— Все в порядке, Сэди. Это сон.
— Сон! Вы собирались броситься из окна. Слава богу, я была на кухне и услышала, как вы его открывали.
Дженюари посмотрела в окно. Увидела темное небо и звезды.
— Который час?
— Десять. Я наливала себе чай и собиралась посмотреть вечерние новости по ТВ. В полдень пыталась разбудить вас, но вы пробормотали что-то насчет бессонной ночи. В семь позвонил мистер Милфорд, и я сказала ему, что вы еще спите. Он очень беспокоится. Звонит каждый час.
— Не волнуйтесь, Сэди. Я… я приняла утром снотворное. Мне не удалось поспать прошлой ночью. Похоже, я проспала весь день.
— Так вы позвоните мистеру Милфорду? Он очень тревожится.
Кивнув, она отправилась в свою комнату.
— Принести вам что-нибудь, мисс Дженюари?
— Нет… я не голодна.
Сняв трубку, она набрала номер Дэвида. Внезапно в комнате стало темно. Перед глазами Дженюари замелькали яркие огни… она снова увидела его… только на мгновение… синие глаза… они почти смеялись над ней… словно стыдя ее за трусость.
— Ты хотел убить меня! — закричала она. — Убить меня! Ты этого желал?
В спальню вбежала Сэди. Дженюари смотрела на телефон, из которого доносились сигналы, напоминающие о том, что трубка снята с рычагов слишком долго.
— Мисс Дженюари, вы кричали!
— Нет… я просто повысила голос… телефонистка дважды соединила меня неправильно. Не беспокойтесь, Сэди… пожалуйста. Я звоню мистеру Милфорду. Идите спать.
Она набрала номер. Когда Дженюари произнесла: «Привет, Дэвид!», женщина бесшумно покинула комнату.
В голосе Дэвида звучала искренняя тревога. Дженюари попыталась говорить легкомысленным тоном. Но комната снова погрузилась в темноту, потом вспыхнула яркими красками.
— Я была на вечеринке, — сказала она и поморгала, стараясь избавиться от цветных пятен.
— Она, похоже, затянулась до утра, — заметил он. — Ты спала весь день.
Она закрыла глаза, чтобы не видеть радужных вспышек.
— Да… там были друзья отца… актеры… режиссеры. Видение исчезло, Дженюари почувствовала себя лучше, ее голос окреп.
— Вечеринка началась поздно… в полночь. Когда я пришла домой, мне почему-то не хотелось спать. Я читала до утра. Потом приняла две таблетки снотворного… остальное тебе известно.
— Как ты сможешь теперь уснуть?
— Почитаю скучную книгу и приму снотворное. К завтрашнему дню мой обычный режим восстановится.
— Дженюари, мне не нравится твое увлечение снотворным. Я против всяких таблеток. Обхожусь даже без аспирина.
— С завтрашнего дня я перестану принимать их.
— Это моя вина. Я оставил тебя одну. Тебе нельзя быть одной сейчас… и никогда. Дженюари, давай не будем ждать лета. Сделаем это сейчас.
— Что?
— Поженимся.
Она помолчала. После того первого раза он никогда не предлагал ей переспать с ним. Но после авиакатастрофы Дэвид изменился. Стал более мягким, внимательным… заботливым.
— Дженюари, ты меня слышишь?
— Да…
— Ну… ты выйдешь за меня замуж?
— Дэвид, я…
Она заколебалась. Но почему? Чего она ждет? Второго Тома, который окончательно уничтожит ее? Романа с Китом… с кем-то из его друзей? Только сейчас она испытала потрясение от происшедшего у Кристины Спенсер. Даже сон представлял опасность. Она едва не выпрыгнула из окна. Внезапно ее охватил страх. Что с ней происходит? Где та девушка, которой она когда-то была… и остается сейчас? Она позволила незнакомому парню любить ее в комнате, заполненной чужими людьми. Однако в тот момент все казалось абсолютно естественным. Она задрожала… показалась себе грязной… изнасилованной.
— Дженюари, ты где?
— Да, Дэвид. Я… я думаю…
— Пожалуйста, Дженюари. Я люблю тебя… хочу о тебе заботиться.
— Дэвид…
Она стиснула трубку.
— Я действительно нуждаюсь в тебе. Да… да. Нуждаюсь!
— О, Дженюари! Обещаю, ты никогда не пожалеешь об этом. Послушай, мы сегодня отметим событие обедом. Я приглашу друзей. Веру и Теда… Харриет и Пола… Мэриэл и Берта… Бонни и…
Он замолчал.
— Куда мы отправимся? В «Лафайет»? В «Голубь»?
— Нет. Пойдем в «Лотерею». Там прошло наше первое свидание, верно?
— Дженюари, я и не подозревал, что ты сентиментальна!
— Нам еще много предстоит узнать друг о друге, — сказала она. — Дэвид, ты понимаешь, что, по сути, мы едва знакомы.
— Это не моя вина, — сказал он. — Я… ну… я не приглашал тебя снова к себе и не просил разрешения остаться в твоей квартире, потому что мне казалось, что ты не расположена к…
— Дэвид, я имела в виду другое. Люди могут спать вместе и оставаться чужими.
— Наверно, я слишком сдержанный человек, — сказал Дэвид. — Испытывая чувства, не умею их демонстрировать. Но и ты, Дженюари, похожа в этом на меня. Знаешь, как называют тебя мои друзья? «Ее ледяное высочество». Даже газеты это подхватили… вчера один репортер назвал тебя так.
— Я кажусь холодной?
— Иногда как бы отсутствующей, — сказал он. — Но ты имеешь на это право. После всего, что случилось с тобой за год…
— Да, ты прав. Произошло многое.
Она вдруг вспомнила тот первый вечер в «Лотерее». Все показалось ей нереальным. Неужели она действительно сможет провести всю оставшуюся жизнь с Дэвидом… спать с ним в одной постели? Ее охватила паника.
— Дэвид, я не могу! Это нечестно по отношению к тебе.
— Что нечестно?
— Выйти за тебя. Я… я на самом деле не влюблена в тебя.
Помолчав мгновение, он спросил:
— Дженюари, ты когда-нибудь любила кого-то по-настоящему?
— Да.
— Кроме отца?
— Да…
Он помолчал.
— Это кончилось?
— Да, — тихо промолвила она.
— Тогда не рассказывай мне об этом.
— Но, Дэвид… если я знаю, как сильно могу любить и не испытываю подобного чувства к тебе, будет ли честным?.. Не знаю, как это выразить…
— Я понимаю. Потому что тоже любил кого-то. Не так, как люблю тебя. Но нельзя любить одинаково дважды. Ни одна любовь не похожа на другую. Если ты будешь искать всякий раз прежнюю любовь, ты
