София повернулась и бросилась обратно в свой кабинет. Джером кинулся догонять ее. София выхватила откуда-то маленький кинжал и бросилась на Джерома. Ее глаза горели безумием.
Так бывают страшны бешеные собаки.
– Вас я тоже убью! – визжала она. Ее маленькая фигурка была невообразимо страшна.
Лезвие мелькнуло прямо у его лица, Джером попытался перехватить ее руку, но неудачно.
Они закружились по комнате. Она старалась достать его кинжалом, он уклонялся от смертельного клинка.
Наконец ему удалось схватить Софию за кисть. Ее глаза горели сумасшедшим огнем, она изо всех сил старалась вырваться.
Она обладала поистине дьявольской силой. Проклятие, он был вдвое крупнее ее и не мог ничего поделать. Где-то Джером слышал, что безумие придает своим жертвам нечеловеческую силу. София извернулась и впилась зубами ему в руку. Джером, вскрикнув, разжал пальцы. И вновь медленное кружение в полном молчании. Она опять и опять набрасывалась на него, пытаясь задеть концом лезвия.
Она держала кинжал очень странно. Пританцовывая нелепо и судорожно, она все пыталась оцарапать его острием. Похоже, она просто не понимала, что делала.
Наконец Морган, выбрав момент, напал на нее сзади и схватил Софию за руки. Два брата с трудом обуздали обезумевшую женщину.
Джером стал сгибать ее кисть, стараясь заставить бросить кинжал. На мгновение ее сопротивление ослабло, и кинжал полетел на пол, по дороге слегка задев ее.
Крик Софии перешел в хриплый стон. Безумие в ее глазах уступило место ужасу, и она стала медленно оседать. Морган подхватил ее и опустил на пол. С ужасом Джером понял, почему София пыталась просто задеть его концом кинжала, а не нанести глубокую рану.
– Кинжал отравлен? – произнес он охрипшим до неузнаваемости голосом.
– Да, и противоядия нет, – застонала София. Она корчилась на полу, но глаза ее горели неукротимой ненавистью. – Точно так же, как его нет от яда, который я дала вашей жене. Она уже выпила это молочко... выпила... – торжествующе хрипела София.
Джером беспомощно обернулся к Кэрлану, который стоял, как каменное изваяние, у двери.
– Вы сказали, что моя жена на террасе.
– Да.
У Джерома пересохло во рту, а горло так сжалось, что он едва смог произнести:
– София приносила ей молоко? Кэрлан кивнул.
– Чтобы уснуть, – уточнил пунктуальный дворецкий..
Боже, как это прозвучало! Просто ударом похоронного колокола. Крепче уснуть:-» Долгий, долгий... вечный сон.
Джером, оттолкнув Кэрлана, опрометью бросился на террасу, в который раз проклиная себя. Он ничего не говорил Рейчел об отравленных котятах. Он не хотел огорчать ее. Боже, разве он мог себе представить...
Рука Рейчел со стаканом молока. Если бы он мог выбить его, расплескать, разлить... успеть...
Его жена... его сын, который может и не родиться...
– Рейчел! – кричал он. – Рейчел! В ответ не раздавалось ни звука. Он понял, что опоздал. Джером выбежал на террасу, освещенную двумя фонарями по обе стороны от входа.
Терраса была пуста.
За ним примчался Кэрлан. Он уже не был невозмутимым, как обычно.
– Она сидела здесь. – Дворецкий указал на пустое кресло.
На низеньком столике стоял пустой стакан, на дне которого осталось всего несколько капель молока.
Глава 32
В отчаянии Джером швырнул пустой стакан на каменный пол террасы. Стакан разбился вдребезги, а Джером с проклятиями повернулся и побежал обратно в дом.
Он слышал позади себя топот бегущих за ним слуг. Он торопился вверх по широкой лестнице в ту комнату, из которой унес Рейчел в день их свадьбы. Он распахнул дверь, холодея от мысли, что может там увидеть.
Комната была пуста...
Джером лихорадочно соображал, куда бы еще она могла деться. Он обернулся и увидел стоявших на пороге Джорджа, Моргана и Ферри. Их лица были искажены тревогой.
– Обыщите дом сверху донизу, – крикнул он. – Мы должны ее найти.
И подумал: «В любом случае...»
Но поиски не дали ничего. Джером встретился с Джорджем и Ферри на нижней площадке главной лестницы. Голос Джорджа заметно дрожал:
– Кэрлан уверен, что Рейчел не возвращалась в дом с террасы.
– Я найду ее хоть под землей, – Джером огляделся вокруг, ища глазами брата. – Где, черт возьми,
