Джастин возмутился:
– Лучше защитить мужей от пороков их глупых, расточительных жен.
Джорджина гневно повернулась к нему.
– Мужья не нуждаются в таком законе! Вы, мужчины, и так имеете всю власть и устраиваете все законы, в том числе и брак, только ради собственной выгоды.
– Тогда почему женщины так стремятся завлечь мужчину в сети брачных уз? – Эти горькие слова вырвались у Джастина прежде, чем он вспомнил, что они уже обсуждали этот вопрос в Лондоне.
– Я уже говорила вам, – женщина выходит замуж ради безопасности, и потому, что это единственный достойный путь, возможный для нее.
– И, если повезет, ради титула и престижа, который это в себя включает, – скептически добавил Джастин.
– Она делает это, если она тщеславна и глупа. Если это так, значит, она заслуживает то, что получает.
Да, к мисс Пенфорд это никак не относилось. Джастин не мог не восхищаться ее сверкающими глазами и оживленным лицом. Она становилась необыкновенно хорошенькой, когда защищала свои взгляды.
– А джентльмен обязан жениться ради наследника, – сказал он. – Но он не может быть уверен, что наследник, ради которого он вступил в брак, действительно его собственная плоть и кровь.
– Так же как хорошая и верная жена не может быть уверена, что муж не отнимет у нее детей, которых она обожает, не позволяя ей даже увидеть их.
– Жене, которая действительно так хороша и верна, нечего волноваться из-за этого, – парировал Джастин.
– Нечего, но приходится! – с чувством воскликнула Джорджина. – По закону мать не имеет прав на детей, ею рожденных. Вы, мужчины, забираете себе все лучшее, что дает брак, тяжести же непосильным грузом ложатся на плечи жен.
После ее слов Джастин распалился еще больше. Он слишком хорошо помнил безумные истерики Клариссы.
– Помилуйте, что хорошего может быть в том, что мужчина связан до конца своей несчастной жизни с расточительным, испорченным существом, похожим на капризного ребенка, которого ничем нельзя ублажить?
Хорошенький подбородок мисс Пенфорд упрямо поднялся.
– Если мужчина обращается с женой, как с ребенком, она так и будет себя вести.
– Если она ведет себя как избалованный ребенок, то как с ней еще можно обращаться?
– Возможно, если с ней обращаться, как со взрослой, она будет себя вести как и подобает взрослому человеку, – сказала мисс Пенфорд.
Джастин заметил, что его сестра слушает их с нескрываемым интересом.
– Джорджи, милая, – сухо вмешался ее отец, – давай не будем проводить сегодня битву полов. Что бы вы ни думали о женских правах, милорд, могу я рассчитывать, что вы поддержите фабричный билль?
– Да, хотя этот вариант законопроекта несколько недоработан, так как он не дает детям необходимой защиты.
– В политике надо уметь довольствоваться малым, – со вздохом сказал Пенфорд. – В конце концов, это сократит рабочую неделю детям от девяти до двенадцати лет до сорока восьми часов, и им будет обеспечено ежедневно два часа пребывания в школе. Скажите мне, милорд, вы читали «Сартор Резартус» Карлейла в журнале «Фразер»?
– Крайне интересно, правда? – отозвался Джастин.
Последовало воодушевленное обсуждение недавно вышедших статей и книг. Джастин не только обнаружил, что мисс Пенфорд удивительно начитанна, но был поражен, как много общего у них во взглядах на прочитанное.
Мелани тоже принимала участие в обсуждении, и ее замечания удивили его своей проницательностью. Он все больше и больше убеждался, что мисс Пенфорд права – его сестра гораздо умнее, чем он думал.
Когда он увидел, что Джорджина подавляет зевок, он посмотрел на роскошные часы над камином и страшно удивился, что уже так поздно. Он не мог припомнить случая, чтобы вечер пролетел так быстро, а разговор был таким оживленным и содержательным.
– Мелани, у тебя был тяжелый день, – сказала мисс Пенфорд. – Ты, наверное, устала.
– Совсем нет! – Лицо Мелани выразило такое же нежелание прерывать вечер, какое испытывал и Джастин.
– Ну, боюсь, что у меня сегодня не было такого возбуждающего события, как поездка в дилижансе, Лэни. Пожалуйста, извините меня. – Вставая, мисс Пенфорд спросила Джастина с надеждой в голосе: – Вы уезжаете утром, милорд?
Джастин сам удивился, осознав, как ему не хочется уезжать. Обычно он считал деревенскую жизнь страшно скучной, но этот день явился на редкость приятным исключением.
Как бы ему хотелось, чтобы Джорджина попросила его задержаться в Пенфилде! Но у нее, похоже, не было такого намерения. Джастин не мог придумать никакого серьезного предлога, чтобы остаться. И вдруг его осенило.
Самым невинным тоном он сказал:
– Да, мы с сестрой завтра уедем. Мы не хотим злоупотреблять вашим гостеприимством дольше, чем
