний и что имя моего соседа по столу в классе – Иван. Мы можем познавать законы природы и общества, мы не сомневаемся, что даже неизвестное сегодня будет понято в
