В комнату запыхавшись вошла служанка в накрахмаленном белоснежном фартуке.
– Вы посылали за мной, милорд?
– Да, Молли. Это миссис Калхейн, я хочу, чтобы ты помогла ей раздеть ее больную сестру – и вообще, оказывала ей любую помощь, какая только потребуется.
После этого он ушел, закрыв за собой дверь.
Как только Молли увидела распростертую на кровати девушку, на ее широком веснушчатом лице появилось сострадание.
– Бедная девочка! – воскликнула она.
Женщины быстро раздели больную. Послышался осторожный стук в дверь, возвестивший о прибытии чемоданов сестер. Лили достала ночную рубашку Сары и с помощью служанки облачила в нее девушку.
Оказавшись в уютном тепле под одеялом, счастливая Сара прошептала:
– Здесь так хорошо!
Как хорошо, что эту ночь ей предстоит провести в мягкой сухой постели, а не на жестком грязном матрасе! Лили забыла о своем нежелании принимать приглашение Хокхерста и теперь была рада, что он вызволил их с Сарой из убогой таверны.
Молодая женщина приставила стул к изголовью кровати. Молли достала из чемодана Сары ее вещи, а чемодан Лили отнесла в соседнюю спальню.
Радушный хозяин показался лишь тогда, когда приехал доктор Лэшем. Деймон сам провел к больной врача, худого высокого мужчину с аккуратно постриженной бородкой, и бесшумно удалился.
Осмотрев Сару, доктор Лэшем достал из сумки несколько пузырьков и, отмерив из каждого определенную дозу лекарства, дал выпить больной. Затем, собрав сумку, он знаком предложил Лили выйти вместе с ним в коридор.
За дверью стоял Хокхерст.
– Боюсь, милорд, это, как вы и предположили, острое воспаление горла. Очень опасное заболевание. Больной требуется абсолютный покой. Некоторое время ей ни в коем случае нельзя вставать с постели.
– Как долго? – встревожилась Лили.
– Возможно, несколько недель.
– Недель! – в отчаянии воскликнула Лили.
– Да, – подтвердил врач, теребя бородку. – В противном случае последствия могут быть очень серьезными, вплоть до смертельного исхода.
Он дал молодой женщине подробные указания, как ухаживать за Сарой.
После этого Деймон проводил его вниз, а Лили вернулась к сестре. Несомненно, одним из лекарств, которые дал Саре врач, было снотворное, ибо у девушки уже слипались веки.
Лили осторожно опустилась на стоящий у кровати стул. За окном ветер и дождь сердито хлестали в стекло, и молодая женщина невольно поежилась, думая о том, каково бы им с Сарой было сейчас в той ужасной холодной таверне под протекающей крышей.
Однако не смогут же они оставаться здесь несколько недель. Она и так в неоплатном долгу перед Хокхерстом.
Деймон вернулся минут через двадцать. Сара к тому времени уже заснула. Вместе с ним пришел слуга с полным подносом. Поставив поднос на резной столик, слуга бесшумно удалился.
Как только за ним закрылась дверь, Лили взволнованно повернулась к Хокхерсту.
– Ты был к нам очень добр, но мы не можем задержаться здесь на несколько недель, злоупотребляя твоим гостеприимством.
– Не беспокойся, – мягко ответил Деймон. – Вы можете оставаться здесь, сколько вам будет угодно… – он хитро улыбнулся, – …и даже дольше.
– Я не могу навязываться тебе…
– А ты и не навязываешься. – В его темных глазах сверкнули веселые искорки. – Все дело в твоей сестре.
– Это еще хуже! – воскликнула потрясенная Лили.
Деймон сразу же стал совершенно серьезным.
– Поверь, меня совершенно не интересуют робкие невинные девочки, по возрасту годящиеся мне в дочери. Я не жду и не желаю никакой платы за мое гостеприимство ни от тебя, ни от твоей сестры –
Лили разрывалась между облегчением и недоумением.
– Да, но почему ты так заботишься о нас?
В непроницаемых черных глазах ничего нельзя было прочесть.
– Разумеется, не ради того, чтобы ты мне навязывалась.
– Боюсь, наше пребывание здесь даст повод для бесконечных нападок Кассандры. Твоя сестра не захочет жить под одной крышей с актрисой.
– В этом можно было бы не сомневаться – если бы она об этом знала. – Хокхерст окинул ее пытливым взглядом. – Однако у них с Фебой сложилось впечатление, что ты – молодая вдова и после отъезда из Бата путешествуешь вместе со своим дядей.
