Стихи

Аль Мутамид (1040–1095)

«Так истлевает в ножнах заржавленный меч»

Так истлевает в ножнах заржавленный меч,
Доблестно мне послуживший в ратном деле,
Так изнывает жаждой мое копье —
Вражеской кровью поил я его доселе.
Так мой скакун хотел бы грызть удила
Перед укрытьем, где наши враги засели.
Всадники наши не уступают львам, —
Жертву преследуя и достигая цели.
Да не исторгнет мой машрафийский меч
Смеха из глоток, что до поры уцелели!
Пусть наша честь самхарские копья спасет —
Пусть не страдают они хворью безделья!
Сжальтесь над луком, что изогнулся в тоске!
Сжальтесь над стрелами, что на лету звенели!
К сердцу воителя жаждет прижаться лук,
Чтобы неверному в сердце стрелы летели.

«Поет тебе цепь в Агмате песню свою»

Поет тебе цепь в Агмате песню свою.
Ни плоти твоей, ни душе нет забытья.
Вонзалось твое копье жалом змеи,
А ныне цепь обвивает тебя, как змея,
Не даст растянуться на жестком ложе твоем —
Обнимет тесней, — не жалость, а жало тая.
Лишь Богу пожалуюсь в неодолимой тоске,
Услышит меня один лишь творец бытия.
А те, что не ведают, где я и как живу, —
Они мне чужие, они мне уже не друзья.
Какие дворцы ты имел и каких певиц!
А ныне дворец твой — темница, и цепь — певица твоя.

Из вьетнамской поэзии

Нгуен Бинь Кхием (1491–1585) ИЗ «СОБРАНЬЯ СТИХОВ БЕЛОГО ОБЛАКА, НАПИСАННЫХ НА РОДНОМ ЯЗЫКЕ»

«Мои пораженья, мои победы…»

Мои пораженья, мои победы
мне безразличны равно.
Охотно отдам и заслуги и славу
за лень, за цветы, за вино.
В келье Белого Облака — отдых, безделье,
вдохновение, счастье, веселье.
Хочу лишь покоя; с тщетою мирскою
простился, расстался давно.
В саду весною цветов со мною —
желанных гостей — полно.
Луна — мой светильник, мой друг сокровенный —
со мною во всем заодно.
Вглядитесь лишь сами, своими глазами,
и тогда уже навсегда
Поймете, что красное — всюду красно,
а черное — всюду черно.

«Волосы поредели, и расшатались зубы»

Волосы поредели, и расшатались зубы,
и поступь моя неверна.
Передал дом сыновьям и невесткам,
нужна мне лишь тишина,