дельные советы опытных русских политических и военных деятелей, постепенно сталкивали страну в пропасть кровопролитной войны.
Весьма решительно на ведение военных действий с Японией настраивался Николай II, заявивший при встрече с германским кайзером Вильгельмом II, что его серьезно интересует восточная проблема. По мнению царя, Россия обязана завоевывать новые территории и тем самым укреплять свои позиции. Решением Николая II учреждается третий флот, Тихоокеанский, и его корабли постепенно начинают обживать гавани Порт-Артура и Дальнего Востока. Германский кайзер постоянно поддерживал и умело подзадоривал «кузена Ники» в его амбициозных дальневосточных планах.
«Гроза с Востока». Картина германского императора Вильгельма II, подаренная Николаю II
«На тебе, Ники, – говорил кайзер, – лежит священная миссия – спасти христианский мир от желтой опасности…» Вильгельм II даже соизволил собственноручно написать картину, изображавшую лихую битву между белой и желтой расами, и переслал ее в дар Николаю II с дружеской просьбой повесить подарок над рабочим столом в царском кабинете.
Адмирал Атлантического океана, коим себя считал германский кайзер, при встрече в море с царской яхтой теперь дружески приветствовал «милого друга Ники» как адмирала Тихого океана.
В такое тревожное время началась жизнь обычного российского корабля. Он не был броненосным гигантом, с мощным вооружением и многочисленной командой, однако в боевой летописи русского флота по праву занял достойное место, являя собой символ мужества и отваги, самоотверженности и верности Отечеству. Корабль числился в официальных списках крейсером 2-го ранга, посыльным судном и яхтой, авиатранспортом и вспомогательным крейсером. Побывал в составе Балтийского флота и Тихоокеанской эскадры, служил на Черном море и закончил свою жизнь на Средиземном. В его кают-компании бывали и царь, и великие князья, министры Российской империи, там же в 1917 году заседал революционный трибунал. Крейсер называли «южной, Авророй“». Имя корабля выбито на мраморной доске в Морском соборе Бизерты с перечнем русских кораблей, заброшенных в этот далекий северо-африканский порт в 1920 году.
Начальник Главного морского штаба вице-адмирал Ф.К. Авелан
История крейсера 2-го ранга «Алмаз» началась летом 1899 года. 28 июля временно управляющий Морским министерством начальник Главного морского штаба (ГМШ) вице-адмирал Ф.К. Авелан распорядился запросить начальника Балтийского завода старшего судостроителя С.К. Ратника на предмет предоставления им к 4 августа предварительных соображений по постройке «посыльного судна для Тихого океана, без палубной брони, с одним только артиллерийским вооружением, состоящим из весьма ограниченного числа 75-мм пушек, со скоростью хода в 20 узлов, возможно большими удобствами для жилья» и водоизмещением не более 2500 тонн.
Начальник Балтийского завода, старший судостроитель С.К. Ратник
В свою очередь С.К. Ратник направил в ГМШ для получения дополнительных сведений будущего строителя нового корабля судостроителя А.И. Моисеева, и тот в личной беседе с вице-адмиралом Е.И. Алексеевым, для которого, собственно, и предназначалось посыльное судно, уточнил целый ряд рабочих вопросов и моментов.
Вице-адмирал Е.И. Алексеев
К намеченному сроку (4 августа) завод предоставил свои первые выкладки основных кораблестроительных элементов будущего посыльного судна (с двухвальной энергетической установкой с паровыми котлами системы Бельвилля и легким рангоутом) в двух вариантах – с водоизмещением 2500 и 3000 тонн с дальностью плавания соответственно 2000 и 2500 миль. Предусматривалось достижение и дальности 3000 миль, но за счет приема дополнительных (в перегруз) 120 тонн угля.
В итоге вырисовался проект «небоевого посыльного судна» водоизмещением 2500 тонн (в действительности, при проверке расчетов 2595 тонн), с ходом 19 узлов, вооружением из четырех 75-мм орудий (по два в оконечностях), такого же числа 47-мм в средней части верхней палубы и дальностью плавания 2000 миль (при скорости 15 узлов).
Одна из двух главных паровых машин крейсера «Алмаз», собранная рабочими мастерской Балтийского завода.
Фото 1903 г.
Постройку судна поручили Петербургскому Балтийскому судостроительному и механическому заводу, а работы по художественному оформлению – петербургскому архитектору и художнику-маринисту Н.Д. Прокофьеву, известному, к сожалению, лишь узкому кругу специалистов- исследователей русской архитектуры конца XIX – начала XX века.
Николай Дмитриевич Прокофьев родился 16 ноября 1866 года в г. Николаеве, в семье моряков. Его дед, И.П. Прокофьев, полковник корпуса флотских штурманов, в чине подпоручика отличился в русско-турецкой войне 1828–1829 годов во время неравного боя небольшого русского брига «Меркурий» с двумя турецкими кораблями. Отец художника, Дмитрий Петрович, прошел путь от мичмана до капитана 2-го ранга, много плавал и участвовал в дальних морских походах. Будущий художник-маринист и архитектор с детства слышал рассказы о море, о подвигах русских моряков и о великих морских сражениях. Во время учебы в Академии художеств (18861892) Н.Д. Прокофьев участвовал в декоративной отделке императорской яхты «Полярная звезда».
Н.Д. Прокофьев, академик архитектуры.
Автор проекта декоративной отделки крейсера «Алмаз»
С 1899 по 1904 год Николай Дмитриевич работал на Балтийском судостроительном заводе архитектором по отделке и декоративному украшению кораблей. Им был выполнен декор для эскадренного броненосца «Император Александр III». По его проекту произведена наружная и внутренняя отделка царской яхты «Александрия».
Первый командир крейсера «Алмаз» капитан 2-го ранга И.И. Чагин
Именно ему, главному архитектору Балтийского завода, поручили разработку проекта наружного и внутреннего убранства крейсера 2-го ранга «Алмаз». Этот заказ выполнен им в изящной манере, с присущими его работам талантом и мастерством. Итак, 4 мая 1901 года Высочайшим приказом по Морскому ведомству крейсер 2-го ранга «Алмаз» официально зачислен в списки военно-морских судов российского флота, а 14 января 1902 года командиром «Алмаза» назначен капитан 2-го ранга И.И. Чагин, бывший старший флагманский офицер штаба Тихоокеанской эскадры и старший офицер крейсера 1-го ранга «Россия».
Петербург, проводив старый, 1901-й год, жил размеренной, спокойной жизнью. В газетах с недоверием и сомнением обсуждалась попытка господина Маркони 12 декабря минувшего года передать без проволоки через океан телеграмму. Корреспондент морской газеты «Котлин» уверенно полагал, что было бы преждевременным считать этот вопрос возможным и решенным. Русское общество трезвости успешно проводило любительские спектакли и вечера танцев. В цирке Дурова дебютировали новые артистоы, комические певцы Семенов, Гурские и Соловьев. Сообщалось, что на катках, если не будет более 10 °C мороза, состоятся вечерние катания «при хоре музыки». Порицалась скупость домовладельцев «по части освещения лестниц». Все спокойно, никаких сообщений о подготовке к войне…
Мирно прошел год, и наступила осень 1902 года. В середине сентября вдруг пошел снег при северо- западном ветре. Вечерами снегопады повторялись. С 12 сентября на пригородных железных дорогах прекращено движение поездов по летнему графику. Ввиду наступления темных осенних вечеров полицейским приказом домовладельцам дали распоряжение о регулярном освещении лестниц и дворов. Мокрая, гнилая осень привела к гибели урожая овса и сена в окрестностях Петербурга. Между тем, сообщали газеты, привозное хорошее сено продается по 55 копеек за пуд, овес также недорог. В городе развернулась торговля дровами, сажень хороших березовых дров стоила 6 рублей. В мясных лавках – изобилие. Лучшие сорта мяса продавались по 14–16 копеек за фунт. В продажу поступил широкий ассортимент соленых грибов в бочках, причем отборные соленые грузди стоили 3 рубля за пуд. 10 сентября 1902 года впервые проведены государственные экзамены на звание врача в испытательной комиссии при
